Энди Макнаб - До наступления темноты Страница 9

Пока мы выбирались из аэропорта на шоссе, я тоже опустил стекло, а заодно уж и противосолнечный козырек. Минуты через две нам пришлось остановиться у шлагбаума, и Аарон вручил сидевшему в будке человеку один доллар США.

– Вторая здешняя валюта, – сказал он. – Они именуют ее «бальбоа».

Мы выехали на новенькое двухрядное шоссе. Солнце, бившее в глаза, отражаясь от светло-серого бетона, быстро наградило меня головной болью. Аарон, заметив, что мне не по себе, порылся в кармашке на дверце:

– Вот, Ник, хотите?

Темные очки, принадлежавшие, надо полагать, Кэрри, состояли из двух больших овальных стекол – от таких не отказалась бы и Жаклин Онассис. Они закрыли половину моего лица.

Скоро показались и джунгли, норовившие отвоевать территорию у травы, что росла по обеим сторонам от шоссе.

Я решил, прежде чем задавать важные для меня вопросы, немного разговорить Аарона:

– Давно здесь живете?

– Я здесь всегда жил. Я из Зоны. Родился в ней, в американской Зоне Панамского канала. Эта такая полоска земли в десять-двадцать километров шириной, идущая вдоль всего канала. США контролировали ее, как вы, наверное, знаете, с начала двадцатого века.

В голосе его звучала гордость.

– Этого я не знал.

Я полагал, что США просто держали здесь военные базы.

– Отец работал лоцманом на канале. А дед начинал как капитан буксира и дорос до судового инспектора, ведал крупнотоннажными судами – знаете, оценивал их водоизмещение, чтобы определить плату, которую с них следует взять. Зона – это мой дом.

– Но вы ведь американец, да?

– Дед родился в Миннеаполисе, а отец, как и я, здесь, в Зоне. Тогда это была территория США.

– Наверное, немалое было потрясение, после стольких-то лет.

Аарон кивнул, не отрывая глаз от дороги.

– Да, сэр, мы росли здесь совсем как в небольшом американском городке, – с энтузиазмом сказал он. – Разве что кондиционеров в домах не было, в те дни на них не хватало электричества. Но это никого не смущало. Я возвращался домой из школы и удирал в лес. Мы строили форты, ловили тарпона. Ну и играли в бейсбол, совсем как на севере. В Зоне имелось все, что нам было нужно. – Он мечтательно улыбался, вспоминая доброе старое время. – Университетские годы я провел на севере, в Калифорнии, потом вернулся читать лекции в здешнем университете. Там и познакомился с Кэрри.

– А что вы преподаете?

– Ботанику, методы сохранения лесов, ну и все в таком роде. – Он взглянул мимо меня на далекие горы. – Панама все еще остается одним из богатейших в смысле экологии регионов земли…

Впереди показались очертания небоскребов, что-то вроде мини-Манхэттена – вот и еще одно, чего я не ожидал.

– Кэрри тоже читает лекции?

– Нет, у нас с ней собственная маленькая лаборатория. Заказы на исследования нам дает университет, поэтому-то мне все еще приходится там преподавать. – Он решил сменить тему: – Вы слышали о КРА? Колумбийской революционной армии?

Я кивнул:

– Поговаривают, что теперь, когда ЮЖКОМ ушел, они активно проникают в Панаму.

– Ну еще бы. Времена неспокойные. Если КРА начнет массированное наступление, Панаме не устоять. Они слишком сильны. – Наступила пауза. – Ник, я хочу, чтобы вы знали: я не шпион и не революционер. Я просто человек, которому хочется здесь спокойно жить и работать. Вот и все.

Глава пятая

– Как я уже сказал, в пятницу я отсюда исчезну, а до того времени постараюсь не доставлять вам лишних хлопот.

Мы выехали на широкий бульвар, миновали мини-Манхэттен – ультрасовременный район с японскими ресторанами, бутиками прославленных кутюрье и автосалоном «Порше» – и, вылетев на берег, покатили вдоль изгиба залива.

Вереница переходивших улицу школьников заставила нас остановиться. Все девочки были в белых платьях, мальчишки – в синих шортах и белых рубашках.

Аарон, глядя на них, улыбался.

– У вас есть дети, Ник?

– Нет, – покачал я головой.

Мне не хотелось ввязываться в подобные разговоры. Чем меньше он обо мне знает, тем лучше. Хороший оперативник такого вопроса не задал бы. Мне было странно оказаться в обществе человека, не знавшего элементарных правил.

– А у нас девочка, Люс. В ноябре ей будет пятнадцать.

– Замечательно. – Оставалось только надеяться, что он не вытащит из бумажника ее фотографию.

