Свет из тени (СИ) - Ворон Делони Страница 60

Как только по правую руку вдруг пронесся легкий ветерок со свистящим звуком, я прыгнул на заранее выбранную тень, почти у самой двери, и оказался за спиной убийцы, который послав свой поток воздуха в пустоту, на секунду замешкался, чего мне, разозленному и подстегиваемую скачком адреналина, хватило с лихвой. В один прыжок, оказавшись за спиной асасина, я провел самый мной ненавистный прием, который только демонстрировал на мне Ранард, но самый действенный против данного противника.

Одним ударом, выбив землю из-под ног убийцы, тем самым, не давая ему ускользнуть, я что было силы, замахнулся правой рукой, и со всей адреналиновой дури ударил локтем по грудной клетке ошеломленного асасина. Послышался явный хруст ребер, стон неимоверной боли, и ручейки крови потекли из-под его платка, но мне, этого показалось мало. Я, перешагнув тело человека, который минут назад старательно целился мне в голову довольно острыми предметами, встал ему на запястья, в которых он все еще крепко держал свои полумесяцы, и что есть духу прыгнул на них. Вновь послышался явный хруст костей и скрип суставов, убийца, взвыв не человеческим голосом, мычал, что было сил, но не произнес ни слова, лишь еще больше окрасил свою маску в цвет крови, видимо он прикусил губу.

- Кто тебя послал, – взревел я, подставив меч к его горлу, – отвечай, тварь!

Ноги вдруг онемели чуть выше колен, от чего, я невольно припал на одно из них, и сам взвыл как волк, чувствуя, как инородные предметы, пронзили мое тело. Глянув на ноги, я увидел две иглы, но не обычные, а песчаные, вошедшие почти над самыми коленными чашечками на добрые пять сантиметров.

- На трибунах, – вновь раздался голос хранительниц, но в этот раз какой-то растерянный, – его там только что не было.

Подняв не понимающий взгляд, наполненный болью, я увидел второго человека, закутанного в черный плащ, скрывающий все его тело, с надетым на голову капюшоном, и маской лисы, скрывающей лицо. Отпрыгнув в правую сторону на ближайшую тень, я буквально на секунду, потерял второго из виду, но магу песка хватило и этого. Он, оказавшись возле своего воющего товарища, раздавил над ним, какую-то склянку, видимо заготовленную заранее, из которой полилась светло-красная жидкость, а после принялся за меня.

На моих покалеченных и отдающий всплеском боли при каждом движение ногах, я еле успевал уварачиватся от вздымающихся буквально под ногами песчаных кольев, по прочности, не уступавшие железным. Бегать пришлось не долго, добравшись до самой дальней части, арены, и оказавшись возле трибун, я перемахнул на них, стиснув зубы, когда ноги заныли, и рванул на верх, превозмогая боль. Оказавшись у стены, мне пришлось лишь один раз поднять теневую стенку, чтобы остановить летящие в меня песчаные шары, размером с баскетбольные, после этого атаки вдруг прекратились.

Я, не став дожидаться лучшего момента, присел, создав перед собой тень, в которую, после прочтения заклятья, сунул руки по локоть. На другой стороне, в метре от неподвижного убийцы воздуха и его песчаного подельника, из тени приоткрытой двери, вылезли две черные когтистые лапы. Теневые марионетки, по движению моих рук, метнулись к наемникам, но ударившись о песчаный куб, созданный буквально за секунду, тут же отскочили обратно, словно пружины. Не знаю, сколько я бил и царапал эту геометрическую фигуру, в порыве обуявшей меня злобы, сердце выбивало дикие ритмы, впрыскивая в кровь все новые и новые порции адреналина, дурманя рассудок и заливая красной пеленой глаза, при этом в голове, словно зародился третий голос, который говорил лишь одной, убей их.

За столь яростными попытками вскрыть вражеский кокон и добраться до асасинов, я упустил почти не заметное движение, которое стоило мне буквально всего. Придумать план отступление я просто не успел, огромной силы поток воздуха сбил меня с ног, впечатав в стену и выбив весь воздух из легких. Подняв помутневшие глаза в ту сторону, откуда налетел ураган, увидел в двух метрах от песчаного куба, абсолютно целого и невредимого, первого асасина, уверенно державшего в руках свои клинки, которые вместе с руками светились голубым. Следовала догадаться, что та жижа была не для отвлечения внимания.

