Сергей Зверев - Другие Страница 27

Второй охранник, который до сих пор не мог вступить в рукопашную из-за толчеи в проходе, вдруг выскочил вперед и ударом ноги сбил капитана с ног.

– Жулин, беги, я догоню! – успел крикнуть Стольников, поднимаясь.

Следующий удар по лицу вновь повалил его на пол. Охранник, удовлетворенный увиденным, с грозным видом приближался к нему. Подняв голову и сплевывая кровь, Стольников увидел, как за спиной торопящегося его вырубить бандита появился еще один.

Когда капитан выпрямился, в его руке была «беретта», движения боевиков руками к кобурам оказались запоздалыми. Один выстрел пробил первому бандиту грудь, второй разбил голову его приятелю.

– Вот так… – прошептал Стольников, морщась от боли и глядя, как два тела одновременно валятся на пол. – Некогда мне с вами айкидо заниматься, некогда…

Не выпуская из рук пистолета, он побежал в дверь, за которой несколькими мгновениями ранее скрылся Жулин.

– Олег! – задыхаясь, крикнул он. – Остановись теперь!

Не понимая, почему командир отдает разные по смыслу команды, прапорщик прижался к стене. Задыхаясь, он стал рвать на себе майку, давившую горло. Силы были на исходе, опасность рядом, но он был рад передышке, как спасению.

– Ищи наших, Олег, – подбежав к нему, пробормотал капитан. – Иначе мы так вдвоем будем сутки бегать, пока не прибьют, а два дела зараз сделать не получится…

– Куда ты собрался?

– У нас два дела – найти наших и остановить завод. Как думаешь, куда я пойду?

– Мы скоро встретимся! – пообещал прапорщик, отрываясь от стены.

– Ты веришь, что мы встретимся? Я хочу на море, знаешь…

– Черное?

– Хоть какое. Правда, денег хватит только на Черное…

– Прощай, Олег.

– До встречи, Саня…

Они разошлись в разные стороны, и каждый из них уходил с двумя мыслями: они вряд ли встретятся, и все, что запланировано, будет сделано.

Стольников знал, что вряд ли удастся взорвать завод. Он слишком велик, и разве только ядерный боеприпас мог стереть его с лица Этой Чечни. Но остановить его, нанеся ущерб, было возможно. Поэтому Саша искал то, что при восстановлении займет больше всего сил и средств – заводоуправление. Механизмы не могут двигаться сами, ими управляют люди. Раз так, то должно быть место, где это происходит.

Привалившись к стене, капитан ждал. Вскоре случилось то, на что он рассчитывал. В азарте погони один из боевиков, выбежав из-за поворота с автоматом в руке, оказался не готов к встрече. Ударив его ногой в лицо, капитан склонился над упавшим бандитом и, захватив голову, тихо проговорил:

– Где заводоуправление, барбос?

Боевик никак не мог прийти в себя. В его голове шумело, тошнота подкатывала к горлу.

– Я тебе сейчас голову сверну, барбос. Где заводоуправление?

– В ста метрах отсюда, – прохрипел тот.

– Рукой покажи.

Тот показал на стальную, выкрашенную серой краской дверь. На высоте груди человека рядом с ней располагался магнитный замок.

– Ключик давай, буратино.

Бандит стал понемногу приходить в себя. Руки у него были свободными, он мог в любой момент найти на бедре нож и всадить Стольникову в шею или выхватить пистолет. Чтобы этого не случилось, Саша сел ниже, повалил его на бок и придавил правую его руку коленом.

– Ключ, змееныш!

Тот, суетясь, выхватил из нагрудного кармана пластиковую карточку и поднял над головой. Не медля, Стольников рывком провернул его голову.

Раздался треск позвонков, бандит обмяк и мгновенно стал тяжелым. Подняв с пола карточку, Саша кинулся к двери. За спиной слышалась дробь приближающихся шагов.

– Дьявол, вы везде, негодяи! – пробормотал капитан, чиркая ключом по замку. «Будет весело, если не подойдет», – подумал он.

Но глазок на замке вспыхнул зеленой лампочкой, и Стольников, рванув дверь на себя, заскочил внутрь, тут же вставил ствол автомата между ручкой и косяком.

Дверь дернули, автомат дрогнул.

– Плохо без оружия-то! – прокричал Стольников, уже видя окруженный стеклянными стенами огромный куб в глубине тоннеля. – И стекла, поди, пуленепробиваемые!

В несколько прыжков преодолев лестницу, он вбежал на подиум, на котором стоял «куб», и заскочил внутрь. Несколько людей, среди которых затесался всего один кавказской наружности, изумленно уставились на окровавленного, в поту, в разодранной форме капитана. Они были в серых халатах, ни намека на военное обмундирование, и ни у одного – никакого оружия. Видимо, это была бригада инженеров.

