Вирус ненависти - Александр Александрович Тамоников Страница 37

— Где твое войско, лейтенант? — спросил Буторин, спускаясь вниз и ложась рядом. — Что на заводе? Тишина? Было движение?

— На заводе никакого движения не было, — ответил Борович и отложил бинокль. — А людей своих я рассредоточил. Они находятся на направлениях вероятного прорыва немцев.

— А если они здесь, прямо через поле попрут к лесу, к строительству? — спросил Шелестов.

— Сколько их там? — Борович усмехнулся. — Десять, двадцать, пятьдесят? Тут мы их тремя автоматами и двумя пулеметами на флангах прижмем и за час выбьем всех до единого. Даже отойти не сумеют назад. Но они здесь не пойдут. Они не боевые действия открывать прибыли, им вырваться надо отсюда. С минимальными потерями. Справа дорога уходит через поле вдоль насыпи к шоссе. Там мои ребята установили самодельный фугас. Так что первую машину можете не считать, а остальных встретим стрелковым оружием. К лесу восточнее тоже не пропустим. Если они знают, что мы здесь остановились, то попробуют, прикрываясь развалинами, уйти в лес. Даже бросив машины. У меня есть немного зажигательных патронов от немецких трофейных пулеметов. Мне бойцы доложили, что на опушке много сушняка. С зимы ветром наломало. Чистый хворост! Если пойдут той дорогой, то мы подожжем сушняк, и они как на ладони будут, а нас не увидят. Так что, если у них численный перевес, мы его быстро сравняем. Ну а если перевес у нас, то мы просто не выпустим их с завода, будем удерживать огнем.

— Отличное решение, лейтенант, — похвалил Шелестов. — Я бы еще добавил вот что. Когда стемнеет, мы перегоним к лесу машины с включенными фарами, сделаем видимость, что они уехали. Так мы можем немцев спровоцировать на ночной прорыв. Решат, что мы уехали, и рискнут пробиваться. Будем ждать. Всем подготовить позиции и отдыхать.

Полтора часа прошли спокойно. Вскоре сумерки стали уже не серыми, а почти черными. Еще немного, и безлунная ночь накроет своим черным одеялом все вокруг. Борович отдал приказ своим бойцам и тут же заработали двигатели грузовиков. Включились фары. Машины стали разворачиваться на дороге, лизнув издалека фарами развалины, и, переваливаясь на неровностях дороги, начали удаляться. Сначала выключила фары одна машина. Водитель загнал ее в кустарник, где еще засветло приметил удобное место, и заглушил двигатель. Потом так же «исчезла» вторая машина, потом третья. Со стороны должно было показаться, что машины уехали. Поверили немцы или нет, покажет время. Но попробовать устроить такую провокацию все же стоило.

Взрыв на дороге произошел в пять утра. Пяток ручных гранат, которые автоматчики использовали на дороге в качестве мины, рванули под капотом грузовика. Часовой разбудил Боровича и оперативников, сообщив, что в развалинах заработали автомобильные двигатели. Почти сразу на дорогу выехал грузовик. Было уже светло, и бойцы сразу увидели, что следом из развалин выезжает и легковая автомашина. И когда переднее колесо грузовика сдвинуло доску, присыпанную землей, которая была грузом, удерживающим предохранительную скобу гранаты, раздался взрыв. Осколки почти никого из немцев не задели, лишь слегка контузили тех, кто находился в кабине, но мотор грузовика загорелся, внеся панику в ряды немцев.

Грузовик стоял поперек грунтовой дороги, и его можно было бы объехать, но никто не рискнул этого делать, потому что с замаскированных еще ночью позиций ударили автоматные очереди. Двое немцев, пытавшихся выбраться из кабины поврежденного грузовика, сразу упали, сраженные пулями. Из кузова начали прыгать солдаты. Отстреливаясь, они залегли и стали отползать назад к развалинам. Легковая машина затормозила, мгновенно развернулась и скрылась за грудами кирпича.

Не успев схватить бинокль, Шелестов все же насчитал около пятнадцати немцев в грузовике. Четверо сразу были ранены или убиты, когда немцы покидали подбитую машину. Кажется, один или двое еще позже были выведены из боя, когда они отползали к развалинам. Если на территории завода не было других сил, а их скорее всего не было, то вся группа была сейчас собрана в северо-западной части разрушенного предприятия. Попытка прорыва на других участках была маловероятна.

— Вперед, — приказал Шелестов.

Оперативники выскочили из овражка и, низко пригибаясь, побежали в сторону завода. Перестрелка на дороге стихала. Сейчас немцы залягут и будут пытаться понять, сколько советских солдат их там блокировало. Попытаются они сразу же прорываться в другом месте? Вряд ли. Нет у них столько сил. Скорее всего, все, кто прятался на заводе, были в этих двух машинах. И пока они отползают назад, надо успеть добежать до крайних развалин. Тогда группа Шелестова окажется у немцев на фланге, не даст им закрепиться и организовать оборону. Лишить врага инициативы и заставить только отвечать на действия атакующих, заставить обороняться. Борович будет действовать по обстоятельствам. Так ему приказал Шелестов, не конкретизируя задачу. Боевому офицеру, фронтовику уточнять ее не надо. Он сам лучше других сообразит, как захватить завод. У Шелестова своя задача — захватить живыми вирусологов и материалы. И поэтому они должны быть впереди автоматчиков, определить, кто и где находится, как и где атаковать.

Шелестов первым попал под автоматную очередь, едва он достиг самого края развалин. Упав на землю, Максим перекатился, отметив, откуда в его сторону велся огонь, и снова короткими перебежками, то и дело меняя на ходу направление, добежал до огромных кусков развалившихся стен. Справа и слева за камнями укрылись другие члены группы. Шелестов указал пальцем вправо, на немцев, поливающих их укрытие огнем, а потом рукой дважды махнул влево. Буторин и Коган поняли командира и быстро стали переползать в сторону. Метров через десять они, пригибаясь, перескочили через развалины и скрылись среди остатков стен. Тут же в том месте застрекотали очереди автоматов.

Шелестов посмотрел на дорогу. Автоматчики Боровича старательно имитировали подготовку к атаке. Они перемещались, все приближаясь к развалинам, выбирали удобное место для позиции. Наверняка сейчас и с южной стороны, со стороны леса, вторая штурмовая группа Боровича выдвигалась к заводу. Лейтенант хорошо знал свое дело. Недаром он командовал десантной ротой, которая провела немало штурмов за время войны. Опытные бойцы действовали умело и напористо, деморализуя противника. Что умели эсэсовцы из охраны лагеря? Обычные конвойники, которые кроме как караулить и проводить карательные операции ничего больше не могли. На психику им действовало и то, что их все же