Александр Тамоников - Путь ярости Страница 20

– Хорошо, – кивнул Хардинг. – Какая имеется информация по клиенту?

– Батальон расквартирован в центральной части Аметиста на улице Полежаева. Штаб находится там же, в подвалах неработающего универмага. Шубин проживает в пристройке к зданию – там раньше была ведомственная гостиница химического завода. В каком из номеров он проживает, неизвестно. Он постоянно их меняет. При нем всегда охрана, обученная в России. Два бронированных автомобиля.

– Что насчет семьи? – спросил вкрадчивым голосом Фуллертон.

– Есть жена и ребенок, оба полгода назад отправлены в Россию, – подал голос Паскевич. – Куда именно – неизвестно. Секретили специалисты, здесь мы никуда не выйдем. Пытались неоднократно.

– А что насчет женщин? – Джерри с прищуром разглядывал фотографии. Паскевич усмехнулся: все правильно – рыбак рыбака видит издалека.

– Шубин – большой любитель женщин, – кивнул Крикун. – Но и с этой стороны мы не видим положительного решения. Мы не заставим бабу выманить его на открытое пространство – слишком часто он их меняет, и к ним невозможно подобраться.

– График передвижений? – спросил Хардинг. – Должен же он инспектировать свои подразделения?

– Он часто ездит, – подтвердил Крикун. – Две бронированные машины, шесть человек охраны. Часто берет с собой в компанию шофера-телохранителя Максима Агранова – бывшего водителя при одном из харьковских отделений милиции, они росли с Шубиным в одном дворе, – и своего помощника капитана Турченко Никиту…

– Минуточку, Дмитрий Макарович, – насторожился Паскевич. – Это тот Турченко, который уничтожил со своими спецназовцами группу Галичука?

– Тот самый, Вадим, – кивнул Крикун.

– Сволочь… – процедил Паскевич. – Его бы тоже спровадить на тот свет – как попутный груз…

– С Шубиным бы разобраться, – возразил Крикун. – У комбата нет какого-либо устоявшегося графика передвижений. Как дурь ударит, так и колесит. Сегодня здесь, завтра там. То позиции проверяет, то едет на линию фронта, то учиняет со своими бандитами стрельбы по беспилотникам…

– Слабые места? – спросил Фуллертон.

– Кроме женщин, никаких, – пожал плечами Крикун. – Собран, грамотен, по-своему педантичен, спиртные напитки употребляет в меру, пороков не отмечено, наркотики не принимает…

– И как нам прикажете работать? – развел руками Хардинг. – Прошу прощения, уважаемые коллеги, но подготовительная часть работы не в нашей компетенции.

– Минуточку, уважаемый сэр, – сделал предупредительный знак Крикун. – Недавно выяснился интересный факт. В селе Вордовка – а это восемь верст на северо-восток от того места, где мы сейчас находимся, – проживает некто иной, как родной дед Шубина по отцовской линии Шубин Тарас Анисимович. Ветхий старичок, уже за девяносто, ветеран Второй мировой. 9 мая был приглашен на Парад Победы в Москву, даже съездил туда и теперь у несознательной части деревенского населения пользуется почетом и уважением. В принципе, старичок еще не развалина, бодро бегает, и с мозгами все в норме. Проживает на холме во втором от церкви доме с белыми наличниками.

– И что? – насторожился Хардинг. – Клиент часто навещает своего родственника?

– Нет, за последние три недели ни разу не навещал…

– О, мой боже, – всплеснул руками Хардинг. – Майор, вам не кажется, что вы морочите нам голову?

– Если старик внезапно умрет… – Крикун хитро склонил голову, – то комбат к нему приедет хотя бы для того, чтобы похоронить.

Пару минут присутствующие обдумывали не вполне вырисовывающуюся идею.

– Полагаете, если устранить старика, то клиент тут же побежит его хоронить? – задумчиво пробормотал Хардинг.

– Не совсем хорошая идея, – возразил Паскевич. – Прошу не заподозрить меня в ложном гуманизме, господа, но умный человек – а комбат Шубин, безусловно, умный человек – сразу заподозрит неладное. Возможно, он приедет, но примет при этом серьезные меры безопасности.

– Куда уж проще, – пожал плечами Хардинг. – Значит, должен погибнуть не только старик. Если погибнут человек десять, то никто не заподозрит, что мы хотели убрать именно этого ветерана.

А вот последняя идея была интересная. Несколько минут собравшиеся обдумывали варианты решения проблемы: заложить фугасы, войти в деревню под видом диверсантов и автоматным огнем навалить кучу народа…

– Минуточку, – задумался Хардинг, и глаза у него заблестели. Он прекрасно представлял изгибы линии разграничения, поскольку имел превосходную зрительную память. Линия фронта тоже изгибалась на северо-восток, и в районе деревни Кушнары, контролируемой силовиками, имелся крутой выступ, от которого до Вордовки по прямой было не больше одиннадцати километров. – Господа, есть предложение, – объявил Хардинг. – Не знаю, что имеют украинские силы в Кушнарах, но требуется одна, а лучше две самоходные артиллерийские установки, высококлассные наводчики-операторы и корректировщик огня. Это будет выглядеть, как обстрел церкви на горе. Полагаю, старик не часто отлучается из дома? Несколько снарядов могут разорваться ниже и уничтожить требуемое строение. Много ли нужно старику? Общественность все равно не поймет, откуда стреляли. Свалите потом на пьяных террористов, в чем проблема? Будут разрушения, около десятка погибших. Надеюсь, не возникнет ситуации, что старик окажется в другом месте и все усилия будут напрасны? – Хардинг хищно засмеялся. – Старик должен находиться в доме, пусть корректировщик за этим проследит.

