Андрей Таманцев - Псы господни Страница 59

— Что это значит, Александр Николаевич? — спросил Голубков. — Они что, действительно сошли с ума и думают, что смогут получить С-300?

— Это значит, Константин Дмитриевич, что они догадываются или знают истинную ценность захваченных сведений. Тебя не удивило, как легко я получил санкцию на слежку и прослушивание этих старых П...НОВ?

Голубков молчал.

— Это значит, что нам с тобой сейчас дадут все, что угодно, кроме ракетно-ядерного удара по Восточной Европе для уничтожения Дудчика. Вот что это значит.

Голубков после короткой паузы сказал:

— Контакт Прохорова с Закирджаном нам ничего не дает, даже если мы арестуем их и допросим с применением нейролептиков. Узбек имеет связь с Бен Ладеном, но Дудчик-то где-то в Европе с Али Амиром.

— Да, в оперативном плане это пустышка, Константин Дмитриевич. Они просто хотят вытянуть из напуганного дурака-генерала все, что смогут, и, кроме этого, передают высшему армейскому руководству свой ультиматум.

Голубков решился уточнить:

— Он будет принят? Я имею в виду — С-300?

— Спроси что-нибудь полегче, а лучше занимайся своим делом — ищи Дудчика.

Времени почти не осталось — как только его заставят расшифровать собственные данные, все пойдет прахом.

— Разрешите идти, Александр Николаевич? — спросил Голубков.

Нифонтов промолчал. Голубков направился к двери, остановился и проговорил:

— В документах Дудчика есть сведения о неуничтоженных ядерных боеголовках? Не уничтоженных вопреки международным соглашениям о сокращении стратегических вооружений?

Нифонтов поднял голову от бумаг и пристально посмотрел в глаза Голубкову:

— Такие данные означали бы мировой скандал, новую «холодную войну» и экономический бойкот, уважаемый Константин Дмитриевич, — раздельно сказал генерал Нифонтов. — Так что хорошенько помните, Константин Дмитриевич, что это вы предположили сами, ничего подобного я вам не говорил. Нам дана полная свобода действий, и, как бы то ни было, Дудчик и его дискета должны вернуться на родину.

— Я хорошо вас понял. — Голубков повернулся и вышел за дверь.

По коридору управления навстречу ему бежал лейтенант из технического центра:

— Константин Дмитриевич, Лондон на связи.

Нейл Янг, сидя за клавиатурой, уже ввел свой пароль идентификации, и по монитору бежала строка сообщения:

«Нейл, срочно вылетайте в Прагу. Дудчик снова вышел на связь. Он находится в месте Домбровица на берегу Иизеры. Двухэтажный зеленый дом на холме. Адрес не знает, имени хозяина не знает. Во дворе спиленное дерево с гнездом аиста. Флюгер в виде черной кошки. Подтвердите готовность».

Нейл Янг застучал по клавишам:

«К немедленному вылету готов. Кого из людей я должен с собой взять?»

«Вылетайте один. Я направляю в Домбровицу разведподразделение. Встретитесь с ними в ...».

Глава одиннадцатая. Время личных расчетов

Казалось, вся Прага была уставлена столиками, за которыми сидели туристы. Город был переполнен молодыми людьми и полысевшими тинейджерами шестидесятых годов.

Забросив вещи в небольшую гостиницу, Голубков и вся группа Пастухова отправились на встречу с сотрудником СВР, работавшим в российском посольстве.

В кабачок, определенный местом встречи, стояла очередь, поэтому пришлось потолкаться перед входом, пока сотрудник их не опознал. Впрочем, это было несложно: шестерых мужчин спортивного вида нельзя было не приметить.

— С прибытием. Давайте пройдемся и поищем другое место, раз тут занято. Наплыв туристов, — извинился разведчик. — Меня зовут Игорь Заславский.

— Что тут у вас происходит? — поинтересовался любознательный Муха.

— Завтра приезжает с концертом Ник Кейв, рок-звезда. Так что в Праге собралась тусовка со всей Европы. Еле добыл вам места в гостинице. Продано сто пятьдесят тысяч билетов, треть из них — приезжим.

По кривым улочкам центра двигалась сплошная пестрая толпа. Огромные соломенные шляпы, цветастые шорты, невообразимые накидки, разноцветные прически, удивительной формы очки, разноязыкий оживленный говор — все придавало городу карнавальный вид и праздничное настроение.

Они обнаружили и захватили прежде конкурентов столик, стоящий прямо на тротуаре.

Не дожидаясь заказа, кельнер принес первым делом по полпинты светлого чешского пива.

— Игорь, у нас крайне мало времени, поэтому давайте сразу к делу.

