Константин Костинов - Ксенотанское зерно Страница 36

Подмастерье тяжело вздохнул:

– Якоб, хочешь добрый совет? Если тебе предстоит сделать выбор из двух человек, внимательно послушай и выбери того, кто «за» что-то. И никогда не выбирай того, кто «против». Потому что тот, кто против, может только разрушать и не умеет строить.

Ладно, это я отвлекся…

Слушай дальше.

Значит, армия не поможет, землевладельцы не помогут, купцы не помогут. Могли бы помочь крестьяне, но они разобщены, и хозяева не дадут им объединиться. Могут выйти на улицы горожане…

Но тут появился Грибной Король.

Представь, Якоб… В столице живет много народа, против короля – от силы каждый сотый. Как сделать так, чтобы всем казалось, что против короля – вся столица?

Очень просто.

Произошел переворот. Те, кто за короля, сидят дома. Они пока не знают, как реагировать. Для них переворот – неожиданность. И тут на улицу одновременно выходят толпы тех, кто радуется перевороту. Та самая сотая часть. Но они вышли одновременно. Всем кажется, что на улицах – весь город. И тут другие горожане задумываются. А что, если они неправы, поддерживая короля? Ведь тех, кто против, больше. Может, они правы?

Хотя на самом деле весь фокус в одновременности.

Как заставить людей одновременно выйти на улицы и радоваться? Очень просто.

Грибница.

Грибной Король не может охватить весь город, не в его силах, но вот ту сотую часть – сможет. И в день переворота он выведет ее на улицу. И все будут радоваться. И никто не посмотрит им на левые уши.

– Уважаемый… – Якоб на мгновение прикрыл глаза, отгоняя жутковатое зрелище затянутой грибными нитями столицы. – Почему у короля так мало верных людей? Он не мог выгнать всех своих недругов? Если уж не хотел казнить.

– Выгнать легко. Вот только верные люди на деревьях не растут. Приходится работать с теми, кто есть.

– Что будет с Ирмой? – Якоб понял, что отвертеться не удастся.

– Ну… Для ритуала ее смерть не требуется, да и потом ее не убьют, чтобы держать короля Вальтера на поводке. Я слышал, что ее собираются выдать замуж за нового короля.

Якоб представил Ирму с краснорожим Роттенблюмом, потом – с длинноносым Апфельмаусом. Ни то, ни другое ему не понравилось.

– А они не боятся, что народ не поймет? Новый король женится на бедной дворянке…

– Они собираются объявить, что она дочь короля Вальтера. Как я понимаю, чтобы заткнуть тех, кто будет недоволен смещением.

– Как-то странно это будет выглядеть… Убрать короля, чтобы сделать королевой его дочь.

– Никто и не задумается. – Подмастерье улыбнулся. – Пророчество. Может, слышал? Слуги Грибного Короля уже давно выкрикивают его на площадях. Мол, Темного Властителя – а ведь короля Вальтера тихонько называют именно так – свергнет кто-то из Старой династии и девушка из Новой…

– Уважаемый, – тихо спросил Якоб, – а ты не боишься, что это пророчество окажется правдой?

– Не боюсь. Это пророчество сами заговорщики и придумали, чтоб людей запутать… Люди верят в такую ерунду.

– Не все.

– Но ты же поверил.

– Ладно, что собираются делать заговорщики, мне ясно. Что собираемся делать мы?

– Ты отправишься в особняк и похитишь Ирму. Как – объясню по ходу. Потом доставляем ее королю.

– И все? Так просто?

– Дальше король справится и без нас. Хотя, чтобы поломать планы заговорщикам, я кое-что придумал насчет Роттенблюма и Апфельмауса…

– Убьешь?

– Не могу, к сожалению. Даже если кто-то из них подавится сливовой косточкой при десятке свидетелей, все равно найдутся три десятка тех, кто своими глазами видел, как король генерал Нец лично заталкивал ему эту косточку в глотку. Тут нужно действовать тоньше…

– А ты не можешь сам украсть Ирму из особняка? Раз уж это такое плевое дело.

– Не могу. Оно плевое именно для тебя. Меня быстро узнают, и тогда нагрянет толпа ведьм.

– А ты тихонечко…

– Якоб, а ты не пробовал тихонечко стрелять из пушки? Каждый колдун в глазах другого колдуна просто светится. Меня заметят, как только я войду в дом. И выйти уже не смогу.

– Значит, я?

– Значит, ты. Только…

– Что «только»?

– Тебе нужно сменить одежду.

Якоб скинул с головы широкополую шляпу и лихорадочно стянул маску.

– Мог и предупредить… уважаемый.

Парень осмотрел себя. Вместо крестьянской одежды…

Мешковатая черная куртка.

Темно-зеленые штаны.

Мягкие сапоги.

– Эй, это же костюм Зеленого Айка!

Ирма допила вино и поставила бокал на стол.