Размявшись и пару раз прыгнув на месте, будто привыкая к новой одежде, воздушный-ассасин кинул взгляд на своего подельника, вынырнувшего из песка в трех шага от него, и получив утвердительный кивок, начал кружиться вокруг себя, подняв руки с клинками вверх. С каждым поворотом, его руки светились все ярче, а потоки воздуха, утягивающее меня внутрь образовывающего урагана становились все сильнее. Когда ветер стал настолько сильный, что просто стоять было уже невозможно, я ухватился за ближайшее сиденье левой рукой, чем пытался хоть немного задержать неминуемый полет в цепкие лапы урагана, а правой успел поймать свой меч, который чуть было не улетел от меня.

Подгадав момент так, чтобы создатель ветродуя был спиной ко мне, я зацепился за его тень, в секунду высчитал угол и кинул меч в тень под собой, лезвие выскочило из его тени, летя точно в затылок, но было поймано в песчаный шар, второй ассасин был на подхвате и не давала вновь навредить своему подельнику. Держаться больше не представлялось возможным, кресло вырвало вместе с крепежами и понесло по кругу, к центру гигантской воронки, помимо нас, в центр стягивало и остальные сиденья, выбитые из купала стекла, двери и кучи песка, стены еще как-то выдерживали. Кружится в таком потоке и о чем-то думать было невозможно, воздух редел, с каждой секундой становилось все тяжелее дышать, сознание затухало, а осколки все чаще начали пролетать возле меня, оставляя порезы, один глубже другого.

- Кого бы хотел иметь у себя в хранителях – почему-то в последние минуты моей жизни мне вспомнился вопрос Ранарда, заданный на одном из перерывов между тренировок.

Тогда я ему не ответил, боясь быть высмеянным или осужденным, за свой выбор, но сейчас стесняться некого, смерти — это не интересно, а двум убийцам и подавно.

- Мантикора – с улыбкой на лице и тьмой в глазах прошептал я в слух.

Я чувствовал, как тело падает с большой высоты, как в ушах свистит воздух, сейчас будет удар, подумал я тогда, но был лишь небольшой всплеск, после которого я почувствовал себя в мягкой и теплой массе, будто в живом желе, шевелившемся и издающим хлюпающие звуки. С трудом приоткрыв глаза и насколько позволяло положение головы, я глянул под себя, и увидел лужу, что образовалась из темной жижи, вытекающей из всех моих порезав. Поток тек неиссякаемой струей, будто из меня вытекала кровь, смешавшееся с дёгтем. Когда подомной образовалось целое море черной нефти, руки онемели, а струи оборвались, словно и не текли никогда. Жижа забурлила, запенилась, стекла чуть левее от меня, предварительно со всей осторожностью опустив меня на песок, и начала подниматься, словно тесто в печи. Поднявшись на расстояние больше двух метров, она образовала гладкий как камень кокон, который, в туже секунду пошел трещинами и развалился на мелкие осколки.

Смотря на то место, где минуту назад происходили немыслимые действия, с неизвестной мне субстанцией, я истерично засмеялся. На осколках темного кокона, гордо подняв голову стояла неописуемой красоты мантикора, с черной пушистой гривой, с оскалившиеся в звериной злобе пастью, из которой исходило клокочущие рычание, с черно белыми глазами, загнутыми друг к другу рогами, имевшими такой же специфичный окрас. Мощные как скалы лапы, уверенными движениями шагнули вперед, выпустили острые как бритва когти, и согнулись, готовый к молниеносному прыжку. После раздавшегося оглушающего рыка, огромный зверь прыгнул в сторону стоявшего в ступоре ветряного убийцы, клинки которого выпали из рук, а из правой руки сочилась кровь, из невесть откуда взявшейся раны. Буквально в двухсекундном полете, мантикора успела расправить черные кожистые крылья, соответствующие размеру зверя, на концах которых торчали загнутые шипы, и выставить вперед толстый, как ствол векового дуба, хвост скорпиона, с которого уже сочился зеленоватый яд.