– Есть одна проблема, мистер Хардинг, – тихо сказал Паскевич. – Формально действует перемирие, и идут переговоры о статусе Донбасса. Мы не можем просто так…

– Вадим, не смешите мои тапочки, – рассердился Хардинг. – Можно подумать, ваши артиллеристы не стреляют безо всяких поводов. Оставьте эти пассажи для слезливой мировой общественности. И еще раз повторяю: свалите на террористов, выверните это дело так, что они обстреливают собственную территорию. И второе: я же не требую от вас массированного обстрела с применением всех видов артиллерии. Требуются артиллерийские установки, грамотная корректировка и несколько снарядов. Пусть сложно, пусть опосредованно, но что делать, если нет другого способа? Вам не хочется залезать в это дерьмо, Вадим? – Хардинг пытливо уставился на своего украинского коллегу. – Уверяю вас, дерьма будет больше, чем вы думаете, и измазаться придется. Цель оправдывает средства, не забывайте.

– Хорошо, – неохотно кивнул Паскевич. – Я свяжусь с полковником Масловским и объясню ситуацию. Надеюсь, этот вопрос мы решим положительно.

– Вы ОБЯЗАНЫ решить его положительно, – сделал нажим Хардинг. – В противном случае задача останется невыполненной. И решите его немедленно. В случае согласия вашего начальства мы должны с вами рано утром выехать на место, осмотреть окрестности и наметить позиции. Их должно быть несколько и с разных сторон – мы не знаем, как будут происходить события. Поспешите, Вадим, неплохо бы этой ночью хоть немного поспать.

– Как, сэр? – удивился Джерри. – И вы не поразите нас на ночь глядя своими кулинарными способностями?

Крикун заторопился – его могли хватиться в Жлыхтове. Паскевич с телефоном ушел в свою комнату, вернулся через двадцать минут с какой-то дерганой улыбкой.

– Вопрос решен, мистер Хардинг. Требуемая тяжелая техника будет доставлена в Кушнары, а корректировщик уже к обеду обоснуется близ Вордовки. Нам останется лишь сообщить точное время стрельб.

– Отлично. – Хардинг потер ладони. – Надеюсь, ваши артиллеристы не безнадежные профаны. Ложимся спать, Вадим. Подняться нужно до рассвета и выехать на местность, где произведем фотосъемку и определим позиции. Подготовьте машину. Сколько здесь ехать – восемь километров?

С мерами безопасности оказалось дольше. Липовые документы и автомобильные номера в это трудное время спасали не всегда. «Нива» выехала из поселка с наступлением предрассветной мглы. Не зажигая фар, тихим ходом Паскевич провел машину по утлому мостику, обогнул свалку и выехал на проселочную дорогу, идущую параллельно щебеночной. Здешние места он знал неплохо, ни разу не ошибся с выбором направления. Он ехал стороной от трасс и дорог общего назначения, долго продирался вдоль опушки по колее, заросшей чертополохом. Этими дорогами даже грибники не пользовались! Через полчаса, когда небо посветлело, машина выбралась на грунтовую дорогу и метров четыреста ехала по ней. Другой дороги к селу, к сожалению, не было. Проехали развилку, где один указатель с надписью «Вордiвка» показывал направо, а табличка с надписью «Свiта» – налево. Здесь канава водостока сглаживалась, Паскевич съехал с дороги, спрятал машину за кустарником. Укрытие так себе, но другого не было. На часах – пять утра, природа и люди еще спали. Патрули ополчения в такую даль не забредали – вследствие отсутствия в районе сколько-нибудь значимых объектов. На север простиралось поле, заросшее клевером и изрезанное мелкими балками. Мужчины спустились в поле, присели, чтобы не маячить на ровном месте. Глаз профессионала уже цеплялся за характерные объекты и точки местности. В полукилометре на север возвышались две покатые возвышенности. Линии электропередач едва просматривались. Деревня раскинулась на холмах и под холмами. Неплохо различались купола церквушки, несколько домов вокруг нее – на окнах одного из них явственно белели наличники. Особых сложностей, похоже, не было. Для выполнения задания можно было и не входить в деревню. Восточный вход в церквушку был как на ладони. Пустырь, несколько клумб недалеко от храма, улочка, идущая по склону. Хардинг удовлетворенно подмечал, что можно не распылять силы – позиция с севера не имела смысла, обзор с обратной стороны был бы неудачный. Он уже фиксировал позиции для снайперов – заброшенная старая ферма по левую руку, изобилующая бурьяном и замшелыми постройками. Чуть ближе к деревне две неплохие огневые точки – одна за заброшенной водонапорной башней (отнюдь не на башне – потеряешь время для отхода) и в кустах недалеко от ближнего холма. С последней позиции просматривалась не только деревня, но также дорога на местное кладбище и сам погост под восточной возвышенностью, усеянный крестами. Паскевич помалкивал, не лез с советами – не мешал работать специалисту. Он смотрел по сторонам, меньше всего хотелось, чтобы местные обнаружили чужаков. В округе было тихо и безлюдно. Хардинг, пригнувшись, добежал до фермы, сделал несколько снимков, включая панорамные, потом припустил к башне, покрутился вокруг нее, направился к кустам.