Гарольд Койл - Крещение огнем Страница 20

Создалась странная ситуация, когда секретность работала про­тив них. Так, четыре группы, принимающие участие в операции, ни разу не тренировались вместе. Более того, еще несколько часов назад командиры не только не знали об истинной цели операции, они даже не подозревали о существовании других групп, которым тоже предстояло участвовать в штурме. Все участники находились в полной уверенности, что их готовят к совершенно другому заданию. Все они, в том числе и пилоты, сойдутся вме­сте только за стенами Чинампаса.

Мало кто из командиров рискнул бы ставить себя в такое опасное положение. Когда Гуахардо впервые представил свой план Совету тринадцати, настойчиво пытаясь убедить Молину и остальных в том, что это — единственно приемлемое решение, он ощущал себя персонажем истории, которую не раз слышал от деда, — тот пытался продать слепого мула, едва ковылявшего на трех ногах. И все же, благодаря упорству и настойчивости Альфредо, члены Совета, в конце концов, позволили ему дей­ствовать на свой страх и риск.

Снова взглянув на часы, Гуахардо увидел, что прошло всего три минуты — еще не было четырех часов. До вылета остава­лось больше получаса. Группа Ф, с которой ему предстояло ле­теть, расположенная от цели дальше других, поднимется в воз­дух первой. Им нужно взлететь в 4.24, чтобы, покрыв 483 кило­метра, прибыть в Чинампас в 7.00 — час "Ч". Группа С, пожа­луй, самая важная из всех, находясь в 362 километрах, должна вылететь в 5.15. Вслед за ней, в 5.36 из Монтеррея, стартует группа М. Группа Н, расположенная к Чинампасу ближе всех, на расстоянии всего в 121 километр, вылетит из Нуэво-Долорес не раньше 6.21, за тридцать девять минут до прибытия саперов.

Больше всего Гуахардо угнетала мысль о том, что командир операции не может узнать, готовы ли другие группы и стартуют ли они вовремя. Ни одна из групп не воспользуется рацией, пока группа С не откроет огонь по караульным башням. Командиры других подразделений в случае необходимости не смогут даже связаться с полковником по телефону: никто из них, за исклю­чением майора Касо, не знает, где базируются и откуда стартуют другие группы.

Следом за этой мыслью пришла еще одна, заставившая Альфредо невольно перебрать в уме скорбный перечень тех не­предвиденных ситуаций, которые создадутся по его вине, если хотя бы одна из групп не доберется до места назначения. Его раздумья прервал гул приближающихся вертолетов. Услышав шум моторов, командир взвода обратился к старшему сержанту и приказал готовить людей к посадке. Сержант отдал серию ко­ротких, отрывистых команд, и все вокруг пришло в движение.

Ожидание закончилось — и для самого Гуахардо, и для тех, кому предстояло сделать его план явью.

Нетрудно было догадаться, что сегодня — пятница: вся 16-я бронетанковая дивизия, батальонами и отдельными ротами, со­вершала утреннюю пробежку. Растянувшись на две мили — от Седар-Крик-Роуд на западе до Худ-авеню на востоке, — колон­ны солдат бежали но Мэйптенанс-Роуд. Теми задавали бегущие впереди командиры и знаменосцы с полковыми знаменами и вымпелами. На флангах сержанты отсчитывали ритм и бдитель­но следили, чтобы уставшие солдаты, замедляя шаг, не вносили смятение и беспорядок в стройные ряды. Позади каждой части, подгоняя отстающих, тоже бежал сержант. Окрики и угрозы смешивались со счетом сержантов, командами офицеров и тя­желым дыханием, стонами и жалобами солдат. Весь этот не­стройный хор эхом отдавался в стенах зданий, тянущихся вдоль двухмильного отрезка дороги; эхо взлетало над холмистой рав­ниной и уносилось вдаль, напоминая каждому, кто его слышал, что здесь находится военная база.

Капитан Гарольд Керро медлил, не спеша войти в бесконеч­ную реку бегущих солдат. Его всегда привлекали картины воен­ных учений — будь то тренировки на полигоне или просто заня­тия по физической подготовке. Керро нравилось ощущать себя военным, нравилось бывать среди солдат и заниматься вместе с ними тем, что его жена обычно называла "муштрой". И то, что он сейчас стоял здесь, наблюдая, как мимо пробегали одно под­разделение за другим, не было простой случайностью. Керро давно понял простую истину: можно многое узнать о части, на­блюдая за ней во время занятий физической подготовкой. Два только что миновавших его подразделения дали ему наглядное представление о том, что ждет его в 16-й бронетанковой диви­зии.

