Лариса Соболева - Месть без права на ошибку Страница 16

– Не знаю.

– А почему ты не знаешь, где находится твое ружье? – закричал отец.

В дверях показалась мама, Павел Сергеевич махнул ей рукой, она ретировалась, плотно прикрыв дверь. Мужчины ждали ответа.

– Пропало.

– Почему не заявил? Как только пропало? – добивался непонятно чего отец, у него дергался глаз.

– Я обнаружил пропажу только вчера, собираясь на охоту. Подумал, что забыл его прошлый раз, а когда приехал, не было повода вспомнить.

– Забыл… подумал… не вспомнил… Знаешь, Сергей, у меня нет слов. Твоя глупость и беспечность… А!

Павел Сергеевич в сердцах ударил ладонями по коленям, вскочил и отошел к окну. Кагалин подошел к нему и, похлопывая по плечу, сказал Сергею:

– Понимаешь, Сережа, Олег убит из твоего ружья.

Вот и все. Очень просто сказано, но совсем непросто это понять. Отсюда допрос: где был, что делал… Стоп, стоп… Значит, подозревают его, Сергея? Чушь какая! Зачем ему убивать этого придурка? И отец мог подумать!.. Тревога, тревога сжимала сердце до боли.

– Это не я… – прошептал Сергей, подняв беспомощно-беспокойные глаза на Василия Алексеевича. Сейчас только он мог помочь.

– Мы знаем, – успокоил его тот и присел на диван. – Но мы – это еще не все. Как думаешь, кто из твоих знакомых ненавидит тебя?

Сергей сосредоточился: кто? Память с компьютерной точностью выдавала лица, события. Не любили его многие, это уж точно. Если он сам испытывал к большинству окружающих неприязнь, то неужели они могут относиться к нему иначе? Нет. Мы все ощущаем подсознанием и за нелюбовь платим нелюбовью. Но ненавидеть до такой степени…

– Думаете, меня специально подставили? – спросил он.

– Я пока ничего не думаю, – ответил Кагалин. – Для убийства должны быть причины, у кого-то они были. Но при этом убийца взял именно твое ружье, застрелил Олега и бросил его рядом с ним. Бросил, указывая на тебя. Так что думай, Сергей, думай.

Он думал. Огромные старинные часы в углу отстукивали маятником время: минута прожита, еще одна… Сколько их вообще осталось? Пришло время задуматься о себе. Жил, казалось, никому не мешая… Выходит, мешал. Кому понадобилось выкрасть сначала, потом сделать выстрел в человека, бросить рядом ружье, старое ружье, с инкрустацией… При чем здесь инкрустация? Убит человек, а подумать все должны на Сергея! Что же он сделал не так? За что? Сам себе и ответил:

– Не знаю…

– Это могли сделать и мои враги, – предположил отец. – У меня их более чем достаточно.

– Могли, – согласился Кагалин. – Странно как-то… и нагло. Мы-то знаем с отцом: ты не способен, но для остальных… У нас как рассуждают? Сын мэра, все можно, покроют, ничего не будет за убийство, распустились. Если подробности, не дай бог, просочатся… а у тебя нет стопроцентного алиби.

– Почему? Все подтвердят, что я был…

– …каждую минуту на глазах? (Сергей молчал.) Видишь? Нет алиби, нет. Да, очень хочется кому-то напакостить тебе, или твоему отцу, или вам обоим.

– Что же делать? – спросил павший духом Сергей.

– Быть осмотрительным.

– Где вы его нашли?

– На берегу. Не буду вдаваться в подробности поисков, все было безрезультатно. Не там искали. Домой он не вернулся, мы проверили. Снова мои орлы отправились по маршруту охотников, а я взял лошадь и поехал по берегу. Наездник я хреновый, короче, ехал шагом. Пешком прошел бы мимо. А тут смотрю – лежит трухлявое бревно, из-за него рука видна. Так и нашел. Убит наповал, страшное дело. Впечатление такое, будто Олег специально пошел к реке, вошел в воду, следы ведут туда, вышел на берег, повернулся к реке лицом и получил выстрел в грудь. Чертовщина какая-то.

– Может, аквалангист? – строил догадки и отец.

– Откуда? – фыркнул Кагалин. – Вот лодка… м-да. Но на много километров в одну и другую сторону нет ни одного причала. Ребята проверяют хозяев одиночных лодок и тех, кто брал их в городе. Мои орлы заметили, что Олег нес к реке тяжесть. Отпечатки сапог, ведущих в реку, намного глубже, чем из нее. Вот так. Хорошо, что я нашел труп, иначе… туго пришлось бы. Теперь главное. Ружье Олега я спрятал. Кроме нас троих об этом никто не знает. А твое оставил с ним.

– Зачем? – похолодел Сергей.

– Думаешь, сложно определить, из какого ружья сделан выстрел? Твое ружье зарегистрировано. У нас один выход: выдать смерть за самоубийство.

