Виталий Гладкий - Невидимая угроза Страница 16

Я бы мог заставить Илону выложить мне всю правду. Прямо сейчас, здесь, в этой крохотной гримуборной.

Невзирая ни на какие-либо моральные факторы. Когда дело касается жизни, все сентименты побоку. Нас так учили.

Диверсант-ликвидатор ГРУ обязан выжить в любой ситуации. По крайней мере, должен быть живым до тех пор, пока не выполнит задание. А для этого все средства хороши. И жалость, это исконно человеческое чувство, должно стоять где-то в последней шеренге.

Но я пока не был готов к решительным действиям. В моей душе все еще теплилась надежда, что все обойдется и забудется, как дурной сон. Ведь я ни в чем не виноват, у меня нет врагов, я никому не нужен и не собираюсь выставлять свою кандидатуру на предстоящих выборах в Думу. Я маленький человечек, простой обыватель, яблочный червь, песчинка в пустыне…

Какая сволочь втащила меня в смертельно-опасную интригу!? Где теперь искать эту стерву по имени Лана!?

– Илона, опаздываешь! – вдруг раздался тонкий мужской голос со стороны входной двери. – Поторопись, дорогуша.

Я резко обернулся. Сзади стоял низенький толстячок в форме сотрудника "Латинского квартала", похожей на фрачную пару с укороченными фалдами. Похоже, это был администратор. Или распорядитель концертной программы.

Толстяк окинул меня с ног до головы любопытным взглядом, но ничего не сказал.

– До свидания. – Я вежливо поклонился Илоне. – Извините за беспокойство.

Она не ответила, даже не обернулась. В этот момент Илона с лихорадочной быстротой пудрила лицо. Вежливо кивнув толстяку, я вышел в коридор и машинально едва не направился к подсобке, чтобы вернуться в кабаре уже проторенным путем.

Но сразу же остановился, спиной ощутив взгляд толстяка. Сделав вид, что осознал свою ошибку, я развернулся на сто восемьдесят градусов и неторопливо пошел по коридору, лихорадочно соображая, где может находиться выход в зал.

Стрелки моих наручных часов показывали начало одиннадцатого.

Глава 8

С выходом мне повезло. Он сам меня встретил. На двух ногах и с физиономией, которой можно детей пугать младенцев.

– Ты как здесь очутился? – спросил он хриплым басом.

Да, у сотрудников "Латинского квартала" явно отсутствует воображение. Илона задала мне такой же вопрос.

Может быть, все они в служебные помещения влетают через каминную трубу на метле, пользуясь специальным электронным пропуском?

– Пришел. Своими ногами, – ответил я дерзко.

А как отвечать на глупые вопросы?

– А уйти тоже хочешь на своих двоих? – деловито поинтересовался здоровенный охранник, на широкой груди которого можно было устроить танцплощадку.

Оказывается, он не был лишен чувства юмора…

– Несомненно, – ответил я и мило улыбнулся. – Разрешите?..

Я попытался протиснуться мимо его туши, но мои усилия оказались тщетными.

– Не торопись, – пробасил охранник. – Успеешь. Пойдем к шефу.

– Зачем? – спросил я тупо, лихорадочно соображая, как мне поступить: отоварить его сразу и уйти в отрыв, или показать себя законопослушным обывателем и предстать без лишних словопрений перед начальником этого быка.

– Лекцию послушать… Хо-хо… – громыхнул он добродушно.

Но я не поддался на его убаюкивающий тон. Глаза охранника так и остались стеклянными. Мужик знает свое дело, констатировал я не без сожаления. Никуда не денешься, придется сдаваться на милость охраны. Мне почему-то не хотелось затевать здесь мордобой.

Чересчур рано…

Охранник завел меня в просторную комнату, которая вполне могла называться операторской. Там находился пульт с многочисленными кнопками и разноцветными лампочками и несколько мониторов видеонаблюдения.

Оказалось, что отсюда просматривались все помещения кабаре. Блин! Это нехорошо…

Я бросил быстрый взгляд на мониторы и к своему облегчению не увидел того ответвления коридора, где находилась подсобка. Впрочем, нельзя было исключить вариант, что камеры слежения включаются поочередно.

Меня буквально втолкнули (чтобы я не глазел, разинув рот, на то, что не положено) за перегородку, где сидели двое: коротко постриженный рябой малый явно с уголовным прошлым, обозначенным на его коже блатными наколками, и вполне приличный мужчина – с густой гривой седых волос, плотный, с крупными чертами лица и взглядом вурдалака.

– Шеф! – обратился к нему охранник. – Вот… шлялся по коридору.

– Кто таков? – резко спросил седой, глядя на меня как на потенциального покойника.

