Марина Серова - Музей восковых фигур Страница 12

Солдатов аж подпрыгнул на месте, как будто получил раскаленным штырем в зад.

– Невиновных? Да половина города слышала, как эти придурки угрожали нам в музее! Свидетелей куча!

– Но все-таки?

Парень махнул рукой.

– В конце концов, пусть милиция разбирается.

Я решила задать последний вопрос.

– Вы сидели вместе, ужинали. Внезапно Андрей поднялся и ушел из зала. Почему?

– Не знаю. К нам подсела девочка, мы стали разговаривать. Он внезапно встал и говорит: «Сейчас приду». Больше живым мы его не видели.

Я открыла сумочку и положила в нее пистолет. Затем вынула фотографии, на которых были изображены Солдатов и Мокроусов, и бросила их на тумбочку.

– На память о посещении нашего города.

То, что произошло потом, не входило в мои планы.

Дверь распахнулась, и в комнате появился Мокроусов.

– Ты?! – выдохнул он. – Сама пришла!

Этот гад так сильно пихнул меня в плечо, что я не удержалась и рухнула на койку рядом с Его Величеством Небритостью.

Бульбоватый хотел наброситься на меня, чтобы надавать пощечин, но я уже собралась, вскочила на ноги и влепила ему между ног прямо по «сандвичу».

Мокроусов зажмурился и издал стон кролика, закончившего половой акт.

– Ну, сука, мы еще встретимся…

За суку пришлось долбануть его кулаком по загривку. За такие шутки в зубах бывают промежутки.

Кстати, о шутках. Все мои предсказания сбылись!

Наконец-то…

На следующий день я позвонила Борису Расторгуеву.

– Это Татьяна.

– Здравствуй. Звонишь по поводу Алтынбаева?

– Верно.

– Результаты вскрытия получены.

– С ними можно ознакомиться?

– Только с тем, что я скажу по телефону. Надеюсь, ты мне доверяешь.

– Конечно. Не тяни, выкладывай.

– Причина смерти, как и предполагалось, передозировка. Очень сильная доза героина.

Я быстренько прикинула в уме.

– Героина? Ты не ошибся?

– Почему я должен ошибиться?

– Просто… Хорошо, продолжай.

Я не стала пока выкладывать свои соображения.

– Доза введена путем инъекции. Причем превышенная в несколько раз.

– Странно… – произнесла я тоном доктора Ватсона, который увидел, что его друг Шерлок Холмс напился вдрызг и разнес свою скрипку на мелкие кусочки.

– Что странно?

– По-моему, в тот день Алтынбаев кайфовал от маковой соломки. Или я ошибаюсь?..

– Это тоже было. В заключении зафиксировано, что Алтынбаев использовал этот препарат. Но наряду с ним в крови найден героин.

Я молчала. Расторгуев на другом конце провода забеспокоился. Было слышно, как он засопел, как слон, собиравшийся чихнуть.

– Ты чего молчишь? – спросил он наконец.

– Думаю…

Троих друзей я нашла только к вечеру у дома Витька Колесникова. Они были совершенно подавлены случившимся и не скрывали своих чувств.

– Здравствуйте, парни…

Леха Пузан поднял на меня глаза щенка, с которым никто не хочет играть, и шмыгнул носом. Витек как-то виновато кивнул мне в ответ, а Толян Шитов даже попробовал улыбнуться, только вместо этого у него задрожали губы.

– Татьяна? Какими судьбами?..

Я понимала, что это был не самый удачный момент для вопросов, но ничего другого не оставалось.

– Хочу спросить вас…

– Пожалуйста, – произнес Витек. – Наверное, насчет Лехи?

Я кивнула.

– Алтынбаев употреблял героин?

Все трое как по команде вытянули подбородки.

– Это для него было дорого. Шестьсот рублей за грамм да тянуть на три дня… – пожал плечами Шитов.

– Тогда какой препарат он предпочитал?

– Что-нибудь попроще, – сказал Пузан. – Маковую соломку, например.

– Понятно. Тогда спрошу по-другому: кто-нибудь мог дать ему героин?

– Если только продать, – сказал Витек. – Кто же просто так даст кому-то целую дозу?

– Он употребил не просто дозу, а завышенную.

Толян Шитов аж засвистел на весь двор.

– Откуда такие сведения?

– Из милиции.

Друзья понимающе переглянулись.

– Мы верим, что сведения надежные, только что это меняет?!

– Это меняет несчастный случай на убийство.

Глава 10

Произошло еще одно убийство, только на этот раз оно было замаскировано. Очень удобно – в милиции быстренько закончат следствие по делу и сдадут его в архив. Но кому мешал наркоман? Что это было? Какой мотив?

Я обратилась за помощью к своим двенадцатигранным помощникам. Что они могут показать по этому делу?

