Владимир Колычев - Удавка для опера Страница 57

— Чо, типа, под крутых косят? — пробасил один браток и нагло ткнул пальцем в сторону вошедших.

Человек-гора лениво повернул голову в его сторону. Скользнул по нему тяжелым взглядом.

— Чо, борзой, да? — подался вперед второй браток.

Но кто-то умный потянул его к себе, усадил за стол.

— Что за черти, спрашиваю? — «Бригадир» обвел мутным взглядом своих «быков».

— Да, может, это местные, типа, братки…

— Да ты чо гонишь, откуда в этом сраном Лесокаменске братва? — презрительно отозвался другой. — Так, дерьмо всякое…

— Ну так пойди им, козлам, это и вотри… — посоветовал кто-то.

— Да не вопрос!

Браток поднялся с места и сделал шаг в сторону четырех крепышей. «Бригадир» ухватил его за куртку и усадил на место.

— Те чо, в натуре, руки об этих козлов марать охота?

Он взял поллитровку, приложился прямо к горлу и ополовинил ее.

Мужики за соседним столом посмотрели на него. Переглянулись. И все встали.

«Бригадир» по-своему расценил их движение и сунул руку под куртку. Там у него в кобуре был «ствол». Но мужики даже не думали идти в его сторону. Они направились к выходу.

— Я же говорю, быдло! — прогрохотал он им вслед. — Замохали, чмори!

Пьянка продолжалась. Но недолго. Закончилась водка. А новую партию заказывать не стали.

— Все, дернули в номера, — поднимаясь, сказал «бригадир».

— Э-э, а телки? — возмутился один из братков.

— А самодрочка не в кайф?.. Короче, проспаться надо. Завтра еще пацаны подкатят, надо в Семиречье дергать…

«Бригадир» направился к выходу. За ним двинулись остальные.

— А расчет? — перегородил им путь щуплый мужичок в строгом костюме и галстуке-бабочке.

— На те расчет! — «Бригадир» сунул ему в лицо кулак.

Бедняга растянулся на полу. Из носа хлынула кровь.

— На «штуку» баксов расчет потянет… Гы-гы! Второй браток взял мужичка за грудки. Оторвал от пола.

— Вы тут, козлы, блин, на фиг, все нам отстегивать будете. Ясно?

Тот непонимающе смотрел.

— Да не въезжает он! «Понималку» ему отшибли… Мужичка отшвырнули в сторону. И веселая компания вывалилась из ресторана.

— Идут! — сказал Саня.

Степан первым вышел из темноты на свет. За ним Федот. И остальные.

Пятеро ужратых братков не сразу заметили их. И остановились, когда идти уже было некуда — Степан, Федот, Эдик и Саня выросли стеной перед ними.

— Ну так чо, петухи голимые, кого вы там козлами чморили? — прогромыхал Федот.

На понтах к ним подъехал. Пальцы веером, зубы в шахматном порядке.

— Э-э, чо за дела? — вяло возмутился кто-то.

— Что там вякнуло, в натуре? — загудел Эдик.

Словами он не ограничился. Резким точным ударом он всадил кулак в солнечное сплетение бандюка. Добавки не потребовалось. Браток мешком с дерьмом сполз на землю и задергался в конвульсиях.

— А ты чо, самый деловой, да? — надавил на «бригадира» Саня.

Бац! И головой ему в переносицу. А Степан и Федот смяли остальных. Раз-два, и готово. Одному «гоголь-моголь» ногами взбили, второму печень пролечили, третьему морду начистили. До потери чувств. И никто не возражал.

Бандюков оттащили в кусты, защелкнули на них наручники.

Первым очнулся «бригадир». И сразу же обхватил голову руками в стальных браслетах. Больно.

— Ты чо, мудень, на людей не по теме наезжаешь? — попенял ему Федот. — Козлами почем зря кличешь…

— Может, запетушим? — спросил Саня.

— Да за такой косяк в самый раз в пердильник законтачить, — как будто всерьез поддержал его Эдик.

— Не надо, — заскулил «бригадир».

— Погоняло?

— Горбыль…

— Чьих будете?

— Челяба.

— Челябинские?

— Ну так..

— Слыхал я, что некий Горбыль на Ныркова наехать хочет. На его завод. Или на заводик

— На заводище, — поправил Федота Горбыль.

— Ага, значит, ты и есть тот самый Горбыль. Понятно… А ты знаешь, что и мы собираемся наехать на этот заводик? Забухать надо. Спиртоган там, базлают, гонят…

— Ну да. Есть такое дело… Так вы чо, братаны, тоже на завод наехать хотите?

— Ну вот, мы уже братаны, — как будто обрадовался Эдик. — А то все козлами да чертями нас погонял…

— Да то по пьяни, в натуре, — начал оправдываться «бригадир». — Не просекли фишку…

— Офоршмачились, короче… — вставил слово Саня.

— А вы, братаны, чьи?

