Sindroma unicuma. Finalizi (СИ) - Хол Блэки Страница 44

    Сновидения навалились отголосками пережитых моментов. Меня болтало и ворочало. Я разговаривала с непонятными размытыми тенями, ругалась, просила, требовала. Продиралась через фейерверки вспышек, кружилась, прыгала, куда-то ползла.

    Пробуждение тянулось и тянулось, пока глаза не раскрылись, уставившись бессмысленно на солнечный зайчик на потолке.

    Оказалось, во сне я перекатилась к батарее, которая жарила изо всех своих чугунных сил. Кирилла уже не было, зато около дивана стоял малыш в трусиках и маечке и сосал пальчик, сосредоточенно уставившись на меня.

    - Привет! - улыбнулась ему, но ребенок не отреагировал и ушлепал босиком на кухню, где гремела посуда, и тянулись аппетитные запахи.

    Ну вот, напугала дитятку. Наверное, выгляжу как баба Яга из сказки - растрепанная, с потеками туши после слезолития в дыму, а во рту поганое ощущение. Хотя Кирилл не сказал ночью ни слова о моем непрезентабельном внешнем виде, но ведь в суматохе он мог и не заметить.

    Комнатка напоминала мою швабровку размерами и куцостью обстановки. Вскочив с дивана, я охнула, с трудом разогнув ноги в коленях. Определенно, долгие километры ползком к свободе не обошлись без отекших суставов и синяков. Руки тоже не могли похвастать чистотой, как и идеальные некогда ногти, под которыми успела набраться грязь. На ладонях остались ссадины от цепляния за шершавую стену раздевалки.

    Кое-как надев сапожки, я повертелась, оглядывая себя и оценивая потери в облике. Внешне платье выглядело так, будто минуту назад было куплено в магазинчике Лили. Бабочки послушно вспархивали и прикреплялись к подолу, а чулки сияли нетронутостью чудо-капрона. Зато шубка, брошенная в изголовье дивана, превратилась в продольного черного полосатика. Жалко её, но убиваться не буду. Лучше быть живой и в испорченной шубке, чем задохнуться в дыму, и тогда никакие радости жизни уже не понадобятся. У меня будет десяток шубок, дайте только добраться до общежития!

    В трех шагах от кухни попался трельяж в коридоре. Придирчивый осмотр выявил коричневые следы на шее, то есть попросту засосы, уцелевшие клипсы в обоих ушах (вот чудеса!), а также уникальную стойкость косметики, наложенной Вивой. Даже на губах сохранилась помада, правда, поблекшая. Отличный результат, если не считать того, что я заволновалась: как удалять сверхстойкий макияж стилистки? А может, не стоит избавляться от него? Это же воплощенная мечта любой женщины - красивое лицо на год или на два. Или навечно! И прическа в целом сохранилась. Слегка растрепалась, но легкая небрежность в укладке волос неплохо смотрится. Да я конфетка хоть куда! Могу прямо сейчас отправиться во второй забег по приемам и клубам.

    Нет уж, - присела на краешек тумбочки. Хорошего помаленьку, иначе быстро наступает передозировка, опасная для здоровья.

    На тесной кухне, заставленной баночками, кастрюльками, посудой и прочей кухонной утварью, полная черноволосая женщина крутилась у плиты, жаря сразу на трех сковородках оладьи, а за столом сидели Кирилл и светловолосый мужчина и хватали горячие лепешки с пылу с жару.

    Незнакомец оказался зятем Михалыча, вернувшимся с ночной смены, с красивым именем Иван. Босоногий малышок был старшим внуком Михалыча, а младшей внучке Тасеньке едва минуло три месяца.

    Очевидно, Кирилл успел рассказать историю нашего знакомства, потому что вопросов мне не задавали, разве что зеленоглазая дочка Михалыча, такая же статная как её мать, посматривала на меня сердито, пока сыночек играл с иллюзорными бабочками.

    - Что с Михалычем? - спросила я Кирилла.

    - Лучше. Сейчас спит. Если хочешь, сходи, умойся.

    - Ему же нельзя из ванны! - воскликнула я. - Как минимум сутки или дольше.

    - Не волнуйтесь, - сказала жена Михалыча. - Приходил врач, снял обострение.

    - Правда? - переспросила я подозрительно у Кирилла.

    - Правда. Пока ты дрыхла, приходил, посмотрел, послушал и прописал, что нужно.

    Что же за врач такой, который прибыл по срочному вызову и устранил симптомы заклинания за короткое время? - поглядела недоверчиво на Кирилла. Если, конечно, не Севолод Мелёшин, услуги которого стоят баснословные деньги, - хмыкнула скептически.

    В ванной, такой же затрапезной, как и прочие помещения обиталища Михалыча, я привела себя в относительный порядок. Руки жутко щипало от мыла. Что поделать, не висораты мы, чтобы заживлять раны на глазах. Зато "колечко" Некты, успокоившееся вместе со мной, опять ушло под кожу.

    В целом хозяева отнеслись ко мне приветливо, но настороженно, хотя и со сдержанным любопытством. Наверняка не каждый день у них в гостях бывали роскошные светские красавицы с журнальных обложек и ели запросто оладьи со сметаной, не морща брезгливо нос при виде неприбранной кухни. А возможно, хозяева ожидали, что я продемонстрирую чудеса висоратских умений, ведь для слепых мало-мальское заклинание сродни волшебству. Что ж, придется их разочаровать, пусть даже покажусь высокомерной.

    Жена Михалыча предложила позвонить, если таковое требовалось, но в моей памяти не отложилось ни одного телефонного номера. Достижения прогресса плохи тем, что мы надеемся на них, а в ответственный момент приходится надеяться на себя. Как приеду в общежитие, первым делом выучу номера телефонов Аффы, Стопятнадцатого, Альрика и... всё, пожалуй, - поклялась себе.

    Зять Михалыча вызвался развезти нас с Кириллом по домам. Актуально, если учесть, что денег у меня не осталось. Катерина - женушка Ивана и дочка Михалыча - настояла, чтобы мужчины сначала подбросили меня к институту, а затем уже разбирались с доставкой Кирилла. Только выйдя на улицу, я поняла причину ее антипатии. Молодая женщина видела во мне разлучницу, искушающую благочестивых мужей, и решила хотя бы таким образом поскорее избавить супруга от соблазна. Ну и ну! А ведь мужчины не дали повода думать, что моя неземная красота покорила их сердца. Ну, Иван-то, понятно, - семьянин при двух детях и жене, а в глазах того же Кирилла я была висораткой, недосягаемой как звезда на небе, знакомство с которой грозило проблемами и неприятностями.

    Иван, узнав о маршруте, предложил ехать окраинами. Я заметила, что он, собираясь, пошептался с женой и снял с шеи амулет.

    - Иван! - сказала, возможно, громко, потому что его жена, качая на руках младенца, вздрогнула испуганно, а он втянул голову в плечи. - Иван, не снимайте дефенсор*. Я никому не расскажу, обещаю. И о Михалыче не скажу, и о Джеме, и о Кирилле, - посмотрела на кудрявого, и он понимающе ухмыльнулся. - И не подам жалобу ни первачам*, ни дэпам*, - при этих словах Кирилл сделал удивленное лицо, мол, надо же, какой жаргон знает висоратка из высшего общества. - Да и на что жаловаться? Михалыч и Кирилл спасли мне жизнь, а это самое главное. Так что считайте, мы с вами не встречались, но за оладушки большое спасибо, очень вкусные.

    Мужчины сели впереди, а в мое владение отдали заднее сиденье машины: лежи - не хочу.