Том Харпер - Гробница судьбы Страница 18

Глава 13

– Я кое-что выяснила.

Элли прикрыла рукой трубку телефона. Она стоит около эстрады на Пляс д’Арм, высматривая в толпе человека в белом плаще. Последние десять дней она провела главным образом в комнате базы данных холдинга и в своем номере, прибавив в весе и потратив огромную сумму на билеты, чтобы ходить в кинотеатр на плохие фильмы. Элли даже не заглядывала в бар, опасаясь, что там ее подстерегает Леховски.

– «Талуэт» имеет дочернюю компанию в Румынии, у нее могут быть крупные долги. Я выяснила это совершенно случайно – в счетах ничего нет. Один из их директоров ушел в знак протеста против того, каким образом осуществляется управление компанией. По какой-то причине копия его письма оказалась в папке с личными документами.

– Остальные это видели?

– Не думаю.

Нет, судя по тому, как посыпались, словно опавшие листья, бумаги, когда она открыла папку.

– Вы можете забрать это письмо?

Элли подумала об охраннике с тусклыми глазами, все время читавшем журналы скабрезного содержания, и поверхностной проверке сумки в конце рабочего дня. Самую большую опасность представлял Леховски.

– Наверное.

– Попробуйте, – голос Бланшара звучал спокойно.

Элли прикрыла трубку телефона еще плотнее, дабы в нее не проникали звуки трубы уличных музыкантов, доносившиеся с расположенной сзади эстрады.

– Еще одно. Вам не встречалась в папках, которые вы просматривали, ссылка на Мирабо?

Это слово показалось Элли знакомым. Может быть, статья бюджета? Однако ее голова настолько была забита именами и цифрами, что она не могла вспомнить. Девушка уже усвоила, что Бланшару ничего нельзя говорить без твердой уверенности.

– Кажется, нет. А что это такое?

– Это не столь важно. Когда вы вернетесь в Лондон?

Процедура проверки чистоты сделки была почти завершена.

– Я вылетаю завтра вечером и в понедельник буду в офисе.

– Отличная работа, Элли. Вы снова превзошли саму себя. Наш клиент будет очень доволен. У вас есть планы на эти выходные?

Один из уличных артистов принялся бить в огромный барабан.

– Простите?

– Мишель Сен-Лазар – наш клиент – пригласил меня в Шотландию на охоту. Я подумал, не захотите ли вы поехать со мной. Ему будет чрезвычайно интересно познакомиться с вами.

На мгновение Элли представила горы, озера, леса, бревенчатое шале, теплые блики огня, негу в кровати с пологом под стеганым пуховым одеялом. Она прикусила губу.

– Я обещала Дугу, что приеду в Оксфорд.

– Тогда, конечно, вы должны отправиться именно туда. – Голос Бланшара моментально приобрел деловой тон. Может быть, он обижен или разочарован?

По всей вероятности, ему безразлично.

– Увидимся в понедельник.

Сидя в поезде, который вез ее по долине Темзы в Оксфорд, Элли наблюдала быстро сменявшие друг друга пейзажи за окном. Поля покрывала осенняя дымка, солнце на ярком октябрьском небе заливало все вокруг золотистыми лучами. Листья на деревьях сворачивались в трубочки. Этой ночью будут заморозки.

Субботним утром вагон был почти пустым. Элли разглядывала попутчиков: мать с двумя дочерями; мужчина с пластиковым пакетом, рекламирующим антикварные книги; двое студентов, самозабвенно обсуждающие Канта и Хайдеггера. Девушка была невидима для них, что вполне ее устраивало.

Сегодня у Дуга была тренировка по регби, и она сказала ему, чтобы он не приезжал на вокзал. Тем не менее она испытала разочарование, не увидев в толпе встречающих знакомого лица. Теперь каждый раз, оказавшись в Оксфорде, Элли испытывала чувство тревоги. Она прожила здесь всего девять месяцев, пока не приняла предложение банка «Монсальват» – достаточно для того, чтобы освоиться в городе, но недостаточно для того, чтобы он стал родным. Элли никак не могла избавиться от неприятного ощущения некой незавершенности.

Ей потребовалось десять минут, чтобы дойти до жилища Дуга – небольшого домика рядом с конюшней близ Эшмолина, предоставленного ему колледжем. У нее все еще имелся ключ, и она воспользовалась им. В коридоре стояла пара грязных ботинок для игры в регби. Сверху доносились звуки текущей воды. Гостиная была полна книг, стоявших на полках и лежавших на подоконниках. После трех недель, проведенных на головокружительных высотах в башнях из стекла и бетона и шикарных отелях, этот непритязательный интерьер казался ей жалким и убогим. Стены были усеяны пустыми отверстиями от дрели, словно пробоинами от пулеметных очередей. Краска над дверной коробкой облупилась, на старом ковре виднелись проплешины. Раньше она всего этого не замечала.

