Сергей Зверев - Другие Страница 26

На самом деле, огромная подвальная комната была завалена ящиками, бочками, и между ними виднелись следы от ног. Дорожки сходились в одну и вели к противоположной стене. Следовало торопиться, и Олег знал, почему. Другие бандиты или кто-то из этих, оставшихся на ногах, либо и те и другие могли обежать комнату по кругу и зайти им со спины. Но когда дверь была найдена, и Стольников уже готов был, не останавливаясь ни на секунду, ударить по ней ногой, за ней раздался шум.

– Все, братец, приехали! – с отчаянием прокричал Саша и налег на засов, похожий на тот, что они задвинули, войдя в помещение.

Едва они блокировали дверь, как в нее тут же врезался какой-то тяжелый предмет.

– Ты посмотри, как быстро бегают, – изумился Стольников, садясь на какой-то ящик и вытирая пот со лба. – Не думал, что чехи могут развивать такую скорость.

– Вряд ли это те, которых мы видели, – ответил Олег и проверил патроны в магазине. Нащупал в кармане и запасные магазины – не выпали ли во время драки? Минута у них ушла на то, чтобы забаррикадировать дверь, которая стала сотрясаться вдвое мощнее прежнего. Стольников спокойно отвернулся, потому что знал – сдвинуть насыпной сейф, который они с капитаном уронили от стены под дверь, можно лишь бульдозером.

Пришло время успокоиться. Они наконец-то закурили.

– Чего сидишь? – бросил капитан. – Проверяй содержимое ящиков. Если здесь не посуда, то оружие – точно.

Ящики были длинными и узкими, цвета хаки, но без маркировки. В таких действительно в части хранят оружие.

– Командир, у нас три «Фагота» и две «Иглы».

– А пригоршни патронов там нет?

– Увы!

Использовать противотанковые управляемые ракеты или переносные зенитные комплексы в комнате, это все равно что стреляться из гранатомета в туалете.

– Эй, кто вы? – спросили за дверью.

– А ты догадайся! – рявкнул Жулин.

– Есть предложение, – снова раздался голос за дверью. – Или мы вас сейчас расстреливаем, как собак, или вы открываете дверь.

– Небольшой выбор, не так ли? – уточнил Саша, оглядываясь по сторонам.

– А в чем предложение-то состоит? – поинтересовался хозяйственный Жулин.

За дверью тоже задумались. Очевидность преимущества первого варианта над вторым прозвучала неубедительно. Впрочем, и второй вариант не был лучше первого.

– Или вы открываете дверь, или мы ее выломаем.

Стольников с прапорщиком переглянулись. Ничего нового, устраивающего их, они не услышали. И в этот момент из двери начали вылетать длинные щепки. Нервы осаждающих сдали, и они стали расстреливать дверь в упор.

– Сейчас сюда еще братва подтянется, – предсказал Олег.

Рухнув на теплый пол, Стольников быстро переместился в безопасное место. Им оказалась дальняя стена подвала. Через мгновение там оказался и Жулин.

– Бахнуть пару раз в ответ? – спросил.

– Береги патроны, у нас их кот наплакал, – велел Саша.

Помещение наполнилось запахом сухого дерева и пыли. Чехи патронов не жалели. При таком расходе боеприпасов в двери вскоре могла образоваться внушительная дыра, через которую без затруднений можно было спокойно войти внутрь, даже не пригибаясь.

– Кажется, пора вынимать «Фагот».

– Ни за что! – воспротивился Жулин. – Я еще рассчитываю пожить немного!

– Если они войдут, твои планы станут под сомнение, – хмыкнул Стольников, вынимая из ящика ПТУРС и установку.

– Вот черт!.. – вырвалось у прапорщика. – Да мы же себя сейчас здесь похороним!

– Лучше это сделать самим, поверь.

– Сумасшествие, сумасшествие… – бормотал прапорщик, устанавливая тубус со снарядом.

Комната была пуста, лишь у стены, к которой они прижались, стояли один на другом несколько ящиков с ПТУРСами и два ящика с «Иглами».

– Интересно, сколько времени они выдержат?

– Ты о чехах?

– О дверях! – усмехнулся Стольников.

Теперь и Жулин услышал глухие удары, заставляющие дубовую створку трещать и дрожать.

Толчки в дверь отвлекали их от главной идеи и сводили все мысли к тому, что скоро они потеряют сначала здоровье, а после – жизнь. Если о чем думалось в этот момент, то лишь об этом.

– Я одного не могу понять, Жулин… – пробормотал Стольников, закрепляя снаряд на установке, – на кой хрен я в военном училище четыре года марксизм-ленинизм изучал.

Жулин хохотнул.

– Ты вот скажи мне, товарищ прапорщик, что бы сейчас сказал Ленин, оказавшись здесь?