– Это возможно? – У Сергея появилась надежда.

– Основное заключение дает патологоанатом, хотя невооруженным глазом видно: убийство. Я попробую уладить, у меня там один врач на крючке, думаю, договоримся. Теперь, Сережа, вот что. Когда вызовут тебя, говори одно: ты не пошел на охоту, поэтому одолжил ружье, так как Олег свое забыл дома. Понял?

– Да.

– Постарайся вспомнить, когда пользовался ружьем последний раз, где его оставил, при каких обстоятельствах и кто был рядом. Это важно. Параллельно будет вестись частное расследование. У меня есть толковый парень, фанат, его координаты я оставил, чуть что – звони ему. Человек он независимый, фамилия Бакшаров. Его не испугаешь, не подкупишь, уголовники даже уважают. Мы с отцом составили список всех, кто присутствовал на охоте, а ты вспомни, с кем у Олега были натянутые отношения, здесь важной может оказаться любая деталь. А теперь надо поехать за ружьем Олега и выбросить его подальше от того места, где он убит, обязательно в реку.

– Я не смогу вести машину… – едва выговорил Сергей.

– Что ж, Павел, нам придется самим избавиться от ружья. Едем?

– Папа, я приехал на машине Олега. Позвони, пусть ее перегонят.

– Хорошо, – ответил Павел Сергеевич. – Вася, может, ему уехать?

– Не вижу смысла. Главное – найти убийцу, иначе смерть Олега все равно ляжет на ваши плечи. Ты дашь гарантию, что подобного не повторится? Задача Сергея – жить как жил, не вызывая подозрений у настоящего убийцы. Он обязательно сделает ошибку, мы это поймем, ведь он находится рядом с вами. А пока берите на заметку всех, кто станет интересоваться Олегом. Наблюдайте. Павел, собирайся, от ружья избавиться нужно сегодня.

Сергей ехал в трамвае подавленный, складывая в уме: Лора… Наташка… Олег… Случайность? Если нет, то какая между ними связь?

Лора… Наташка… Олег… Кто убил? Перебирал знакомых по очереди, подозревал всех и никого. Если это одних рук дело, тогда должно что-то всех троих объединять. Но что?

Лора и Олег были слегка знакомы, Наташку общество Сергея не интересовало, но она первая. Лора вторая, Олег… В течение десяти дней. Связи не находил, кроме одной: всех троих он хорошо знал.

Олега убили на охоте… Неужели кто-то из отцовского окружения? Где искать логику? Может, стоило рассказать о девушках дяде Васе? Мол, вчера из моего ружья убит Олег, а на неделе зарезаны две мои знакомые, но я к этому не имею отношения. Так, что ли? Он сам поверил бы? А если это действительно роковая случайность? Хорошо бы так… Зачем тогда паниковать?

Привыкшему ездить на своих колесах даже в булочную Сергею было неуютно в переполненном трамвае, где со всех сторон давили тела, в нос шибали чуждые запахи. Утрамбовываясь до стояния на одной ноге, он увидел сквозь букет белых хризантем в руках пожилой женщины знакомые разрез глаз и разлет бровей, а изумрудный цвет глаз может быть только у одной женщины в мире. Сергей так и эдак пытался найти ракурс, чтобы увидеть лицо, но то голова мешала, то рука, то плечо. С трудом он протиснулся ближе и… его обдало горячей волной. Не может быть!

Она стояла на нижней ступеньке, повернула голову, и… произошла встреча. Вернее, никакой встречи. Она просто остановила взгляд на Сергее, как на незнакомце, постороннем, чужом… Он заработал локтями, пробираясь к ней, не верилось, что это Вера.

Остановка. Равнодушно глядя на него, она соскочила с подножки и стремительно уходила. Сергей активно протискивался сквозь толпу. Поднялся шум, ибо кого-то толкнул, кому-то наступил на ногу… но он не мог упустить ее.

Закрылась дверь! Сергей отчаянно закричал водителю, что не вышел, двери трамвая раздвинулись, и он, приложив еще некоторые усилия, спрыгнул на тротуар, порядочно вспотев и лихорадочно оглядываясь. Веры и след простыл. Сергей метался по улице, заглядывая в каждый магазин, забегая за углы домов… Напрасно. Выбившись из сил и потеряв надежду, сел на скамью среди гаснущих осенних кустарников, закурил, глубоко затягиваясь. Вера…

А она стояла совсем близко, за оградой из железных прутьев, прячась за желтыми кустами, напротив сидящего Сергея. Она видела его метания.

Оба мысленно вернулись назад…

6. Сентиментальный вихрь

Перед Новым годом начинается не жизнь, а лихорадка. Люди с хищными глазами рыщут по магазинам и рынкам с одним намерением: дешевле и побольше. Елка в одной руке, сумка, доверху набитая, в другой – обычный человек в это время, неверно ступающий по скользким дорожкам. А зима в том году выдалась крутая.