Шахматист - Ксения Полянская Страница 15

— Алло?

— Здравствуйте, это Пассковский. Следователь, помните? Я приезжал недавно по поводу Маши Ботковой, — напомнил я.

— Да, помню, как вас забыть, — заигрывая, произнесла та. — Вы что-то забыли или случилось что? — взволнованно затрепетала девушка.

— Нет-нет, всё нормально, — смутился я. — Я когда приезжал, почти ничего про машину у тебя не спросил, видимо, из головы вылетело. Номер её автомобиля знаешь?

— Да, он лёгкий, запоминающийся такой, я поэтому и выучила, — ответила Таня.

— Можете сказать, какой? Нам машину надо найти, хотя бы в розыск объявить, — объяснял я, ожидая ответа.

— А она что, пропала? — с недоумением произнесла девушка.

— Да. Возле её дома машины не было, и в ближайших районах тоже. Ни у отца, ни у тебя, как я понимаю, её нет? — предположил я.

— Да, вы верно понимаете, — кокетливо заявила Таня.

— Так какой номер? — нетерпеливо сказал я.

— АУ212У.

— Интересный, — произнёс Макс, записывая в блокнот.

— Да, я же говорю запоминающийся, — мило повторила девушка.

— Хорошо, спасибо.

Я уже собирался бросить трубку, как вдруг Макс выхватил мой телефон и заговорил:

— Стойте! Я помощник следователя, если что, — наспех представился он, — Вы говорили, что они с другом тогда приехали. Как друга звали, знаете?

— Знаю. Миша Пономарёв. Но вы его не трогайте, толку нет. Мы с ним часто виделись, ничего интересного. Он сам-то не знал, что происходит. Маша, как обычно, преподнесла всё в другом ключе.

— Это как? — вмешался в разговор я.

— Легко и просто. Сказала, родители переезжают, мебель надо вытащить, технику, все вещи ценные, а всё ненужное оставить.

— Умно.

— Ну да, мозгов у Маши было много. Просто не в ту сторону она их использовала. Моя подруга обожала быть умнее других. Даже в суде, когда она пыталась обмануть судью, получалось отменно. Никто ничего не подозревал поначалу.

— А потом? — заинтересовался Макс.

— В деле по изнасилованию всё было гораздо сложнее. Там подруга наша была, никто её, разумеется, не насиловал. Просто парень её бросил, а она решила ему отомстить. Ну, а Маша-то чего? Ей заплатили. Больше 40 % от компенсации за удачный суд. Ну а судья-то не глупый, счёл что два дела за такой маленький промежуток времени — это странно. Адвокат тоже не отлипал. Ну, это ведь их работа. Но потом приговор вынесли обвинительный. Как всегда, улики Машка сфабриковала. Свидетель она сама же, да и у парня не было доказательств. Суд против не попрёт, за нее присяжные были, — рассказала девушка.

— Понятно, а это в Центральном суде происходило? Получается, по всем трём делам у Маши один и тот же судья был? — переспрашивал Макс.

— Да, конечно. Вы можете к ним съездить, у него имя такое интересное — Пантелей…. Григорьевич вроде бы. Он там один, в общем, разберетесь. Может, он что-то по делу скажет, не знаю, поможет как-нибудь, — с сочувствием говорила девушка.

— Конечно, поможет, — подтвердил Макс.

— Ну хорошо. Ладно, извините, мне на работу пора, — произнесла девушка, и на заднем фоне послышались звуки музыки, — Рада была помочь. До свидания, Михаил Алексеевич.

— До свидания, ещё раз спасибо.

Она бросила трубку. Я взглянул на Макса, а Макс взглянул на меня.

— Сначала в суд сгоняем или на обыск? — спросил он.

— Давай сначала в суд. Я думаю, это будет быстрее, — принял решение я.

Макс согласился, не говоря ни слова, и завёл машину. Находился суд не очень далеко от нашего участка, но, тем не менее, утренние пробки давали о себе знать. Спустя час езды, а точнее медленного и нудного передвижения, мы всё-таки доехали.

Здание суда было красивым и величественным, как мне казалось раньше, — в нём вершилось правосудие. Ключевое слово «казалось». Разумеется, там не было беспредела, но далеко не всегда всё очевидно. Как например, дела Ботковой. Кто бы мог подумать, что преступник всё это время сидел в суде, давая показания против другого. Меня радовало, что судья не остался равнодушным и заметил подвох. Но предчувствие и догадки ничего не стоят против веских доказательств и хороших отзывов присяжных.

Пересекая огромный зал и лестницу, закрученную к потолку, мы попросили позвать судью, чтобы побеседовать о делах. Нас вежливо попросили подождать, и мы терпеливо уселись на скамейку, ожидая главного вершителя судеб. Минут через 30 он пришёл.

— Здравствуйте. Вы по поводу Ботковой, да? — спросил он.

Судья выглядел статно. Лицо у него было суровое, с грозными усами и густыми бровями.

— Да-да, всё верно, — ответил я.

— Я все дела взял, пойдёмте ко мне в кабинет, там обсудим. Что смогу, то расскажу.

Мы молча кивнули и направились за ним. Вдруг его остановил мужчина.

— Пантелей Григорьевич, стойте! Вы папку забыли.

И только когда судья поблагодарил его, мужчина заметил нас.

— Здравствуйте, извините, что не поздоровался сразу. Водится за мной такая некультурность, — виновато улыбаясь, проговорил он.

— Да ничего страшного. А вы кто? — спросил Макс.

— Это адвокат наш, Александр Ветвицкий, — представил его Пантелей Григорьевич.

Мужчина добродушно улыбнулся и кивнул. Одет он был красиво: одежда хорошего качества, но слегка заношенная, видимо, давно не покупал новую. Его лицо тоже украшали усы. С недавнего момента меня пугали люди с усами, но я прекрасно понимал, что сейчас каждый третий мужчина их носит.

Пантелей Григорьевич объяснил, что Ветвицкий — государственный адвокат, предоставляемый любым людям, у которых нет возможности защитить себя, и упомянул, что он тоже участвовал в деле Ботковой.

— Отлично, тогда мы ещё и с вами поговорим, если вы не против, — предложил я.

— Я только «за». Деточка, принеси кофе, пожалуйста, — обратился Александр к секретарше, — Нам как обычно, а моим гостям… — он замялся, ожидая ответа.

— Капучино и эспрессо, пожалуйста. Благодарю.

— Не за что, — произнесла девушка и застучала каблуками по коридору.

Мы вошли в кабинет. Он был простенький, без особых изысков, поэтому мы чувствовали себя комфортно. Макс решил начать:

— Мы сегодня разговаривали с Татьяной Гордеевой. Может, знаете о ней. Это близкая подруга Ботковой. Она созналась,