Олег Алякринский - Охота вслепую Страница 40

Обе неслышно выскользнули за дверь, оставив клиента в одиночестве. Он раскрыл глаза и уставился на круглое окошко в двери, в котором показалось смуглое лицо Рафика. Тот широко осклабился, распахнул дверь и шагнул в парную.

— Ну как, Ваня, доволен? Давай и завтра приезжай, оттянешься. Тут у нас не то еще бывает…

После сауны Степан быстренько оделся и пообещал зайти завтра, если его новые корефаны не возражают. Причем, чтобы не было ля-ля, придет, мол, уже с конкретными предложениями по обналичиванию бабок.

На том и расстались.

Глава 16

На другой день, как и уговорились с Мамонтом, ровно в три часа, Сержант вошел в казино «Огни Москвы» Его ждали. Двое одинаковых, как братья-двойняшки парня учтиво встретили гостя и повели на второй этаж в кабинет Мамонта. Перед дверью Сержанта обыскали как и накануне. Вновь изъяли пистолет. Он предупредил, что задерживаться не станет и скоро выйдет.

Мамонт на этот раз вышел из-за своего стола и с радушной улыбкой на лице двинулся навстречу, протягивая ладонь с широко расставленными пальцами. Ударив по ладони, крепко сжал руку. Сам невольно все косил глазом на большой дипломат в левой руке гостя, хотя и старался сделать это незаметно.

— Люблю точность. Как англичане говорят: точность — вежливость королей, — пророкотал самодовольно Мамонт, когда вновь уселся в свое кресло.

— Я ненадолго, Александр Викторович. У меня еще много дел сегодня, — вежливо предупредил Сержант. — А вечером уж посижу у вас допоздна, если не возражаете

— Какие возражения! — развел руками Мамонт. — Зачем торопить события? Сегодня у нас будет самый крупный выигрыш за всю историю нашего казино. Потом об этом вечере легенды будут рассказывать. Ты Вань, прославишься!

— Надеюсь, не очень много народу в курсе? — спросил Сержант. — Не хотелось бы, понимаете…

— О чем речь! — нахмурился Мамонт. — В курсах только трое — ты, я да кассир…

— Ну тогда я пойду, — вновь заторопился Сержант.

— А чемодан с собой заберешь? — напомнил Мамонт.

— Вот ведь голова! Так бы и забыл про самое главное! — засмеялся Сержант.

Он поставил дипломат на стол, щелкнул замками. Два охранника напряглись, одновременно заглядывая под крышку. Нутро чемоданчика было до отказа заполнено пачками зеленых банкнот. В углу лежал еще и пухлый конверт. Сержант взял конверт, а чемоданчик повернул так, чтобы содержимое было видно Мамонту.

— Вот, оставляю все вам. В конверте брюлики на сто тысяч. Вы их отдайте своим экспертам на оценку. Камешки уже ограненные, так что оценить будет нетрудно, — сказал Сержант, протягивая конверт и пятерню для прощания.

Мамонт, не глядя на гостя, машинально пожал руку. Все его внимание было теперь приковано к деньгам и конверту. Когда Сержант оглянулся у двери, Мамонт, точно завороженный, поглаживал правой ладонью банкноты, а другую ладонь сунул в конверт…

Сержант получил свою «беретту» и без суеты вышел на Мясницкую, где сразу поймал частника и попросил отвезти его на Солянку…

Выпроводив охранников из кабинета, Мамонт еще некоторое время любовался неожиданно свалившимся на него богатством. Лимон баксов — это лимон баксов. И еще россыпь брюликов. Решение пришло сразу же, едва только он увидел тугие пачки долларов, — еще его гость не успел попрощаться, а он уже знал, как поступить… Правда, непонятно, что делать с деньгами и с камушками. Необходимо было для начала навести справки об этом чмыре, а потом уже думать. Если клиент и впрямь собирается поставлять ему, то можно еще чуток с ним поиграть в кошки-мышки, а потом и… Но что-то подсказывало Мамонту, что лучше не рисковать и разобраться с ним сразу же. Молчун его прислал в Москву? Так что с того! Молчуна, прости господи, уже полтора месяца как черви едят. Так что Молчун не спросит, куда девался заезжий фраер…

Этот Виктор Иванович Милехин, как значилось в его паспорте, судя по всему, самый отъявленный лох который возомнил, будто за ним стоят серьезные силы. Какие-то непонятные гешефтеры на Лазурном Берегу — это еще не сила. Сила — это когда за твоей спиной маячат представители власти: помощник мэра, или второй заместитель министра, или десятый помощник президента. А так — все шушера. Так что, если господин Милехин, оказавшийся проездом в Москве, внезапно исчезнет при непонятных обстоятельствах, — кто этого мазурика хватится? Где? На Лазурном Берегу? Хе-хе… Мамонт уже почти принял окончательное решение, как вдруг насторожился. Что-то ему не понравилось в блестящих камешках, рассыпанных по стеклянной столешнице. Может быть, крупноваты для той суммы, в которую их оценил Виктор Иванович…

Мамонт схватил один камешек покрупнее и, поглядел на свет, резко провел острой гранью по стеклу. Он глухо хмыкнул и, взяв еще один камень, чиркнул им по стеклу потом взял еще один и еще. Чушь какая-то, ошеломленно думал он. На что же этот прохвост рассчитывал?

