Марина Серова - Между нами, девочками Страница 14

— Какая речь? — не понял Заварыкин. — Ах это! Да я и не слушал, о чем он говорит, просто следил за частотой звукового сигнала. Хотите попробовать?

— О нет! — наотрез отказалась я. — Только не это.

— Как хотите, — снова обиделся Саша.

Наша встреча начиналась не лучшим образом.

Заварыкин отложил в сторону громоздкие наушники, немного задержав их в руке, словно не желая расставаться с новой игрушкой.

Он слегка покосился на дверь и, подозвав меня, прошептал на ухо:

— Моя жена — убийца!

— Вы это серьезно? — удивилась я.

— Еще бы! — вытаращил глаза Заварыкин. — Она, точно говорю вам! Сперва любовника укокошила, а теперь ко мне подбирается.

— С какой же это стати? — не могла я взять в толк.

— Да вы только посмотрите на нее, — втолковывал мне Саша. — Ходит чернее ночи, не ест ничего. Не пьет! Разве это нормально? И потом, вы ведь знаете, что ее алиби — липа?

— Знаю, — кивнула я.

— Ну так арестуйте ее, и дело с концом, — предложил мне Заварыкин.

— Не имею полномочий.

— Да? — в третий раз расстроился Саша. — А я-то думал… Когда она, змея эта, подошла ко мне вчера, я чуть сознание не потерял от страха. Думал — пришьет. Нет, обошлось. Сначала я ничего не понял из ее рассказа, а потом до меня дошло, что Дашка говорит про вас. Ну я и думаю — удачный момент, чтобы сплавить ее в руки правосудия.

— Послушайте, Саша! — начала терять я терпение. — Как вы с вашим магазином управляетесь?

— А что? — удивился он. — Очень даже управляюсь. Сдал — принял. И вся недолга. И потом снова принял. «Крыша» есть, народ грамотный, толковый. Не оплошают.

— Вот что, — сказала я строгим голосом. — Передайте вашей матушке, что у Дарьи Томашевской больше нет алиби. Сегодня арестован Колян. Он сразу раскололся и назвал кое-какие фамилии. Запомнили или повторить?

— Погодите, я сейчас запишу, — бросился Заварыкин к блокноту. — Как вы говорите?

Я медленно продиктовала ему свое сообщение.

— Непременно передам, — пообещал Саша. — А почему бы вам самой не встретиться с моей мамой?

— А мы уже встречались и не очень понравились друг другу, если честно. Так что считайте, что я делаю ей одолжение, заранее предупреждая об опасности.

— Понял, понял, — закивал Саша. — А как же быть с этой…

И он указал пальцем на дверь.

— Очень просто, — ответила ему Даша, появляясь на пороге.

Она была одета в легкую куртку и держала в руке маленький чемоданчик.

— Я ухожу от тебя, Александр, — тихо проговорила она. — Эти годы, что я прожила с тобой, — потеряны для меня. Так больше не может продолжаться. Прощай.

Она повернулась и быстро зашагала к двери.

— Даша! — крикнул ей вслед Заварыкин и посмотрел на телефон. — А как же…

Он сделал нерешительный шаг по направлению к двери, обернулся к телефону, немного подумал и выбрал все же телефон.

Я решила, что мне не стоит здесь задерживаться.

— Карл! Привет, старина! Знаешь, мне так херово сегодня… Давай завалимся вечерком к Глории или в парную… — провожали меня звуки телефонного разговора.

Глава 10 ВСТРЕЧА НА ВЫСШЕМ УРОВНЕ

Подкидывая на ладони три монетки, я решила сверить свои наблюдения с древним китайским гаданием — Книгой Перемен, по-китайски — И-Цзин.

Поскольку черепаховых панцирей у меня не было, а тысячелистник, на котором положено гадать, у меня весь вышел, я решила прибегнуть к упрощенному способу — гаданию с помощью трех монет.

Если выпадает два орла, я провожу непрерывную черту, обозначающую символ «ян».

Если выпадают две решки — это прерывистая черта — символ «инь».

И так шесть раз, чтобы построить гексаграмму.

Проведя шесть черточек снизу вверх, я получила сочетание под именем «Разлад».

Как это ни печально, но некоторые толкования целиком отвечали сложившейся в деле Льва Ильина ситуации.

Например:

«Когда утратишь коня, не гонись за ним: он и сам вернется».

Наверняка это указание на мою грядущую встречу с Заварыкиной.

Мое дело — дать сигнал, а уж она и сама прискачет как миленькая.

«Увидишь, что воз тянут вспять и его быка задерживают».

Это, без сомнения, о нашей доблестной милиции.

«Не в твоей власти начало, но в твоей власти конец».

А это, разумеется, обо мне.