Приятная компания, хорошее вино, легкий ужин, горящий камин…

Что еще нужно, чтобы настроение было хорошим?

Та самая приятная компания.

Сегодня вечером она пригласила в кабинет Дитриха. Золотоволосый юноша с внешностью прекрасного принца нравился девушке. И сегодня она собиралась позволить ему…

Ирма на мгновение прикрыла глаза. Ее ведь до сих пор никто не целовал…

Она открыла глаза и вздохнула. И сегодня не поцелует.

Зачем она завела разговор о политике?

Дитрих, такой умный, интересный, превратился просто в какого-то упертого барана!

– Дитрих, вот почему тебе не нравится король Вальтер?

– Как он может нравиться? Он же бывший простолюдин!

Девушка вздохнула. Вот так и разговаривали.

– Дитрих, но ведь простолюдином он был давно. А я спрашиваю, как тебе нравится его правление.

– Простолюдин – всегда простолюдин. Умных среди них нет!

В мыслях Ирмы проехала повозка с двумя серыми волами.

– А я знала… нескольких.

– Ерунда! Простолюдины – глупцы. Все до одного.

– Ты хочешь сказать, что я вру?!

– Нет, ну что ты… Просто эти глупцы так коварны, что иногда от умного не отличишь.

Ирма сменила тему. Потому что не поняла, что сказал Дитрих.

– Скажи мне, что именно тебе не нравится в правлении короля Якоба? То есть Вальтера?

«Ну скажи, ну пожалуйста! Так, как это делает дядя Вольфганг: когда прекрасно понимаешь, что ты была неправа. Он приводит доводы и доказательства…»

– Да все не нравится.

– Все – это что?

– Все – это все.

– Дитрих… Ну что именно?

– Ну, например, при нем чиновники берут взятки.

– Дитрих, да их всегда брали. И при Старой династии и при Новой…

– А при Вальтере стали брать больше!

– Да кто это подсчитал?

– Это все знают.

– Кто все?

– Все – это все.

– Ну хоть что-то же стало при нем хорошо?

– Ничего.

– Совсем-совсем ничего?

– Совсем-совсем.

Ирма задумалась. Но как всегда, в голову не приходило ничего.

– Ну вот, например, в армии новые ружья… эти… штуцеры. Говорят, они лучше, чем старые.

– Ирма, – снисходительно пояснил Дитрих, уже не казавшийся таким уж прекрасным принцем. – Во-первых, штуцеры дороги, во-вторых, они сложнее, в-третьих, наши солдаты не умеют из них стрелять, в-пятых, штуцера, которые делают в нассбергских мастерских – плохие и стреляют плохо и неточно, в-шестых, их все равно мало сделали.

– Дитрих, откуда ты все это знаешь?

– Да это все знают.

– Понятно. А все откуда знают?

– Ты что – за короля?!

– Я не за короля. – Ирма содрогнулась, вспомнив, что король натравил на нее слуг Грибного Короля. – Но нужно же как-то иначе доказать то, что он плохой…

– Зачем? Если и так понятно, что он плохой.

Ну как этого принца, зелень красная, называть?! Когда говоришь с ним о книгах, о блюдах, о чем угодно – он умный собеседник, который знает, что такое аргументы и доказательства. Как только говоришь о короле – как баран в стенку упирается.

Как ему доказать, если он даже не хочет задумываться? Если…

Ирма побледнела.

Но ведь… Не может быть. Дядя говорил, это же король… Дядя не стал бы врать. Не стал бы…

– Дитрих, – безжизненно сказала Ирма, – покажи левое ухо.

Глава 28

– Что? – непонимающе улыбнулся «принц».

– Покажи. Мне. Свое. Левое. Ухо.

– Ирма, я не понимаю…

– Ухо.

– Да зачем…

– Ухо.

– Да не буду я тебе ничего показывать! – Дитрих взорвался. Но даже его возмущение показалось Ирме наигранным.

Все, теперь все в этом доме, в этой жизни казалось Ирме фальшивым.

Все обман. Все лгут.

– Хорошо, – принужденно улыбнулась она. – Я просто пошутила. Смотри, что у меня есть…

Она запустила руку в вырез платья. Дитрих улыбнулся неожиданно сальной улыбкой:

– О, интересно!

– Возьми. – Ирма протянула ему сжатую ладонь.

Дитрих, улыбаясь, принял небольшой предмет…

– Зелень! Черно-красная зелень! Что там у тебя, уголь?!

Юноша затряс рукой, которую укусила неожиданная острая боль.

– Нет. – Ирма не улыбалась. – Всего лишь…

Она показала зажатую между пальцев медную монету.

– Медь… – Лицо Дитриха исказилось, превратившись в нечто зверское. – Медь…

Он шагнул к двери – Ирма на мгновение испугалась, подумав, что не стоило показывать свое знание о том, что он такое, – покачнулся…

Дитрих плашмя рухнул на пол. Неужели его отравило прикосновение? Ирма осторожно подошла поближе…