Рыцарь в беде, Дама на страже (СИ) - Сиалана Анастасия Страница 8

Компенсация поистине королевская. Это, я так понимаю, совет решил взятку дать чужими руками и чужими деньгами. Оригинально, зато действенно. И ведь даже документы на раба не попросили. Очевидно, что кривонос видел меня на эльфийском приеме и узнал сегодня.

Я уже направлялась к выходу, когда уверенный голос окликнул меня.

— Леди, позвольте поинтересоваться вашим родом занятий?

Кто это еще?

За спиной стоял молодой красивый мужчина. Высокий брюнет с синими глазами явно не был простым аристократом. Подобные оттенки очей в этой части света были исключительно у правящей династии, но так как кронпринцу от силы весен четырнадцать, это должен был быть герцог Итеар. Я очень низко поклонилась, но долго не отвечала, анализируя ситуацию, в которой оказалась, а вот герцог все еще ждал ответа. Общаться с аристократами и приближенными к короне мне, как известному менестрелю, приходилось очень часто. Все любят развлечения и музыку на балах и приемах. Это далеко не первый посещенный мной дворец и даже не десятый.

— Ваше Сиятельство, мое призвание музыка и поэзия, — я поклонилась еще раз, как того требовал этикет, вот только не людской, а эльфийский. Необходимо было поддерживать легенду о близком знакомстве с Риандиэль.

— Вы менестрель, дорогая?

Ой, как не понравился мне его взгляд. Сирингой чувствую, не сбежать мне так легко из дворца. Красивый и влиятельный, это страшная смесь для мужчины. А его заинтересованность моей персоной даже не ставилась под сомнение. То, как он произнес «дорогая», с придыханием, сразу определило вектор наших взаимоотношений, если таковые будут иметь место.

— Да, — напряженно ответила я. Никогда не любила внимание власть имущих. От него всегда неприятные последствия.

— У вас чудесный голос, уверен, и поете вы прекрасно, — герцог встал на шаг ближе ко мне.

Я понимала, что моя внешность своеобразна, а личность загадочна, но неужели двор настолько устал от аристократок, что проявляет внимание к простым гражданам? Ну, может и не простым, но все же. Да и на разбирательствах редко увидишь кого-нибудь действительно родовитого. Повезло мне, ничего не скажешь.

— Я приглашаю вас… — Молчи. — Погостить у нас во дворце, — да замолчи же ты! — Пару дней, если вас это не затруднит?

Затруднит, нас это ужасно затруднит. Вот только его сиятельству на это было плевать с высокой колокольни. Темень и ее твари, меня ведь перед фактом поставили! А факты, как говаривал научник, упрямая вещь.

— С привеликим… — огромнейшим, — удовольствием, — отвращением, — погощу, — отбуду повинную, — у вас, — в рабстве, — Ваше Сиятельство. Благодарю за приглашение.

— В таком случае вас проводят в ваши покои. Вам необходимо присутствие вашего раба?

— Да, желательно, — не стала отказываться от подобной возможности. Раз уж дважды спасла этого нерасторопного, то не хотелось бы, чтобы все мои труды оказались напрасными.

— Знаете, у нас нынче много высокопоставленных гостей в замке. Вы могли бы скрасить одиночество за беседой с кем-то более образованным и родовитым, — его голос сочился патокой, а фразы пестрили намеками.

За его «беседой» стояла ковать, а за «кем-то более образованным и родовитым» — двуспальная кровать с балдахином, периной, шелковыми простынями и прикроватной тумбочкой, но все же кровать!

— Всенепременно, однако, мой раб все равно нужен мне в моих покоях. Он привык спать под моей дверью, так мне спокойней, — я не собиралась бросать белобрысого громилу на растерзание народу. К тому же он мог оградить меня от ночных визитов герцога в мою спальню.

— Ваше желание закон, леди.

Конечно закон, если он служит вашим интересам. А если нет, то это приговор. Мне!

Глава 4

В миру великий пир, в пиру убогий мир

Как выразилось его герцогство, сегодня во дворце приемов не будет. А вот завтра намечался пир в связи с удачными переговорами с Гарной. И я была туда приглашена как почетный гость герцога. Понятно, что аристократия развлечься хочет, но я ведь спеть не смогу! Темень! Ноги надо делать, срочно делать ноги.