— Мы, брат, сами по себе. А прикатили отсюда из столицы. Мазура знаешь?..

— Ну так…

— И мы знаем…

— Значит, свои…

— Не-е, не свои. Интерес у нас один с тобой. Но мы с разных сторон за ним идем. Сечешь?

— Типа, конкуренты?

— Во, врезался…

— Так а чо, давайте вместе на Ныркова наедем.

— Голый васер, брат. Ты в пролете…

— Не, ну чо, в пролете! — занервничал «бригадир». — Вас сколько? Четверо?..

— Ну…

— А у меня команда конкретная. Белок, Стикс, Чеснок, Пяток… И еще завтра пацаны до кучи соберутся. Всего восемь «стволов». И ваши четыре. Уже солидно…

— Не-е, мы сами справимся.

— Да вы чо, с дуба свалились? Нырков — дядька крутой. У него бойцов десятка полтора наберется. При заводе пасутся. Сеча будет, в натуре…

— Так бойцы его туфта. Вохровцы, в натуре…

— Да какие, на хрен, вохровцы? У него пацаны класс. Завод спиртоган конкретный гонит, эшелонами цистерны уходят…

— Эшелонами, говоришь, — как будто задумался Степан. — Значит, бабки Нырков хорошие делает…

— Да бабок завались… Завод подпольный, менты за него не подпишутся. Ныркова через хрен бросим, в задницу его засунем. А сами бал править будем. Наш завод будет с потрохами. А бабки поделим. Мне две трети, вам одну… По рукам?

— Не, по пять копеек…

— Пополам?.. Не жирно?

— Земля здесь жирная. Закопаем тебя сейчас.

Кому тогда жирно будет?

— Э-э, ну ладно, чего угрожаешь? Мы же, типа, партнеры!

— Значит, по пять копеек?

— Значит, по пять…

— Только боязно…

— Чего?

— А вдруг ты завтра заднюю включишь? На нас наедешь?

— Да вы чо, за лидера меня держите? — возмутился «бригадир».

— Если не так карты сдашь, отвечаю, лидером ты точно станешь! — надавил на него Степан.

— Да нет, все без обмана будет. Без кидалова… Степан очень хотел на это надеяться.

Ночь. Стены из высоких сосен по обе стороны неровной дороги. Три машины. Два потрепанных джипа — это машины Горбыля. В них восемь бойцов. И позади новенький «Рейнджровер». В нем Степан, Федот, Эдик, Саня. В камуфляже, бронежилетах четвертого класса защиты. Оружие. Решимость задавить Ныркова в его гнезде.

Степан не сомневался, что достаточно будет захватить тайный нелегальный завод. Это не укроется от общественности. Нырков будет разоблачен. Его привлекут к ответственности. Степан знал способ, как расколоть его на «крышу» в столице. Тогда прольется свет на некоторые обстоятельства, а именно на несколько неудачных покушений на жизнь сотрудников уголовного розыска.

А потом можно будет всерьез заняться Ромой Лозовым. Если он не виновен, вызволить его из беды. И если виновен, без злого умысла, помочь ему.

Но прежде завод…

С братками Горбыля они столкнулись случайно. Степан знал, что кое-кто из сибирских братков положил глаз на завод Ныркова. С Марковым перед отлетом об этом разговаривал. И в лесокамском кабаке, куда они заглянули по пути, вспомнил об этом разговоре. Поэтому взял Горбыля в разработку. И точно, угадал. «Бригадир» держал курс на Семиречье.

Уже давно приглядывался Горбыль к заводу Ныркова. Разведку не раз в эти края высылал. Вынюхивал, высматривал. Не нравилось ему, что без «крыши» этот завод. Или, напротив, он был этому рад.

«Крыша» у Ныркова была. Степан это хорошо знал. На своей шкуре убедился. Но предпочел скрыть сей факт. Чего Горбыля пугать? Еще откажется от своих планов. В одиночку придется завод брать. А это чревато последствиями.

Горбыль не обладал большим умом. Степан предлагал ему план бесшумного захвата завода. Но тот рогом уперся. Без пальбы, мол, нельзя. Нужно, говорит, всю кодлу Ныркова положить. Тогда проблем не будет. Степан бы возражал. Но Горбыль вызвался первым ворваться на территорию химического завода — а там и размещалось нелегальное производство спирта. «Дуракам у нас везде дорога!..»

Семиречье обошли стороной. По объездной дороге вышли на химический завод.

— Идиоты, к бою! — скомандовал браткам Федот.

Только те не могли его слышать. «Рейнджровер» остановился метрах в ста от замыкающего джипа Горбыля. А головная машина замерла перед самыми воротами.

Ухнул гранатомет. «Панцерфауст». Тот самый, который захватил с собой из столицы Степан. Только стрелял не он. А бойцы Горбыля. Пришлось поделиться с ним «тяжелой артиллерией». Чтобы крепче лбы у дуболомов были.