Леший в погонах - Александр Александрович Тамоников Страница 29

«Только не дать ему выстрелить и не стрелять самому!» – лихорадочно подумал Шелестов и ударил ногой по руке своего противника. Удар пришелся в локоть, и тот выпустил карабин. Схватив за кисть протянутой в его сторону руки, Шелестов вывернул ее и нанес сильный удар врагу в челюсть. И когда тот отпрянул и упал, Шелестов подхватил трофейный карабин. Мужчина попытался встать, но оперативник со всего размаху обрушил на его голову приклад карабина. Мужчина упал на колени, еще один сильный удар по темени – и враг мешком повалился в траву. И только теперь Шелестов увидел, что раненый, дико тараща в темноте на него глаза, поднимает руку с пистолетом. Еще один удар по руке – и оружие полетело в сторону. Вторым ударом приклада в висок Шелестов разделался и со вторым противником. Он стоял и прислушивался. Кажется, никто не звал, не кричал, не спешил на помощь. «Ну и все, – опуская на землю карабин, подумал Шелестов, – теперь уходить. Краем леса и подальше, а потом к городу, пока на его окраине не увеличили количество патрулей. Вдруг они кого-то ждут, и я попадусь немцам под горячую руку».

Глава 6

– Капитан Ольга Маринина, – представилась женщина в летном комбинезоне, ловко вскинув руку к шлемофону. – Ваш пилот.

– Очень приятно, – улыбнулся Коган и поднялся с табуретки, поправляя наброшенную на плечи летную куртку. – Вы проходите, проходите, Ольга! Сейчас чайку организуем, поговорим с вами.

– Виновата, товарищ майор, но мне нужно готовиться к полету, – не очень уверенно ответила летчица, немного конфузясь под взглядом черноглазого майора.

– Ну, считайте, что это часть вашей подготовки к полету. Точнее, нашей с вами подготовки, – настойчиво продолжил Коган.

Женщина ему нравилась. Коротко стриженные светлые волосы, выбивающаяся из-под шлемофона непослушная челка. Ну и фигура, конечно, тоже. Летный комбинезон облегал ее ладную фигуру. «Наверняка и дети есть, и замужем, – подумал Коган. – Но хороша! Настоящая русская красота: широкие бедра, высокая грудь, а на щеках небольшие ямочки. А как она смущается, опускает глаза! Эдакое милое сочетание строгости и смущения. А вообще, то, что летчица в звании капитана, говорит о ее опыте. Спасибо командованию, что дали мне опытного пилота».

Чайник был еще горячим, а баночка свежего липового меда растопила окончательно лед между двумя людьми. Борис не намеревался флиртовать, ухаживать за Ольгой, соблазнять ее. Он просто хотел обсудить детали полета, немного больше узнать о человеке, с которым этой ночью разделит все опасности и тревоги перелета через линию фронта. Не прошло и получаса, как летчица уже разговаривала со столичным майором будто с давним хорошим знакомым. Поговорили о довоенной жизни, о друзьях. И, конечно, о том, какой будет жизнь после войны.

Потом Ольга по просьбе Когана расстелила полетную карту и рассказала, как будет проходить их полет, какими ориентирами она будет пользоваться и насколько сложно летать ночью без штурмана. Увы, самолет очень маленький и взять пассажира практически невозможно. Тем более что кроме майора Ольга повезет партизанам запасные батареи для рации, почту, медикаменты. «Ну вот и подружились, – подумал с удовлетворением Коган, когда Ольга поднялась и собралась уходить. – Теперь она будет немного иначе понимать боевую задачу, немного с другими чувствами полетит. Не просто человек из Москвы будет в кабине за ее спиной, а хороший, понимающий человек, который прошел многое, пережил многое, с которым ей в случае чего придется сражаться и умирать. Но лучше всего пусть ей будет приятно вспоминать и это знакомство, и этот полет. А потом, когда-нибудь после войны, можно встретиться с ней на Красной площади после Первомайского парада и погулять по весенней послевоенной Москве, поесть мороженого. Черт возьми, пусть даже она будет при этом с мужем и детьми. Это же совсем не важно, главное, что это будет после войны».

…Они летели ночью, как-то уже очень привычно и уютно урчал двигатель маленького самолета. Из-за шелеста ветра Коган ничего почти не слышал, а разговаривать через «трубу» переговорного устройства он не решался, чтобы не отвлекать Ольгу от полета. Тем более что через пять минут они перелетят линию фронта – самое опасное место.

Лес чернел под крыльями биплана, где-то впереди и немного в стороне виднелись вспышки разрывов. Значит, идут бои, значит, даже ночью где-то атакуют наши бойцы, а может быть, наоборот, выдерживают атаку врага. Справа вверх взметнулись лучи прожекторов. Но это, кажется, далековато. И еще на нашей территории. Наша противовоздушная оборона работает. Но у немцев она тоже есть, и очень эффективная. Об этом перед полетом говорила Оля. Опасные места, где можно попасть под лучи прожекторов и немецкие зенитки, на картах нанесены. Но уповать на это не стоило. Могли появиться и новые точки, и новая техника врага в самом неожиданном месте. Конечно, не чистое поле они охраняют, а только те места, где появились важные военные объекты, скопление своих военных сил.

Луч света резанул по глазам неожиданно, и Коган сразу почувствовал, как Ольга положила самолет на левое крыло, уходя с разворотом от прожектора. Самолет нырнул в темноту, но в небе уже заплясали новые лучи прожекторов. Еще два, правее еще один. Сейчас их лучи сойдутся на маленьком фанерном самолете, и тогда конец. Зенитные пушки немцев одним залпом разнесут У-2 в щепки. Борис вцепился руками в борта кабины. Дурацкое ощущение смертельной опасности и полного осознания своей личной беспомощности. Никак ты не можешь повлиять на ситуацию. Даже теоретически!

Ольга снова бросила самолет в сторону, снова заложила крутой вираж, пытаясь уйти от света прожекторов. Но низкая высота, на которой шел У-2, не давала возможности креном уйти на большой скорости вниз. Самолет мог маневрировать только в пределах своего горизонта, бросаясь из стороны в сторону. Еще бросок, но лучи снова осветили маленький советский самолет. Гулко забили снизу зенитки, и пухлые серые облака поползли в ночном небе то ближе к самолету, то дальше. Дважды Коган почувствовал удары в плоскости биплана. Один осколок зенитного снаряда пробил борт на уровне его живота и улетел в ночь.

Внутри все похолодело. Особенно когда самолет резко пошел вниз! Но потом Коган понял, что Ольга нашла выход из положения. Это была дорога, шоссе, прорезавшее лесной массив. Пилот резко снизила