Дмитрий Минаев - Горный тролль. Страница 4

– Шэрх, ты чего? – тронул меня за плечо Ургк.

– А-а… Да нет, ничего… Так, вспомнилось…

Глава 2.

Блин! До сих пор не понимаю, как мне тогда удалось бежать? Удачное стечение обстоятельств. Но должно же мне было повезти хоть раз в жизни?! И чего эти кривляки попёрлись на ночь глядя в дождь по лесной дороге. На ярмарку торопились, не иначе. Другие повозки прошли, а наша застряла в болоте, опасно накренившись на левый бок. Мои хозяева… то есть те гниды, которые хотели, чтобы я их так называл… Крол со старшим сыном отправились рубить деревья. Его жена Лала, всхлипывая и причитая, осталась с младшеньким и дочерью у повозки, успокаивая встревоженных лошадей, что оказались чуть ли не по брюхо в воде.

Лучшего момента и придумать нельзя было. Нахрена я тогда так упорно раскачивал прутья и тихонько ковырял дерево осколком ножа. Ну и что, что клетка была новая. Похоже Крол поскупился… жмот он был ещё тот… и ему этот ящик сколотили из сырых досок. Нет, сбит он был на совесть, не разобьёшь. Да и размаху у меня не было. Но доски повело… Это я так думаю. Шэрху же был важен результат. Он мыслил практически. Точнее, вообще не мыслил, а действовал.

Р-раз! И я всей тушей кидаюсь на стену, толком не зная, к чему приведёт эта авантюра. Видно Шэрху ничего не было, люди закрывали клетку мешковиной. Только маленькая дырочка, которая показывала, что наступают сумерки, запах болота, который почему-то казался слаще и приятнее благоухания цветов, и чуткий слух, улавливающий и детское хныканье, и причитания Лалы, и звук удаляющихся шагов.

Одного прыжка оказалось достаточно. Кряк! Борт сломался, телега погрузилась ещё сильнее, а несчастные лошади заржали и забились. Я… то есть – Шэрх… не терял времени даром. Хрясь! И один прут оказался в его руках. Крол сэкономил не только на деревяшках, но и на железе. Старые прутья были толстыми и твёрдыми, новые были куда тоньше и гнулись, как ветки. Или это сила у Шэрха взялась немереная. Ясное дело, помирать-то никому не охота! Клетка уже наполовину погрузилась в болотную жижу и продолжала тонуть.

Ещё одна железка, вторая, третья… и я, как чудо-юдо болотное, весь в грязи и тине, вырвался наружу.

– Стой, образина поганая! – заорал Крол, бросаясь ко мне с топором и тут же провалился по пояс.

Стой-постой, карман пустой! Три прыжка и меня было уже не достать. Не знаю, почему, но болото показалось мне родным домом. Я будто нюхом чувствовал, на какую кочку следует наступить, а под которой меня ждёт пустота. Правда, сил моих… Ладно, буду говорить, как о себе. Воспоминания теперь вроде как мои… Так вот, сил мне хватило только до ближайшего островка.

Шэрх недоумевал: как так, он такой здоровый, а смог сделать лишь несколько шагов. Но я-то сразу врубился, что причина была в… как её… гиподинамии… По-моему – так. В общем, от недостатка подвижности и отсутствия тренировки. Тело росло, а места в клетке становилось всё меньше. Ещё сказалось постоянное недоедание. Хотя тролль-дистрофик – это понятие выше моего понимания.

Если б не угроза быть пойманным, так бы и завалился на покрытом грязью сыром островке, но разлёживаться было некуда. Левое бедро укололо. Это успевший выбраться из болота, злой, как собака, Крол выстрелил в меня из арбалета. Я вырвал болт. Жаль, что погорячился, наконечник так и остался торчать в теле. Наверное потом, ворочаясь во сне, я загнал его ещё глубже. Видно шкура моя тогда не была такой дубовой, как сейчас. Была бы эта заноза деревянной, воспалилась бы, и с гноем её можно было выковырять. А вот железки не гниют. В общем, всё, как у людей. Так что противную железку мне вытащили уже в становище… Но попал я туда не сразу.

А пока, напрягая последние силы, я перескакивал с кочки на кочку. И остановиться не остановишься, иначе увязнешь, и бежать уже больше нет сил. Раза три я едва не провалился в трясину, пару раз ронял железку… Шэрху хватило ума прихватить с собой один из прутьев.

На сухую землю я выбрался лишь в кромешной тьме и сразу рухнул, как подкошенный. Будь у Крола помощники, может, он и смог бы обнаружить моё лежбище. Честно говоря, мне тогда было уже всё пофигу, полное безразличие и апатия. А поймать меня могли вполне реально, ведь завалился спать я менее чем в полусотне шагов от дороги. Той ли, по которой недавно проехал балаган, или какой-то другой, Шэрх следующим утром разбираться не стал, быстро миновав её и метнувшись в заросли.

