Патриция Вентворт - Огненное колесо Страница 12

Неудивительно, что я просто боготворю ее! – Он обратился через плечо к Люку Уайту: – Где эта Эйли? Быстро пришли ее ко мне! Дамы могут пожелать пойти в свои комнаты. Где она?

– Ее здесь нет, хозяин.

– Нет? Почему нет?

– Миссис Кастелл послала ее за чем-то, что ей понадобилось.

Джейн и Джереми отошли в сторону и стали наблюдать за окружающими. Круглое улыбающееся лицо Фогерти со смуглой кожей и небольшими яркими глазами резко изменилось, подобно уголку природы, на который неожиданно налетела гроза: оно потемнело и стало злым. Полное тело с изрядным брюшком, уверенно покоящееся на небольших ногах в удобной обуви, напряглось. Он выглядел так, словно собирался совершить какой-то варварский поступок: завизжать, прыгнуть, заорать, бросить на пол стакан и раздавить его каблуком. Затем очень быстро в нем все изменилось. Круглое лицо снова улыбалось, голос наполнился добродушием и приобрел свой своеобразный смешанный акцент.

– О, моя жена Энни – никто не идеален. Она художник, а художник не думает заранее, он не планирует, не говорит: «Я сделаю то или я сделаю это». Он ждет вдохновения, а когда оно приходит, ему абсолютно необходимо то, что нужно для его шедевра. Энни наверняка действовала в соответствии со своим вдохновением. – И выскочил из комнаты.

Джейн немного посочувствовала Энни, поэтому не придала особого значения мимолетному предвестнику бури. Она увидела, что Джереми подошел к Флоренс Дьюк и что-то сказал ей, а с ней самой заговорила Мэриан Торп-Эннингтон.

– Джейн… вы ведь Джейн? Я всегда путаю имена.

– Да, Джейн Херон. Мэриан томно смотрела на нее.

– А кто этот мужчина, с которым вы пришли?

– Джереми Тавернер.

– Вы замужем за ним, или разведены, или что-то еще? Я хочу сказать, что всегда лучше точно знать, а то можно ляпнуть что-нибудь, и, как всегда, в самый неподходящий момент. Я вечно попадаю в такие ситуации, а моему Фредди это ужасно не нравится, бедняжке. О, вы же с ним еще не знакомы. Фредди, это моя кузина Джейн Херон.

Фредди Торп-Эннингтон с грустным видом стоял, прислонясь к камину и потягивая явно не первый коктейль «Мечта контрабандиста». Это был невысокий светловолосый мужчина; в трезвом состоянии доброжелательный и доверчивый. Однако сейчас его не покидало смутное ощущение – он уже достиг той стадии, когда все ощущения становятся смутными, – что весь мир заполнен кредиторами и родственниками и что неплохо было бы положить голову на чье-нибудь плечо и выплакаться. В данный момент он был настолько далек от состояния, в котором можно вести беседу, что Джейн отошла от него и села возле Джекоба Тавернера.

– Вы все же приехали, – сказал он.

– Да.

– Джереми не хотел этого.

– Не хотел.

– Что же заставило вас приехать сюда?

Джейн ответила:

– Все.

– И сотня фунтов.

– Да.

– Готовы на все ради сотни фунтов? Джейн отрицательно покачала головой.

– Не на все – только на разумные действия.

– Например? – Он хмыкнул. – До определенного момента и не далее, ведь так?

Она посмотрела на него. В этом взгляде были и улыбка, и холодок. Она напоминала ему ребенка, собравшегося купаться, когда он голой ножкой пробует, насколько холодная вода. Он подумал, что она может зайти и немного дальше, если искушение будет достаточно большим, и произнес:

– Ну-ну, давайте поговорим о чем-нибудь еще.

– О чем мы будем говорить?

– О вашем дедушке, Эктсе Тавернере. Как много вы в действительности знаете о нем?

Джейн серьезно ответила:

– Я жила у него. – Что-то в ее голосе говорило: «Я любила его». Но вслух она этого не произнесла.

Джекоб схватывал все на лету. Он кивнул.

– Когда-нибудь рассказывал вам об этой гостинице?

– Да, много и часто.

– А что именно? Может, расскажете мне что-нибудь?

Он почувствовал, что она отдалилась от него.

– Почему вам это интересно, кузен Джекоб?

Он хмыкнул:

Ну, я оставил бизнес, и мне нужно чем-то заняться. Возможно, мне захочется записать все, что смогу узнать о старой семейной гостинице. Это будет интересно почитать. Что рассказывал вам Эктс?

Она ответила без всякого колебания:

– Он говорил, что в старое время гостиница и ее обитатели были связаны с контрабандой. И что это занятие продолжалось и во времена его отца. Он часто рассказывал мне истории о том, как контрабандисты обманывали таможенников.

Джекоб кивнул.