– Кто тут главный? – рявкнул Стольников.

– А ти кто? – отозвался кавказец.

Справедливо рассудив, что этот человек не может управлять техническими процессами, Стольников подошел к нему и ударил кулаком в кадык. Хрящи были сломаны, кровь хлынула изо рта чеха, и Стольников развернулся к остальным.

– Это неправильный ответ, – и он подошел к следующему. – Кто тут главный?

Не сводя глаз с барахтающегося на полу кавказца, инженер показал пальцем на замершего рядом мужчину лет сорока.

– Ты?

– Да…

– А чего молчишь, урод? – рявкнул Стольников и дал ему леща.

Но даже пощечины хватило, чтобы стоявшего перед ним человека снесло с ног и тот оказался на полу.

– Ты знаешь, как угробить все это волшебство? – Стольников рывком поднял его и подвел к пульту управления. – Только не заставляй меня бить тебя, это плохо закончится.

– Я понял, понял. Это я понял, – зачастил инженер. – Я не понял, что значит – «угробить»?

– Угробить, это значит – разрушить, вывести из строя, сделать непригодным для эксплуатации. Это понятно, академик?!

Дверь сотрясалась от ударов. Автомат чуть развернуло, теперь он располагался почти вертикально. Хороший удар мог запросто выбить его из ручки.

– Чисто теоретически…

– Мне не нужно теоретически, я хочу, чтобы ты выполнил мое требование практически! Если сейчас вышибут дверь, первым, кто умрет, будешь ты, понял?!

– Собственно… – засуетился растерянно инженер. – Ко мне до сего дня никто не обращался с такой просьбой, все чаще наоборот…

– Жизнь меняется, мужик! Теперь нужно наоборот! Раньше президентом был Ельцин, теперь, наоборот, Путин, хотя разницы никакой!

– Есть только один способ.

– Какой?

– Увеличить напряжение. Проще говоря… Господи, я не знаю, чего вы добиваетесь, если пожара, который не потушить, тогда – да, я могу это сделать!

Все, включая Стольникова, вдруг вскинули головы. Несколько динамиков под потолком заговорили голосом Алхоева:

– Сашья! Твои люди у меня. И прапорщик Жулин тоже у меня… Все твои люди у меня…

– Делай, – побледнев, приказал Стольников.

– Мама, – произнес кто-то за его спиной.

– Увеличивай напряжение! – вскричал Саша.

Постучав по клавишам, инженер ввел какую-то информацию в компьютер.

– Сашья, не делай глупостей, я не умру, а ви вся умрете! – Когда Алхоев нервничал, он начинал говорить с сильным акцентом.

Его голос заглушил странный рев, который усиливался с каждой минутой.

– Нам нужно бежать, иначе мы и правда все погибнем, – робко пробормотал один из инженеров. Сейчас повсюду начнутся короткие замыкания…

И, словно в подтверждение его слов, раздался грохот, и внутрь помещения влетела дверь, которую старательно выбивали люди Алхоева. Сначала Стольников подумал, что ее на самом деле подорвали, но вскоре стало понятно, что боевики тут ни при чем. Несколько окровавленных, обожженных тел с криками влетели вслед за взрывом в комнату.

– Бегите все! – прокричал инженер, тот, кто работал с компьютером. – Скоро здесь нечем будет дышать!

Стольников бросился туда, где зияла рваной пастью дыра от двери. Проем дымился, но огня видно не было. А все, кто мог стрелять, корчились от боли внутри куба заводоуправления.

Хрустя стеклом, Стольников метнулся в дверной проем, но пробежать успел не больше тридцати метров. Кто-то бросился на него из-за поворота, он упал, еще успев поморщиться от страшной боли в затылке, и потерял сознание…

12

Он очнулся от той же боли. Только вокруг не было слышно ни шума механизмов, ни гула вентиляции, ни взрывов, которые раздались за секунду до его падения. Он лежал на полу в полной тишине. Пол дощатый, воздух – свежий, пахнет деревом и травой.

С трудом оторвавшись от пола, Стольников сел и вытянул ноги. Перед ним на полу, поджав ноги, сидел Алхоев, комната была заполнена его людьми, которые, впрочем, не обращали на капитана никакого внимания.

– А может, мне тебя кончить? – рука Алхоева двинулась к рукоятке пистолета за ремнем, и глаза его сузились до щелок.

В тот момент дверь с грохотом распахнулась, и в комнату вбежал Дага. Тяжелое дыхание срывалось с губ его, лоб был покрыт испариной. Через секунду стало ясно, почему он так взволнован.

– Магомед, беда! «Федералы» дом обложили!

«Какие федералы? – напрягся Стольников. – Где я?»

– Что? – полевой командир машинально бросил взгляд в сторону Стольникова. Сообразив, что тот здесь ни при чем, схватил его за плечо и поволок двери. – Людей в окна!