Дальше я шёл уже по звериным тропам, углубляясь в чащу каждый раз, едва заслыша какие-то голоса, почуяв запах дыма или заметив людей. Если у троллей есть бог, то он был на стороне Шэрха. Лишь один раз, преследуя подраненного оленёнка или косулю, он наскочил на группу в несколько человек.

Это сейчас, роясь в памяти бедолаги, в теле которого мне довелось оказаться, я понимаю, что то были крестьяне или лесорубы, но никак не воины, и, даже, не охотники. Оттого и стычка эта окончилась вничью.

А что, разве не так? Завидев неожиданно выскочившего на них голого серокожего амбала с железкой в руке, мужики с дикими криками бросились врассыпную. Я же, не долго думая… точнее – совсем не думая… поскольку моя законная добыча удирала, а жрать… да, да ЖРАТЬ… хотелось просто зверски, кинулся за ней. Тем более, что лань… или как её там… улепётывала в противоположную сторону.

В общем, я от людей ушёл, а добыча от меня – нет. Добил зверушку и съел её сырьём. Разводить огонь Шэрх не умел. Всякие там палочки, камни… Как зажигали костры, он видел не раз, но люди использовали какую-то железку… предполагаю, это было огниво. Беглецу такую "зажигалку" взять было неоткуда. Ну и что, мясо косули, даже будучи сырым так и таяло во рту. Наверное, это было самое вкусное, что мне тогда довелось попробовать. Не считая кабана…

На кабана… так прикидываю по размеру – здоровенного секача… Шэрх нарвался… Именно нарвался… совершенно случайно. Зверь сам вылетел из кустов и кинулся в атаку. Я только и успел, что выставить перед собой прут. Опять удача, железка ткнулась в правый глаз кабаняры и во что-то упёрлась. Но этот секач боли даже не почувствовал или взъярился ещё больше, так что несколько метров под его бешеным напором, вцепившись в свою железную "палочку-выручалочку", мне пришлось ехать, как на лыжах.

Наконец, мы все вместе – я, прут и кабан упёрлись в огромное дерево. Не знаю, что это было – дуб, и целый баобаб, но когда железка ткнулась в ствол, тот крякнул, но устоял. Ещё бы ему не выдержать, когда пятерым, таким как я, вряд ли б удалось его обхватить.

В черепе зверюги что-то хряпнуло, и он накренился на правый бок. Повалиться на землю кабану помешал прут. Он съёхал вниз, прочертив неровную линию из содранной коры, и уткнулся между корней. Меня ещё сильнее придавило к дереву. Перекувырнув тушу, я с трудом вырвался из "клинча" и заскакал по поляне, отплясывая качучу. Подпрыгивая и притоптывая.

Думаете, на радостях? Как бы не так! Подошвы ног буквально горели. Глядя на пропаханные мной в земле борозды, я вообще удивляюсь, как они не обуглились. Усевшись на здоровенный корень, осмотрел свои лапы и потрогал. У-уй-й-й! Больно-то как, растудыть его! Откинулся назад, вытянув ноги. Фух, так лучше.

Хоть сил почти не было, рассиживаться долго я не мог. Живот не урчал, а просто ревел, как проснувшийся весной голодный медведь. И так хотел ЖРАТЬ. Мясо-то вот оно, только руку протяни. Кряхтя, я поднялся и вцепился в тушу поверженного зверя. С превеликим трудом перекантовал её, чтобы железка оказалась сверху, а потом очень долго… мне показалось, что целую вечность… выламывал прут из костяного "капкана". Терять верой и правдой послужившее мне оружие совсем не хотелось, да и чем бы тогда я разделывал свою добычу.

Правда, с этим сразу возникли проблемы. Прут, естественно, был с тупыми концами, так что единственное, что удалось Шэрху – это пробить брюхо своей жертвы и кое-как разодрать его. Оттуда сразу понесло тухлятиной. Я ненавидел этот запах, он сразу напомнил про клетку, ведь только гнильём меня и кормили. Первая мысль была: бросить нахрен тушу и пойти искать что-нибудь посвежее. А другая, более здравая: как это мясо могло протухнуть, если оно только что бегало.

Такая философская коллизия была выше понимая Шэрха, обладавшего абсолютно незамутнённым сознанием. На первом месте у него стояла еда… Это было его ВСЁ… ЕДА, ЕДА и ещё раз ЕДА… Всё остальное вторично. На втором месте – опять ЕДА, то, как её добыть и приготовить. А потом уже всё остальное.

Как я понял, тролли практически всеядны, только, сами понимаете, еда еде рознь. По идее, Шэрх мог съесть и кору этого дуба, но чтобы насытиться, его нужно было бы обглодать целиком, но тролли же не бобры. Да и те, подлецы, не грызут что ни попадя, уминая лишь сочные молодые побеги и свежую кору.

Поэтому, не долго думая… раздумывать долго троллям вообще не свойственно… Шэрх решил попробовать свою добычу на зуб. Запустил руку в брюхо и потянул наружу, то, что удалось зацепить. Навыков в разделке туш у моего "побратима" тогда не было никакого, поэтому проткнутые кишки загадили своим содержимым все внутренности.