За подобными мыслями я и просидела последний час в ванне. Моего подопечного куда-то увели, сказали, что в божеский вид приведут. Может даже отмоют его перманентную грязевую маску.

Драконья задница! Он же патлатый!

Я выскочила из ванной как из проруби и кинулась к двери. Трижды поскользнулась на мокром полу и на четвертый поздоровалась-таки с полом, а мои зубы с губой. Будь проклят плиточный пол, я уже тебя ненавижу! На «пожалеть себя» времени не было. Так что подорвавшись с пола, и на бегу вытирая с подбородка стекающую тонкой струйкой кровь, я достигла заветного выхода. А за дверью стояла стража. И чего они так вылупились на меня? Вроде не трехглазая, да и не трехгрудая. Я оглядела себя на наличие лишних частей тела.

Темень! Конечно не трехгрудая, им и двух грудей выше крыши, особенно голых! О, как было стыдно. Нет, я, конечно, тут же влетела обратно в комнату и даже двери закрыла, но двое мужчин с поплывшими и шокированными взглядами мне еще долго в кошмарах сниться будут.

Самобичевание пришлось отложить. Накинув халат, я приоткрыла двери и высунулась в щелку. Стражники оказались слабохарактерные и смылись по-тихому. Похоже, я им тоже сниться буду, и явно не в кошмарах. Надеюсь они не ринулись докладывать о бесстыдном поведении гостьи самого герцога. Ну и позор!

В человеческих дворцах слуги и служебные помещения почти всегда находятся на первом этаже в северном крыле. Туда я и направилась, причем как можно быстрее.

Одна дверь, другая дверь, третья… Сорок седьмая дверь. Леший подери, я, кажется, заблудилась. И что делать прикажете? Начать звать на помощь? Так неизвестно, кто придет и будет ли спасать, а мне срочно было необходимо отыскать Малыша.

Додумать моему генератору бредовых идей не дали, поскольку кто-то бессовестно украл мой план по спасению — то есть кричали. Громко так, заливисто. В лучших традициях рыцарских романов, я как рыцарь рванула спасать жертву домашнего насилия. Пнула дверь ногой и ввалилась в помывочную, чтобы наблюдать картину маслом. Мое пепельное недоразумение стояло посреди комнаты босиком в луже воды, в одних штанах и какой-то нательной тряпице, а неизвестная дородная девица пыталась с него все оставшееся стянуть. Малыш, естественно, без боя не сдавался и вырывался, причем успешно. Судя по мокрой одежде и волосам, мой несчастный имел неосторожность уронить эту пухлую девицу в лохань, за что она теперь остервенело пыталась его оголить. Ну прям семейная сцена: супруг вернулся пьяный, а женушка его распинает, на чем свет стоит. Кстати, теперь было ясно, почему кричали. Вода, небось, была ледяная.

— Сымай тряпье, окаянный! Сымай, а то так искупаю! — она потянула свои ручки к моему рабу.

Э, нет. Смотреть смотри, а руками трогать нельзя! Не зря мой раб до сих пор прячет шевелюру под тем, что осталось от рубашки, помнит о моих словах по поводу волос. Хорошо, что я успела до фееричного разоблачения, а то влепили бы мне такой штраф, что даже будь я приемной дочерью владыки эльфов, не простили бы. Все же это оскорбление чести всех воинов, которые носят длинные волосы. Раб с подобной прической без разговоров лишается головы.

Может, женить беднягу, да денег какой крестьянке приплатить, чтоб заботилась о Малыше. Мне меньше проблем будет. Можно даже этой предложить, вроде крепкая баба.

Пока я отвлеклась, эта девица одним сильным рывком разорвала штанину моего простофили так, будто это не плотная ткань, а бумажный лист.

Нет, нельзя женить, я ж не монстр, в конце концов. Не для того спасала, чтоб погубить на супружеском ложе.

— Что здесь происходит?

Ну, положим и так ясно что, просто ничего другого в голову не пришло.

— Вот этот… Мыться не хочет, — девица обиженно ткнула пухлым пальчиком в растрепанного оборванца, пытаясь отдышаться после борьбы.

А этот, который «вот этот», сорвался с места, упал передо мной на колени и, обхватив руками за талию, прижался головой к животу. А девушка похорошела, ей шли огромные глаза. Только почему-то она начала сереть, да еще и расплываться. Темень, да у меня уже все плывет перед глазами и темнеет ускоренно!