Евгений Сухов - Венец карьеры пахана Страница 14

Чаще всего партии алмазов, переправляемые в Израиль, были небольшими, да и алмазы по величине не превышали одного карата, но в этот раз он держал в руках уникальный камень более чем в пятьдесят карат. Отдавать племянникам такую уникальную вещицу Иосифу Абрамовичу не хотелось. Едва взглянув на алмаз, он тотчас захотел огранить его сам. В конце концов, он и сам отличный ювелир, и умения у него вполне достаточно, чтобы из такого камня сделать эксклюзивную вещь. Да и потребуется на это не так уж много времени, всего каких-нибудь месяца полтора.

Прежде чем обтачивать камень, племянники тщательно изучали его, создавали на компьютере различные модели готовой продукции и, выбрав наиболее подходящую, приступали к работе. Со всеми этими техническими вещами отмирает душа ювелира, считал Зальцер, притупляется интуиция, а ведь настоящий огранщик должен чувствовать душу камня. Едва притронувшись к нему, он обязан понимать, какая форма для этого камня самая выигрышная. К этому тоже должен быть божий дар. У Иосифа Зальцера он был. Из этого камня должен получиться бриллиант бочковидной формы, с полной огранкой. Зальцер невольно сглотнул, предвкушая, как свободными вечерами он будет неторопливо, с любовью шлифовать грани.

Зальцер вновь взглянул на алмаз, представив, как тот будет выглядеть, когда завершится огранка. Пожалуй, этот камень он не будет продавать никому. Он поместит его в черную бархатную коробочку и будет любоваться им тоскливыми осенними ночами. Сияние, исходящее от камня, поднимет настроение даже приговоренному к казни.

Выдвинув ящик стола, Иосиф достал фотоальбом.

Это была семейная реликвия, на снимках были запечатлены самые крупные алмазы, которые когда-либо попадали в семью Зальцеров. Первым заносить алмазы в каталог начал еще дед Иосифа — Исаак Зальцер, впоследствии фотографированием алмазов продолжил заниматься уже отец, Абрам Зальцер, а когда сам Иосиф возглавил семейный бизнес, то набор фотографий уникальных алмазов составлял уже целый альбом. Стараясь не отставать от предков, он и сам заносил большие алмазы в каталог, привлекая для изготовления снимков самую современную технику.

Собственно, в альбоме не было необходимости, Иосиф Зальцер обладал уникальной памятью и помнил каждый алмаз, который когда-либо видел. Камни, как и люди, имеют свой неповторимый облик, а ему, потомственному ювелиру, достаточно взглянуть на камень всего лишь однажды, чтобы помнить его всю жизнь. Где-то в ячейках своей памяти он цепко держал тысячи камней.

Одним из самых интересных камней в коллекции был алмаз с собственным именем «Султан». Он напоминал бочку, а треугольные грани только усиливали это сходство. Алмаз попал к его отцу в самом начале Второй мировой войны. Принес ему этот камень на сохранение его двоюродный брат, служивший в то время в Ставке Верховного. Впоследствии родственник так и не объявился, его судьба осталась неизвестной. Поговаривали, что его заперли в одном из полярных лагерей, где он, собственно, и сгинул. Но что с ним на самом деле точно не знал никто. А алмаз «Султан» незадолго до окончания войны был изъят при обыске. Тоже довольно странная история… Отец был неколебимо уверен, что сотрудники НКВД приходили именно за этим камнем, и оставалось только гадать, каким образом они узнали о его существовании.

Иосиф Абрамович открыл альбом на двадцать четвертой странице, именно на ней был запечатлен алмаз «Султан». Фотография была выполнена очень качественно, на хорошей фотобумаге, так что можно было быть уверенным, что она не покоробится и не пожелтеет даже через сто лет.

Разжав ладонь, он положил камень именно под тем самым ракурсом, в котором была выполнена съемка, и сравнил камень и его изображение: грани совпали полностью и сомнению уже не было места. Иосиф счастливо улыбнулся — «Султан» вернулся в дом Зальцеров. Ему очень хотелось знать, какой же путь проделал этот алмаз, прежде чем он попал в руки к старику. Но пусть уж лучше это останется тайной. Не исключено, что после обыска камень достался одному из руководящих работников НКВД, а уж там, попутешествовав по рукам, каким-то образом попал к Павлу Александровичу.

Иосиф подошел к небольшой картине, висевшей на стене. За ней находился небольшой щиток. Распахнув дверцу, он сначала щелкнул крохотным рычажком, затем повернул небольшое колесико, заблокировав его на цифре шесть, и когда оно вышло из пазов, поднятое пружиной, набрал код. С мелодичным музыкальным сопровождением приоткрылась дверца сейфа. Все! Путь к сокровищам свободен.