Первой мимо Керро бежала артиллерийская часть, обогнав­шая более медлительное подразделение. Артиллеристы, одетые в спортивные шорты армейского образца и красные футболки, украшенные желтыми скрещенными пушками — эмблемой их рода войск, — двигались как хорошо отлаженный механизм. Все, как один, бежали в ногу, и топот сотен пар кроссовок сли­вался в мерный шум. Колонну возглавлял командир батальона, сразу за ним бежали знаменосцы. Дальше сомкнутым строем, по четыре человека в шеренге, следовали роты, каждая — во главе с молодым командиром.

Часть, которую обогнали артиллеристц, являла собой полную противоположность: никакого намека на сплоченность, ни зна­мен, ни вымпелов, указывающих на род войск или номер под­разделения. Форма была всех мыслимых цветов и фасонов — от коричневых футболок армейского образца до модных ярко-оран­жевых маек. Насколько мог заметить Керро, бежали они не­дружно, и сержанты не делали никаких попыток добиться по­рядка. Позади никто не подгонял отстающих, которые лениво плелись поодаль. По одному и по двое солдаты, незаметно для командира, покидали колонну, а он продолжал бежать, не ведая о царящем позади разброде. Словом, эта группа выглядела не как боевое подразделение, а как сборище случайных людей, дви­гающихся в одном направлении.

Неодобрительно покачав головой, Керро собрался было уйти, но тут его внимание привлек приближающийся батальон пехо­ты. Судя по темпу бега и решительному виду командира, у пехо­тинцев была одна цель — обогнать только что миновавший Кер­ро артиллерийский батальон. Солдаты этой части, как и артил­леристы, были одеты в одинаковые футболки и шорты; на фут­болках красовались эмблема части и девиз. Будучи любителем истории, капитан сразу узнал полковую эмблему 13-го пехотно­го полка, но по девизу - "Сорок выстрелов, сэр" — номер батальона определить не смог.

Решив, что не стоит выходить на дорогу перед носом у пехо­тинцев, Гарольд стал ждать, когда они пробегут. Стремительно, ряд за рядом, солдаты проносились мимо. Стоило командиру ускорить темп, как все слегка пригнулись и по команде сержан­та стали дружно хлопать в ладоши каждый раз, когда левая нога касалась земли. Мчась, словно локомотив, батальон пехоты пре­одолел разрыв, отделявший его от артиллеристов.

На миг Керро почувствовал, как защемило сердце при мысли о том, что ему уже не придется служить в такой части. Назначе- ниє в штаб бригады обрекало его на прозябание в роте, которая на таких пробежках наверняка будет выглядеть, как то подраз­деление, что обогнали артиллеристы. Сегодня капитан не бежал в строю только потому, что недавно прибыл и еще не закончил с оформлением. Нынешним утром это спасло его от утренней пробежки, но через неделю уже не спасет ничто.

В душе проклиная свою судьбу, Керро снова поднял взгляд и увидел, что мимо пробежала женщина, одетая в такие же фут­болку и шорты, как и остальные пехотинцы. Ему понадобилось всего несколько секунд, чтобы узнать второго лейтенанта, встре­ченного вчера утром. Длинные каштановые волосы девушки, скрепленные заколкой, раскачивались на бегу из стороны в сто­рону. Эта встреча заставила Гарольда по-новому взглянуть на свою участь. Хотя он и знал, что в штабе бригады будет чувство­вать себя как рыба, вытащенная из воды, все же его положение не сравнить с тем, что ожидает женщину-лейтенанта.

Когда пехотный батальон пробежал мимо, капитан шагнул на мостовую, влился в поток бегущих солдат, добавив звук своих шагов к поступи движущейся дивизии.

Второй лейтенант Нэнси Козак легко справлялась с темпом бега, даже когда командир батальона взвинтил его до предела, чтобы обогнать артиллеристов. В Уэст-Пойнте она заработала три грамоты но легкой атлетике, а в Форт-Бенпииге, на курсах подготовки пехотных офицеров, получила высший балл за стан­дартный тест, предназначенный для проверки физических ка­честв офицеров-мужчин. Так что физически она подготовлена отлично. А вот морально — здесь у нее полной уверенности не было. Снова и снова прокручивая в уме, что ей предстоит делать и как себя держать, Нэнси в душе сознавала: как ни старайся, все равно не узнаешь, что ждет тебя в части, особенно при встрече с людьми, которыми предстоит командовать.