Мне он очень не понравился. С первого взгляда. В нем было что-то такое… такое… Нет, подобные ощущения на уровне подсознания описать невозможно. В общем, у меня сразу возникло к нему неприятие. Иногда так бывает, ни с того, ни с сего. Видимо, мы с ним были антиподы.

– Клиент, – коротко ответил я, изображая раздражение, подогреваемое винными парами. – Что у вас тут за порядки!? Как в тюрьме: туда не ходи, там не сядь, здесь не смотри…

При слове "тюрьма" рябой индифферентно вздрогнул и посмотрел на меня внимательней.

– Есть такое выражение: в чужой монастырь со своим уставом не суйся, – сказал седой.

– А я и не суюсь. Я пришел сюда отдыхать. Веду себя тихо, мирно – какие ко мне претензии?

– Как вы попали в это крыло здания?

Седой перешел на "вы". Интересно, это хороший признак или плохой?

– Молча. Искал туалет. Где он, кстати, находится? Мне сказали, что нужно идти по коридору, а затем направо… или налево?.. – Я изобразил замешательство и раздумье.

– Странно… Туалет совсем в другом коридоре. – Шеф охранников (он явно возглавлял охрану кабаре; а может, и само заведение) недобро прищурился. – Ладно, разберемся. Савоха! – обратился он к здоровяку, который стоял, переминаясь с ноги на ногу. – Позови сюда этого… – Он в нетерпении пощелкал пальцами, стараясь вспомнить фамилию. – Этого… новенького. Как его там?..

– Клим, – коротко ответил за охранника рябой.

– Между прочим, это твой кадр, – раздраженно сказал шеф.

– Нужно разобраться, – невозмутимо ответил рябой.

– Разберемся…

Спустя минуту к нам присоединился и Клим – крепкий белобрысый парень с длинными жилистыми руками и шрамом на подбородке. Он был невысокого роста, но широкоплеч и, похоже, очень силен.

– Тебя зачем поставили на калитку? – спросил его седой голосом, не предвещающим ничего хорошего.

– Охранять, – коротко ответил Клим.

Он был на удивление спокоен и невозмутим. По тому, как Клим и рябой обменялись быстрыми многозначительными взглядами, я понял, что они или закадычные друзья, или родственники.

– И как же ты охранял, если этот человек, – шеф ткнул пальцем в мою сторону, – гуляет по нашему коридору как по одесскому бульвару?

– Не может такого быть.

– Савоха! – Шеф перевел взгляд на здоровяка.

– Было, – коротко ответил Савоха.

Мне показалось, что Клима он недолюбливает.

– Ну?.. – Седой вперил в Клима свои буркалы.

– Я его не видел, – жестко отрубил Клим.

– Может, ты куда отлучался? – пришел ему на помощь рябой. – Сходил по нужде на толчок[7] или еще чего…

– Нет! Я был на месте.

– Непонятно… – Рябой нахмурился.

– Вот и я о том же, – сказал шеф.

– Я свое дело знаю, – хмуро заявил Клим. – Он мимо меня не проходил.

– А вы что на это скажете? – спросил седой, обернувшись ко мне.

Я безразлично пожал плечами и ответил:

– Могу лишь поклясться на Библии, что я не человек-невидимка. А еще хочу вам доложить, что мне пора за свой столик. Естественно, после того, как отмечусь в туалете. И желательно, чтобы я попал туда как можно скорее. Иначе вам придется вызывать уборщицу, а мне сушить штаны.

Рябой криво ухмыльнулся и сказал:

– Мужик базарит, как по писаному… Но сдается мне, что он гонит туфту. Нужно посмотреть запись.

– Верно! – оживился седой. – Ну-ка, глянем…

Они встали и вышли в операторскую. Вместе со мной. Меня подталкивал сзади Савоха, проявляя повышенную исполнительность. Я чувствовал себя словно карась, которого вот-вот бросят на горячую сковородку.

Запись! Увы, начиная свой крестовый поход, я не знал, что в кабаре везде стоят видеокамеры слежения. Чтоб ему было пусто, этому техническому прогрессу!

– Включи быстрый просмотр записи по нашему крылу, – приказал седой оператору, нескладному худому малому с копной рыжих волос и длинным носом как у Буратино. – Отмотай назад минут на двадцать… нет, лучше на полчаса.

Оператор мгновенно стал пунцовым. Опустив голову, он негромко ответил страдальческим голосом:

– Извините… там не работает камера…

– Что-о!? – Шеф позеленел от злости. – Почему!?

– Я докладывал… два дня назад, – начал оправдываться оператор. – Нужно ее менять или ремонтировать…

У меня немного отлегло от сердца. Но тут я подумал, что рано радуюсь. Ведь я проник сюда совсем с другой стороны. А что если и там есть видеокамеры, притом в рабочем состоянии?