Взяв пачку валюты, Иосиф отсчитал шестьдесят пять тысяч долларов и сунул их в карман. Возвращаться обратно он не спешил, в комнате был вмонтирован пульт системы видеонаблюдения, позволявший контролировать каждый уголок здания, от входа до чердачных помещений. Но сейчас особый интерес представляла гостевая комната, где остался старик. Порой Иосиф Абрамович специально оставлял посетителя в одиночестве, чтобы посмотреть на него со стороны. И в зависимости от того, как тот вел себя, выстраивал с ним дальнейшие отношения.

Посмотрев на монитор, Зальцер увидел, что старик сидит на прежнем месте, положив ладони на острые коленки. И едва не крякнул от нахлынувшего разочарования, в глубине души он продолжал надеяться, что дедуля вытащит откуда-нибудь из кармана еще один алмаз, который в сравнении с предыдущим будет выглядеть всего лишь карликом. Однако ничего подобного не происходило, вот он скрестил руки на груди и терпеливо дожидается возвращения ювелира.

Открыв дверь Зальцер степенно вошел в комнату и сразу обратил внимание на глаза этого непонятного старика, взиравшие на него внимательно и настороженно.

Зальцер положил перед стариком деньги.

— Пересчитайте, здесь шестьдесят пять тысяч долларов.

Старик поднялся. Взял одну из пачек, раздвинул пальцами купюры, после чего сказал:

— В своих делах ювелиры всегда отличались большой чистоплотностью.

— Разумеется.

— С вами приятно иметь дело.

— С вами тоже. Так у вас имеется еще нечто подобное? — задал Зальцер главный вопрос, который не давал ему покоя на протяжении последнего часа.

На какое-то мгновение лицо старика дрогнуло, выдавая его сомнения, но уже в следующую секунду оно приняло прежнее любезное выражение.

— Вы не так меня поняли, я всего лишь посредник. Меня попросили продать этот камень, что я и сделал.

— Жаль, — искренне сказал Зальцер.

— Мне тоже. Но если что-нибудь появится, так я обязательно буду иметь вас в виду, — заверил его старик.

— Я дам хорошую цену, если камень будет не хуже этого, — пообещал Иосиф Абрамович.

— Я не сомневаюсь.

Вытащив из кармана старую матерчатую сумку, старик безо всякого душевного трепета принялся швырять в нее пачки долларов. В глубине души Зальцер не удивился увиденному. Он сумел просчитать старика и заранее предполагал, что это будет выглядеть именно таким образом.

— Может, вам стоит заказать машину?

— Ни к чему эти хлопоты, — отмахнулся старик. — Кто же станет подозревать жалкого старика в том, что он несет в обычной матерчатой сумке целое состояние.

— Тоже верно. Заподозрить будет трудновато. Рад нашему знакомству.

Старик протянул широкую ладонь.

— Я тоже.

Рукопожатие старика оказалось на редкость крепким. Надо признать, что сила его не оставила. Открыв дверь старик вышел на тротуар. Через затемненные стекла витрины Зальцер видел, что он предусмотрительно намотал горловину сумки на ладонь. Теперь ее можно будет вырвать у него разве только с пальцами.

Неторопливым размеренным шагом старого человека он двинулся по тротуару. Зальцер обратил внимание, что он как бы невзначай оглянулся, когда выходил из здания. Опасается, значит, ему есть что терять, несмотря на старость.

— Лева! — громко позвал Иосиф.

На его зов из соседней комнаты мгновенно выскочил парень лет двадцати трех, худощавый, немного нескладный, в большим черных роговых очках, невысокого росточка. Еще один племянничек, правда, двоюродный. Ювелирное дело — это в первую очередь семейный бизнес, основанный на большом доверии. Там, где постоянно на виду большие деньги, чужаков не бывает. Парень был не без способностей, и если будет и дальше внимать своему наставнику, то из него выйдет толк.

Иосиф был уверен, что все это время Лева провел под дверьми переговорной комнаты, вслушиваясь в каждое слово.

— Да, хозяин, — с готовностью выпалил Лева, уставившись на Иосифа Абрамовича преданными глазами.

— Проследи за этим стариком. Узнай где он живет, чем занимается. Для чего ему нужна такая большая сумма. В общем, узнай о нем как можно больше.

— Понял, хозяин, — кивнул Лева и устремился к выходу.

Левушка был наделен недюжинным интеллектом. Отлично закончил физический факультет МГУ. Подавал весьма большие надежды, и ему пророчили блестящее будущее в науке. Но после получения диплома он неожиданно пришел к своему дяде и сказал, что хотел бы работать в его фирме. В ответ Иосиф Абрамович только улыбнулся — парень начинал хорошо, с тонкой лести, назвав небольшой магазин «фирмой». Это лишний раз доказывало, что голова у него есть.