Бросок:

31 + 12 + 20.

«Разве то, что человек может узнать, – именно то, что он должен узнать?»

Я не поняла эту фразу. На кого этот намек: на Алтынбаева или на меня? И что это мои косточки буксуют, повторяя прежнее предсказание?

Стоп! Про кого я сейчас думала? О ком мысленно задавала вопрос костям? Об Алтынбаеве. Значит, эта информация относится именно к нему.

Истолковать сию сентенцию можно так: Алексей что-то знал. Его знание было угрозой для неизвестного лица. А может быть, известного.

В девяноста пяти случаях из ста жертва и убийца знакомы друг с другом. И только пять процентов приходится на случайную встречу двух противоположностей, которая заканчивается трагически. А если это именно тот случай, который входит в пять процентов?

Тогда впереди тупик.

В первом же случае подозреваемых масса, и в первую очередь это друзья Алексея. Один убил, а другой подсмотрел. И тем самым стал опасен.

Со скоростью мухи, которую гоняют по комнате, я вылетела на улицу и села в машину. Кости намекают на то, чтобы детектив Таня Иванова не теряла времени. А часы уже показывали десять вечера.

Я отправилась на Староалексеевскую улицу, дом тридцать семь. Вошла в обшарпанный подъезд и зажала нос. Стоял жуткий запах кошачьего дерьма. Двери в подъезде были постоянно закрыты благодаря пружинам, по-видимому, снятым с «КамАЗа», и бедным животным ничего не оставалось, как гулять на нижней площадке. Я не стала пользоваться лифтом, памятуя, что именно там случаются разные неприятности с девушками и симпатичными молодыми женщинами.

Поднявшись на шестой этаж кирпичного девятиэтажного дома, я позвонила в квартиру пятьдесят девять.

– Кто? – послышался осторожный голос.

– Мне нужен Виктор Колесников! – заявила я на весь подъезд.

Зашуршали открываемые замки, и дверь тихонько открылась. Я увидела женщину возраста Галины Волчек со взглядом торговки спиртными напитками. Черты лица были несколько полноваты, на кончике носа прочно обосновалась коричневая родинка.

– Виктор уехал.

– Как уехал? Куда?

– В Аткару.

– Так поздно? – удивилась я. – Время десять вечера, на улице темно.

– Такие у него дела.

Свидетель ускользнул.

– Давно он уехал?

– Минут пятнадцать назад.

Свидетель ускользнул прямо из-под носа.

Я взглянула на часы: пять минут одиннадцатого. Если поднажать, можно нагнать Шмона по дороге.

– Что-нибудь передать Виктору? – спросила тетя.

– Нет-нет, не надо! – ответила я, уже спускаясь по лестнице.

– Кто хоть приходил к нему?!

– Подруга детства!

До городка Аткара было не более ста километров. Два часа езды на «девятке». Вполне реально уехать вечером и вернуться под утро. И почему мафиозники предпочитают работать по ночам? Или это произошло случайно?

Я выскочила из подъезда. Нет ни одного горящего фонаря. Народ тоже куда-то подевался. Хотя я знаю куда – смотреть телесериал «Полицейские под прикрытием».

Запустив двигатель, который не успел остыть, я рванула с места.

И вдруг!

Боже мой, я наехала на человека!

Непонятно как, но он оказался под передними колесами моего автомобиля.

Я резко затормозила, выскочила из машины и бросилась к лежавшей на асфальте фигуре. Я нагнулась, чтобы посмотреть, в чем дело, но неожиданно почувствовала, что меня с силой дернули, обхватив сзади руками и зажав рот.

Что за дела?

Я изловчилась и двинула злоумышленника каблуком под коленку.

Послышался сдавленный стон, и руки разжались. Я воспользовалась моментом, развернулась и двинула несколько раз ногой по темной фигуре, на которую это произвело не слишком тягостное впечатление, потому что получила сильный ответный удар по корпусу.

Серьезный противник. Лучше избежать кровопролития, поэтому я бросилась прочь.

Я бежала не разбирая дороги через детскую площадку, пока не оказалась у длинного бетонного забора, разделяющего двор жилого дома и какое-то предприятие.

Уткнувшись ладонями в шершавый бетон, я остановилась и обернулась назад.

Ко мне быстрым шагом приближалась высокая фигура с черным лицом.

Сначала я не поняла, почему у неизвестного дебила такая внешность, а потом поняла – черный чулок на голове.

Черт!

Я подпрыгнула кверху и уцепилась ладонями за край бетонной плиты. Затем подтянулась и стала карабкаться наверх. Уже оказавшись на заборе, я услышала тяжелое дыхание, напоминавшее хриплые стоны.

Ко мне тянулась огромная рука с растопыренными пальцами, напряженными, как металлический трос.