Мы пробивались сквозь плотный поток машин. Справа от нас мелькали испанские колониальные здания. Между ними раскинулись парки со статуями испанцев шестнадцатого века, с геройским видом указывающих мечами в море.

Скоро мы миновали внушительные комплексы американского и британского посольств. Всегда хорошо заранее выяснить, где находится твое посольство, чтобы знать, куда бежать, когда тебя начнут брать за жабры. Послы обычно не сильно радуются, когда нелегальные оперативники обращаются к ним за помощью. Придется лезть через забор, людей вроде меня в парадную дверь не пускают. Но если уж я попаду внутрь, одной только службы безопасности, чтобы выбросить меня на улицу, не хватит.

Мы достигли конца залива и въехали в явно менее благополучный район города. Здесь стояли многоквартирные, обветшалые дома с плоскими крышами, некогда красочные их фасады обесцветило солнце.

Проезжая мимо уличного рынка, Аарон сказал:

– Это Эль-Чорильо. Помните, «Правое дело»?

Я кивнул.

– Ну вот, как раз здесь высаживался американский десант, когда они – то есть мы – атаковали город. Здесь находился штаб Норьеги. Его разбомбили вчистую.

Спустя недолгое время мы выехали из трущоб и оказались в фешенебельном жилом районе. Один из домов, мимо которых мы проезжали, еще только строился, внутри вовсю работали дрели. Энергия поступала от генератора, некогда принадлежавшего американским военным, о чем свидетельствовала камуфляжная окраска и сделанная по трафарету надпись: «Армия США».

– Видите? – Аарон указал на генератор. – ЮЖКОМ не успел к назначенному сроку очистить пять последних баз. Было принято решение бросить здесь все имущество, цена которого не превышала тысячи долларов. А чтобы облегчить себе жизнь, вояки практически все оценили в девятьсот девяносто девять баксов. Предполагалось, что имущество будет передано благотворительным организациям, а на деле оно распродано по хорошей цене.

Впереди нас врастали в небо похожие на три металлические «Н» контейнерные краны.

– Доки Бальбоа, – сказал Аарон. – Это вход в канал. Еще немного, и окажемся в Зоне – в бывшей Зоне Панамского канала, – поправился он.

Очень скоро мы выехали на хорошее, серого бетона шоссе, огибавшее летное поле, битком набитое легкими самолетами и вертолетами – коммерческими и частными.

– Это Альбрук, раньше тут был американский военный аэродром.

Миновав военную базу, мы заплатили у шлагбаумов несколько центов и поехали дальше.

– Добро пожаловать в Зону. Эта дорога идет вдоль канала, он вон там, метрах в четырехстах. – Аарон указал налево.

Мы тем временем въехали словно бы в один из районов Южной Флориды с американскими бунгало, рядами телефонных будок, светофорами и дорожными указателями на английском языке. Заброшенное здание средней школы справа от нас выглядело так, словно оно попало сюда прямиком из американского телевизионного шоу. Приземистый белый купол рядом с ней явно накрывал спортивный зал. Дальше по дороге располагалось поле для гольфа с вывеской на английском и испанском языках.

– Бывший офицерский клуб, – сказал Аарон.

Здесь определенно жили не те, кто ишачил на канале.

– Далеко еще до дома?

– Минут сорок-пятьдесят.

Настало время поговорить о наших делах.

– Вы имеете хоть какое-нибудь представление о том, зачем я сюда приехал?

Аарон пожал плечами и ответил негромким голосом, почти не перекрывавшим шум ветра:

– О том, что вы приезжаете, нам сообщили только вчера вечером. Мы должны помочь вам, чем можем, и показать, где живет Чарли.

– Чарли?

– Чарли Чан – ну, знаете, парень из старого фильма. Это, конечно, не настоящее его имя, просто так его здесь принято называть. Не в лицо, боже сохрани. Его настоящее имя – Оскар Чои.

– Что вы о нем знаете? – спросил я.

– Вообще-то, он здесь хорошо известен. Человек он очень щедрый, принимает участие во всех общественных делах – меценатствует и все такое. Собственно, он и финансирует курс лекций для аспирантов, который я читаю.

Вряд ли все сказанное могло относиться к подростку.

– Сколько ему лет?

– Возможно, чуть моложе меня. Я бы сказал, слегка за пятьдесят.

Мне стало немного не по себе.

– Семья у него есть?

– Да, четыре сына и дочь.

– А они какого возраста?

– Относительно старших не знаю, а вот младший его сын только что поступил в университет. Выбрал хорошую специализацию – охрана окружающей среды, это сейчас в моде. Думаю, остальные дети работают в компании Чарли.