Не я затеяла это дело, но я его распутаю.

«Разлад и одиночество».

Это можно отнести и к Даше Томашевской, и к моей клиентке.

Как-то она сейчас там, за решеткой?..

Впрочем, сама виновата.

Не надо было совершать одну глупость за другой.

Вечно эти клиенты думают, что все закончится быстро и просто.

И что перед частным детективом совершенно необязательно выкладывать не очень красивые подробности.

А в результате?

Арест и обвинение в убийстве.

Так, что у нас дальше?

«Увидишь свинью, покрытую грязью, увидишь, что бесы наполнят всю колесницу».

О, это наверняка снова указание на свидание с Заварыкиной.

Грязи и крови на ней — любая свинья ангелом покажется.

«Сперва натянешь лук против этого, а потом отложишь его в сторону».

Ну, разумеется.

Если сначала я предполагала, что разгадка кроется в деятельности Заварыкиной со товарищи, то теперь склонна думать совершенно иначе.

Но самой Виктории Борисовне об этом знать необязательно.

«Если бы не разбойник, был бы счастливый брак».

Эх, Лилия Игнатьевна, Лилия Игнатьевна…

Впрочем, это можно отнести и к неудавшемуся замужеству Софико. Повезло бедной девочке.

«Если, выступая, встретишь дождь, жди удачи».

Я тотчас подпрыгнула к окну и отдернула занавеску.

Вроде облачность.

Может, и ливанет.

Ну, кажется, я на верном пути.

Проверим теперь по картам.

Я снова раскинула колоду Таро.

Обычно я выкладываю главную карту в центр.

Вокруг нее рисую треугольник из оставшихся двадцати одной карты, так называемых старших арканов.

А треугольник замыкаю в круг из обыкновенной колоды четырех мастей.

Правда, в центр обычно кладется одна и та же карта — «Мир», но в моем случае требовался конкретный ответ на конкретный вопрос: что же является центром этой ситуации?

Расклад оказался довольно сложным, и за полтора часа я только-только начала анализировать комбинацию.

Было ясно одно — пустая карта лежала в середине.

Это могло означать, например, что все усилия — как мои, так и соперничающей стороны, в данном случае — Виктории Заварыкиной, — направлены в сторону от главного в этой ситуации.

А если взглянуть по-другому…

В дверь раздался резкий требовательный звонок.

Неужели Заварыкина так оперативно откликнулась на мое послание?

Я распахнула дверь и обомлела от неожиданности.

На пороге стояла Прорва собственной персоной.

— Слышь, хозяйка, тебе велено… — начала она, но, узнав меня, выпучила глаза от изумления.

— Слышу, слышу, — ответила я и, взлетев в воздух в стремительном прыжке, ударила ее каблуком в челюсть.

Прорва отлетела в сторону и громко ударилась головой в дверь напротив.

Дверь приоткрылась, и из щели выглянула рассерженная старушка.

Но, завидев меня, она расплылась в улыбке:

— Ах это вы, Танечка, со своими гостями беседуете? Ну, не буду вам мешать.

И соседка поскорее захлопнула дверь, отпихнув тапочком кисть руки Прорвы, залетевшую за порог.

Я подняла Прорву на воздух одной левой и погрузилась в раздумья: швырнуть ее в окно или спустить по лестнице.

Но здравый смысл возобладал над эмоциями.

— Кто тебя послал? — грозно спросила я.

— В-вика… Виктория Борисовна, — еле шевеля прикушенным языком, проговорила Прорва.

— И чего?

— К себе зовет, в контору, — произнесла Прорва перед тем, как окончательно отключиться.

— Ладненько, — опустила я свою жертву на пол. — Раз зовут, надо идти.

Волоча за шиворот Прорву, я спустилась по лестнице к подъезду.

У дверей караулила Дракула, стоя возле хозяйского «ЗИЛа».

Увидев меня, она обомлела и на мгновение потеряла дар речи.

А когда я швырнула на заднее сиденье Прорву, испуг вернул ее гортани звуки:

— Куда ты ее суешь! Дак она кровищей все запачкает, с меня же спросят!

Но проблемы ухода за автотранспортом госпожи Заварыкиной меня не касались.

— Вынай ее оттель, кому говорю! — бросилась ко мне бандитка.

Точный удар в переносицу надолго лишил Дракулу возможности высказывать собственное мнение.

— Степаныч! — кликнула я шофера. — Заводи, поехали! А то что-то моросить начинает.

А про себя я порадовалась сбывшемуся пророчеству.

Теперь все должно получиться.

Ведь «Книга Перемен» меня еще никогда не обманывала.

Впрочем, интуиция тоже.

— Больше никого не ждем? — выглянул из-за стеклянной загородки бесстрастный шофер.