Элли поднялась по лестнице и открыла дверь ванной без стука. Дуг стоял под душем. Его лицо раскраснелось от холодного воздуха и горячей воды, темные волосы прилипли к щекам, лбу и шее. Как и в первую ночь, которую они провели вместе, Элли поразило его сильное мускулистое тело и ласковые руки.

Он открыл глаза и вздрогнул.

– Тренировка закончилась поздно. Я собирался встретить тебя на вокзале.

– Я же сказала, чтобы ты не беспокоился.

– Ты ведь знаешь, я никогда тебя не слушаю, – Дуг ухмыльнулся и протянул ей кусок мыла. – Не поскребешь ли мне спину?

Потом они отправились по тропинке вдоль берега реки в сторону Эбингтона, держась за руки. Мимо них проносились гребцы, шлепая по воде веслами. Влажный воздух был насыщен запахом прелой листвы. Впервые с момента начала работы в «Монсальвате» Элли почувствовала, что вновь может вздохнуть полной грудью.

– Как продвигается твоя работа? – Элли долго не решалась задать Дугу этот вопрос. Первые шесть месяцев отношений они с увлечением говорили о карьерных устремлениях, теперь же старались избегать этой темы.

– Хорошо, – Дуг нахмурился. – В самом деле, хорошо. На прошлой неделе я вдруг получил письмо от какого-то парня из Шотландии – миллионер-отшельник или что-то в этом роде. Он прочитал одну из моих статей о раннем средневековом рыцарском романе и захотел со мной встретиться.

Элли с удивлением взглянула на друга.

– Из Шотландии?

– Мы встретились в Лондоне. В его клубе, – в последнем слове прозвучала легкая ирония. – Огромный дом недалеко от Пэлл-Мэлл. Множество викторианских бюстов, глубокие кожаные кресла и ни одной женщины, если не считать ту, что принимает в вестибюле пальто. Старик-хозяин ждал меня, сидя в кресле на колесиках, подключенный к чему-то вроде аппарата искусственного дыхания. Не сказав ни слова, он положил на стол кожаную папку. При нем был помощник – высокий парень в длинном черном пальто, похожий на сотрудника похоронного бюро. Первым делом он заставил меня подписать соглашение о конфиденциальности – которое, между прочим, я нарушаю, рассказывая тебе об этом. Он сообщил, что старик недавно кое-что нашел на чердаке своего дома и решил, что это может представлять интерес.

– И что же было в этой папке?

– Лист формата А4, – Дуг улыбнулся, заметив выражение разочарования на лице собеседницы. – Тем не менее на нем была написана поэма на старофранцузском языке, судя по всему, созданная в двенадцатом или тринадцатом веке. Помощник моего работодателя добавил, что сделал копию с пергамента. Рукопись якобы все это время валялась на чердаке. Я прочитал текст. Прежде мне никогда не доводилось встречать подобного.

Его тон был довольно будничным, но Элли прекрасно понимала, что это значит. Если эта поэма была незнакома Дугу, стало быть, она, скорее всего, никогда не была опубликована.

– Разумеется, я захотел увидеть оригинал, но он сказал, что пергамент хранится в банковской ячейке. Я спросил, не видел ли его кто-нибудь еще. Он ответил, что нет, поскольку пергамент был найден на чердаке. Ему неизвестно, как долго он там пролежал. Они дали мне копию и попросили сообщить, что я об этом думаю.

Тем временем они приближались к плотине в Сэндфорде. Надпись на красной табличке, прикрепленной к сваям на реке, гласила «Впереди опасность». Несмотря на солнце и теплое пальто, Элли почувствовала, что ее бьет дрожь.

Дуг взглянул на часы.

– Нужно возвращаться домой. Я пригласил на ужин Аннабел и Марка.

Элли постаралась не выдать своего разочарования. Она сжала его руку.

– Я думала, мы сможем побыть сегодня вдвоем.

– Я пригласил их сто лет назад. Мы прекрасно проведем вечер.

Аннабел, женщина с постоянно растрепанными волосами, всегда производила впечатление, будто она слегка удивлена, оказавшись в ХХI веке. Марк принадлежал к категории людей, которые приезжают в Оксфорд с определенными стереотипами и делают все возможное для того, чтобы им соответствовать. Он был единственным среди знакомых Элли, кто носил галстук. Кроме того, он являлся куратором Элли по докторантуре.

– Марк – это ужасно. Он наверняка до сих пор не простил мне то, что я работаю в банке.