— Я к вашим услугам.

— Нам нужно снять микроавтобус или джип, чтобы поместиться всей компанией.

— Это не проблема.

— В таком случае к завтрашнему утру достаньте нам машину, как мы говорили, желательно помощнее. И еще оружие. Шесть пистолетов, несколько гранат, дымовые шашки. Желательно какую-нибудь стрелялку поэкзотичнее, типа «Шмеля» или «Мухи».

Два хороших бинокля. Хотя бы пару глушителей к стволам.

У Заславского по мере речи полковника все шире открывался рот, чтобы выразить возмущение.

— Да вы хоть понимаете, что вы требуете? Вы что, решили шестьдесят восьмой год повторить? Танки вам не требуются?

— Если потребуются — вашей задачей будет их пригнать под окна гостиницы до четырех часов утра. Вы разве не получали распоряжения от своего руководства?

— Получал. «Всячески содействовать». Но доставить вам к утру целый арсенал стрелкового оружия — это ни в какие рамки не лезет.

— Запросите дополнительные инструкции у генерала Вихрова, если вас обуревают сомнения, — посоветовал Голубков. — Мы здесь по делу Дудчика, а вы должны были получать по этому делу определенные указания. К четырем утра все заказанное должно быть у меня. В противном случае вы пойдете под трибунал.

Когда полковник говорил с людьми подобным тоном, что-то в голосе Голубкова заставляло человека верить его словам, поэтому Заславский сник, почувствовав, что инструкции генерала СВР Вихрова будут однозначными.

— Товарищ полковник, — сказал он упавшим голосом, — разрешите заметить, что в Чехии не рекомендуется носить при себе оружие. Полиция здесь ведет себя очень независимо и активно, может проверить машину, полную мужчин спортивного или, точнее, уголовного вида...

— Вот спасибо, — заметил Муха. — А я думаю, кого это я сам себе в зеркале напоминаю?

— В этих случаях, — упрямо продолжал Заславский, — полиция зачастую останавливает машину и производит досмотр. Вы очень быстро натолкнетесь на неприятности.

— Спасибо за предупреждение. В таком случае позаботьтесь о том, чтобы имелся в машине вместительный тайник, куда бы мы могли безопасно прятать оружие, а при необходимости достаточно быстро его доставать.

Заславский пересмотрел свои личные планы на этот вечер, а также ночь:

— Разрешите выполнять?

— Выполняйте. Погодите. Вы что, собираетесь все это получить по безналичному расчету? — Голубков передал подавленному разведчику сверток. — Старайтесь оставаться в пределах этой суммы.

Редкий случай: во время выполнения задания, когда счет времени идет на часы и считанные минуты могут оказаться решающими, у группы Пастухова оказался практически свободным целый вечер. Они находились в Златой Праге — маленьком Париже Восточной Европы, и было бы кощунством пойти сейчас отсыпаться перед завтрашним днем, тем более что все немного подремали в самолете.

Они прошли брусчатыми улочками Старой Праги, под сводами полукруглых ворот, мимо витрин многочисленных магазинов, заполненных уникальными сервизами чешского стекла и самобытной керамикой.

Неподалеку громыхали и позванивали знаменитые вагончики пражских трамваев. Рядом с огромной зеркальной коробкой пятизвездочного «Хилтона» зеленел пустующий, ничем не занятый холм — это в самом-то центре города; только на вершине среди деревьев смутно виднелось какое-то темное строеньице. Ниже на склонах расположились неунывающие хиппи — или как там они сейчас называют себя? — которые не попали в стерильный комфорт «Хилтона». Расстелив матрасы, они пили пиво, курили сигареты или травку и, кажется, даже занимались любовью.

Никому из многочисленных полицейских и в голову не приходило пытаться приструнить их мирное, но отнюдь не чопорное существование в городе, хотя газеты были наполнены громом литавр по поводу принципиальности местных правоохранительных органов — только что обычная дорожная полиция подвергла штрафу министра иностранных дел, чья машина превысила скорость.

С огромных афиш на всю эту пеструю молодежь поглядывал своим пронзительным взглядом таинственный Ник Кейв, привезший из Австралии свои «Mortal Songs» — «смертельные песни», рассказывающие о серийных убийцах и жутких кошмарах. Хиппи слушали эти страшные истории с песней-рефреном, взятым из Боба Дилана: «The Death is not the end» — «Смерть — это еще не конец».

Одно не вязалось с другим: «Хилтон» — с холмом, жесткие песни — с неагрессивной молодежью, полицейский порядок — с полной свободой. И в то же время город был наполнен гармоничной атмосферой праздника, на котором никто не мешает никому.