Жулин сунул руку за отворот куртки на груди, а вторую руку выбросил вперед.

– Геволюция, батенька, – он зажал одну ноздрю и высморкал другую, – в белых пегчатках не делается!

Стольников расхохотался.

Растирая ладонями лицо, Олег отошел и, дожидаясь, пока Стольников закончит с упаковкой ПТУРСа, привалился к стене. Откинулся и тотчас же отпрянул. Она была настолько холодной, что даже сквозь куртку в теплом помещении чувствовался холод. Легкая догадка, еще не трансформировавшись в мысль, подарила идею о возможном спасении. Отвлекшись от грохота в районе двери, Жулин положил ладонь на стену. Чувствуя вибрацию, он слегка надавил плечом. К его великому изумлению стена выгнулась горбом.

– Командир, за этой стеной – пустота…

Стольников встал с колен и уперся в стену обеими руками.

– Выбивай эту фанеру! – взревел он и пробил коленом в стену. Раздался треск.

Словно догадавшись о происходящем внутри, люди Алхоева принялись снова палить в дверь.

Одновременно разбежавшись, Стольников с прапорщиком с грохотом влетели в какое-то холодное, темное помещение. Только что перед ними стояла стена, а сейчас в двух метрах от себя они видели ведущую наверх лестницу, над которой была дверь, очерченная полосками света.

– Это же выход на первый этаж! – вскричал Олег, не веря в спасение.

– Подожди, старик, я кое-что здесь не доделал, – проговорил Стольников и вернулся в комнату с ПТУРСом. – Открывай дверь! – крикнул он оттуда.

Громыхая ботинками, прапорщик взлетел по лестнице и дернул ручку на двери. Створка послушно распахнулась, в лицо ударил пробивающийся сквозь стекла первого этажа солнечный свет.

– Готово!

– И у меня готово! – крикнул Стольников и через мгновение Жулин услышал взрыв.

Лестницу тряхнуло так сильно, что Олег смог удержаться на ней, только схватившись за перила.

Первым из помещения выбежал Стольников. Следом за ним в помещение с лестницей ворвался шар пыли. В мгновение он заполнил все пространство, и вскоре Жулин потерял ориентацию. Он отвернулся, и в спину ему тут же ударила взрывная волна. Щепки, обломки ящиков, куски кирпичей – все это влетело в комнату и загромыхало по стенам.

Дверь сорвало с петель и выбросило в коридор. Пролетев в горизонтальном положении несколько метров, она врезалась в витраж первого этажа и вынесла вслед за собой огромные куски стекла. Образовавшийся сквозняк тут же подхватил пыль и понес ее на улицу. Закрываясь от колючей пыли, Стольников с Жулиным на четвереньках выбрались на первый этаж.

– Никогда, – кашляя и отплевываясь, прохрипел Стольников, – никогда больше не буду стрелять ПТУРСом в комнате!

– Кажется, нам пора, – заметил прапорщик, с трудом поднимаясь.

Выглядели они странно. Белые с головы до ног, единственным местом на них, имевшим цвет, были глаза.

– Прекрасно выглядишь, старина, – заметил капитан. – Жаль тебя не видит в таком виде генерал Зубов. Сидеть бы тебе шестьдесят лет на «губе»!

Выломав двери в конце коридора, они оказались в просторном, заставленном лабораторными столами помещении. На столах громоздились колбы, какое-то оборудование, которое Стольников часто видел в фильмах о колумбийских наркобаронах. У самого входа стояла вешалка с халатами; помещение пустовало.

Над головами слышался топот десятков ног. Наверху все пришло в движение, и причиной тому был, конечно, взрыв в подвале.

Стольников вышел через стеклянные двери в смежный зал и увидел сцепленные друг с другом тележки на резиновом ходу. На стоящей во главе состава находился пульт управления – ничего необычного – две педали, руль, пара кнопок. На похожих развозят туристов по бунгало в Турции.

– Они ездят на нем по лаборатории, – догадался Жулин.

– Ну, мы-то на нем точно не поедем. Это будет наглость несусветная!

Откинув ногой дверь и выскочив за нее, прапорщик понял, что первый этаж охранялся лучше подвала.

Мощный охранник-чеченец появился из ниоткуда. Двумя шагами преодолев разделяющее его и нападавшего расстояние, он ударил капитана в живот. Жулин, ворвавшийся в неосвещенный тоннель, чуть не задохнулся.

Уже сориентировавшись в темноте и разглядев перед собой фигуру в пятнистой форме, он выбросил руку с расставленными пальцами. Глухой рев вызвал в тоннеле эхо. Услышав этот вопль, Жулин остановился, но потом, поняв, что кричит не капитан, а ослепленный бандит, бросился бежать дальше.

По лицу повалившего Стольникова охранника, скользя меж его пальцев, короткими скачками продвигалась слизь из уничтоженного ударом глаза…