– В восемнадцатом столетии, да и в царствование королевы Виктории, многие занимались такого рода делами. Вдоль всего побережья выгружали привезенные из Франции кружева, шелка и коньяк.

– Как им это удавалось?

Во время разговора она сидела в кресле, а Джекоб – на его подлокотнике, глядя на нее сверху вниз. Он наклонил голову набок и спросил:

– Разве Эктс вам не рассказывал?

Джейн огляделась. Все были заняты разговором, кроме Фредди Торп-Эннингтона, который, прислонясь к камину, смотрел на свой пустой стакан с видом медиума, пытающегося увидеть что-то в хрустальном шаре. Что бы он там ни увидел, это его не успокоило. Он был погружен в мрачные раздумья и периодически грустно качал головой.

Джейн заговорила тише:

– Он что-то рассказывал о ходе, ведущем от берега…

– А что он говорил о нем?

– Что никто не найдет его, пока ему его не покажут. И еще сказал, что это постоянно сводило таможенников с ума еще в восемнадцатом столетии.

– Да и позже тоже. Что ж, это становится интересным. Продолжайте.

Джейн округлила глаза.

– Это все.

– А он не говорил вам, в каком месте находится выход из него?

– На берегу.

– А с этой стороны? Он ничего не говорил?

– Я не думаю, что он знал это. Детям ничего не говорили.

Джекоб фыркнул.

– Просто удивительно, чего только ни узнают дети, хоть им ничего и не говорят. Вы уверены, что это все, что он вам сообщил?

Джейн мягко улыбнулась:

– Я думаю, что большую часть он сочинял. Он рассказывал мне понемногу каждый вечер, после того как я ложилась в постель. Иногда он говорил о драконах, иногда о пиратах, а иногда о контрабандистах. И, конечно же, было очень интересно привязывать рассказы к такому месту, как «Огненное колесо»…

Дверь открылась, и в комнату ворвался Фогерти Кастелл. Он держал за плечо девушку.

Это была девушка, которая шла с Джоном Хиггинсом по дороге в скалах. Без пальто из грубой ворсистой ткани и платка на голове было видно, что у нее стройная фигурка и густые темные волосы, собранные в узел на затылке. На ней было темно-синее домашнее платье, а глаза были под цвет платью. Она была очень красива, но сейчас ее лицо выглядело очень бледным, а глаза за черными ресницами глядели испуганно.

Фогерти Кастелл подвел ее к леди Мэриан, Флоренс Дьюк и Милдред Тавернер, продолжая держать ее за плечо.

Джекоб допил то, что было в стакане, и сухо сказал:

– Заполняет собой комнату, не так ли? Настоящий шут, этот муж нашей кузины Энни. Ну и пусть. Это доставляет ему большое удовольствие, а нас мало беспокоит. Наполовину ирландец, наполовину португалец, а за всей это внешней ерундой скрывается очень опытный управляющий. О, вот он идет к нам.

Кастелл подошел с напыщенным видом:

– Это Эйли Фогерти – очень дальняя родственница моей бабушки Фогерти, но называет меня дядей, а вашу кузину Энни – тетей. У нее больше нет ни тетушек, ни дядюшек, не говоря уж о папе и маме. И если вам и другим дамам что-нибудь потребуется, позвоните в колокольчик, и Эйли займется вашей проблемой. Или если вы захотите пойти в свою комнату…

Джейн неожиданно почувствовала, что больше не выдержит общества Джекоба Тавернера, и сказала:

– Да, я хотела бы, – и увидела, что страх в глазах девушки сменился облегчением. Она подумала: «Она боялась, что я скажу, что видела ее раньше». Затем Джейн поднялась с кресла и прошла через комнату.

Девушка последовала за ней. Когда дверь за ними закрылась и они стали подниматься по лестнице, Эйли спросила быстрым шепотом:

– Вы не сказали, что видели меня?

Джейн отрицательно покачала головой.

– А что, никто не предполагает, что вы встречаетесь с Джоном Хиггинсом?

– Нет-нет, никто.

– Почему?

Они поднялись на прямоугольную площадку. Дальше шел боковой коридор, к которому вели четыре неровные ступеньки. По обеим сторонам его были двери. Еще один коридор уходил влево, и к нему вели две ступеньки, поднимавшиеся вверх, и две ступеньки, спускавшиеся вниз, находились чуть дальше. Все было довольно странным.

Эйли свернула в правый коридор. Поднявшись по лестнице, она открыла дверь, за которой оказалась большая темная ванная комната с полом, покрытым потертым коричневым линолеумом. В ней стояла окрашенная ванна времен королевы Виктории, обильно покрытая пятнами ржавчины, с широким обрамлением из красного дерева.

– Я приготовила вам небольшую комнату по соседству. Леди Мэриан и ее муж поселятся за вашей комнатой, а капитан Джереми, миссис Дьюк и мисс Тавернер разместятся в комнатах напротив.