Пришедшая ему в голову догадка показалась поначалу просто невероятной, невозможной. Он вынул верхнюю пачку долларов из дипломата, надорвал банковскую обертку, выудил из середины банкноту и, взяв ее за концы двумя пальцами, дернул в разные стороны — банкнота легко разорвалась. Да тут с первого взгляда можно было бы различить подделку — изготовители даже особо не утруждали себя попыткой хоть как-то приблизить свой фальшак к оригинальным изделиям американского монетного двора. Что за хрень?!

Уже ничего не соображая от ярости, Мамонт запустил обе руки в груду фальшивок — и не сразу заметил, как левый мизинец дернул за какую-то натянутую ниточку или струнку.

Ему лишь на мгновение показалось, что пачки внезапно как-то странно потяжелели и стали горячими… Невыносимо горячими… И в следующее мгновение раздался страшный хлопок, в лицо брызнул горячий слепящий сноп света, который смешал его мысли, отшвырнув тяжелое и сильное тело в стену и размазав его кровавые ошметки по виниловым обоям…

От мощного взрыва здание казино содрогнулось, выплюнув во все стороны осколки оконного стекла и фасадной плитки, и Сержант, в эту самую секунду садившийся на переднее сиденье к частнику, ухмыльнулся и поехал прочь.

Через пятнадцать минут Сержант подходил к дверям «Оздоровительного комплекса «Афродита» Важи Валиева. Сержант еще с утра позвонил Рафику и предупредил, что придет в половине четвертого. Как его учили инструкторы Легиона, точная выверка времени и строгое следование графику — это пятьдесят процентов успеха охоты на человека. Сейчас, пока до «Афродиты» не долетела страшная весть о взрыве у Мамонта, надо было действовать быстро и четко. Только теперь Сержант почуял знакомый охотничий азарт, уверенность и какое-то воодушевление, несмотря на то что ему предстояло импровизировать: если у Мамонта он примерно представлял себе все свои действия заранее, то тут действовать придется вслепую…

Его сразу узнали. Вчерашний бык, которому Степан от своих щедрот дал двадцатничек баксов, подскочил к нему, угодливо склонив голову и лыбясь с фальшивым радушием:

— Здравствуйте! Рады видеть вас снова! Вам у нас понравилось?

— Понравилось, дружище, понравилось, — важно кивнул Степан. — Слушай, — он понизил голос, — покажи-ка мне, брат, где тут у вас сортир, отлить надо.

Пацан понимающе улыбнулся и махнул рукой в дальний угол вестибюля, за кассу. Степан не торопясь прошел туда, отыскал двери со словами MEN и LADIES и, войдя в сверкающее чистым кафелем помещение, первым делом проутюжил взглядом стены и потолок в поисках крохотных камер слежения. Не нашел. Да с чего им быть в этой дешевой бане с дешевыми шлюхами… Он заглянул во все шесть кабинок и, удостоверившись, что они пусты, заперся в самой последней, достал из потайного кармана в подкладке пиджака «беретту» и навернул на ствол короткий глушитель. Спустив воду, Степан вышел из кабинки и, остановившись у зеркала, придирчиво осмотрел себя: ничего особенного, ничего подозрительного…

Он вернулся в вестибюль к охранникам с блаженной улыбочкой на губах: мол, облегчился— и слава богу! На этот раз долларовая подмазка не понадобилась. Завязавшиеся вчера добрые отношения между новым посетителем «Афродиты» и хозяином служили ему теперь надежным пропуском. Но охранник все-таки позвонил кому-то и доложил о прибытии гостя.

— Сейчас вас проводят, — сказал он, кладя трубку.

Проводить его к Рафику явилась высокая девица лет девятнадцати. Она прочирикала, что ее зовут Вера. Пока шли по длинному вестибюлю, а потом спускались по лестнице вниз, она поведала, что Рафик сейчас у себя в кабинете и просил привести гостя прямо к нему.

Оказавшись в подвальном этаже, они миновали дверь, за которой вчера его так радушно приняли и обласкали подружки Веры.

— Послушай, золотая рыбка, — обратился Сержант к девчонке, вышагивавшей рядом. — Ты со мной туда войдешь или у тебя в заведении еще дела есть какие?