Буало-Нарсежак - Белая горячка Страница 18

Оглушив себя снотворным, я провалился в забытье. Когда я проснулся, меня ожидал мой гнев: отдохнувший, ярко-красный, пылающий. Я позвонил в замок.

— Это вы, Фирмэн?.. Говорит Шармон… Могу я попросить к телефону мсье Лефёра?

— Сожалею, мсье, но он уехал.

— Уже?

— Он выехал вчера, ночным поездом. Он очень торопился вернуться к мсье.

— А мадам де Сен-Тьерри?

— Ей немного нездоровится, мсье. Я получил указание не беспокоить ее. Передать ей что-нибудь, мсье?

— Нет, благодарю.

Я в ярости швырнул трубку на рычаг. Я все больше распалялся. Выходит, мне суждено вечно опаздывать в погоне за правдой, в попытках перехватить инициативу. Он ускользнул. Пока я шарил в подвале, он был уже на пути в Милан. А теперь, когда я топчусь на месте, он довершает ограбление своего патрона, разорение своей сестры. И что потом?..

Ведь он способен на все. Для человека, у которого хватило духу в ту ночь очистить подвал, не существует никаких преград. Покончив с Сен-Тьерри, он, по всей видимости, примется за сестру, чтобы завладеть ее состоянием. Нет никаких сомнений, Симон — авантюрист с размахом, такой не отступит ни перед чем и ни перед кем. Разве что, может быть, передо мной!.. Я вынул из кармана зажигалку и бумажник. В углу его были переплетенные буквы «Э» и «С». Такой же вензель красовался и на портсигаре. Все равно что удостоверение личности. Я положил все это назад в ящик, запер его на ключ и взял с нижней полки шкафа атлас и путеводители. Самый короткий путь в Милан пролегает через Лион, Шамбери и перевал Мон-Сени. Дальше я попаду на Туринскую автостраду. Дорога небезопасная, но горы меня не пугают. Движение через все перевалы открыто, и уже довольно давно. Усевшись за стол, я принялся высчитывать расстояние, но вскоре отшвырнул карандаш в сторону. Еще один способ предаваться фантазиям вместо конкретных действий. Мне нужно в Милан? Хорошо. Тогда выезжать надо немедленно… или, по крайней мере, как можно раньше. Так. А что я буду делать в Милане? Во Франции я мог бы пригрозить Симону полицией, а в Италии?.. Все оказывается не таким простым. Я потянулся за бутылкой, но она была пуста. Сегодня во всем не везет. И все же надо двигаться. Я испытывал непреодолимую потребность действовать.

Я спустился на улицу. Машина стояла на том же месте, мешая движению, но никакой бумажки под дворником я не обнаружил: подтверждение того, что нахальство — второе счастье. Что ж, начало обнадеживающее. Я отвел машину в гараж сменить масло, а сам отправился выпить коньяку с содовой. Облокотившись о стойку, я размышлял, каким образом можно вытянуть Симона во Францию, но так ничего и не придумал. Одной рюмки явно недостаточно. Я выпил вторую — без содовой, чтобы подхлестнуть воображение. После третьей наметились кое-какие туманные контуры плана. С помощью Марселины, может, что-нибудь и получится… Она не совсем здорова, и Сен-Тьерри, то бишь Симон, проявил бы бессердечие, продолжая торчать в Милане. Итак, встретиться с Марселиной и убедить ее написать мужу письмо с просьбой, чтобы тот побыстрее возвращался. Гордый собой, я позволил себе заказать виски. А этот болван Клавьер еще пытается лишить меня выпивки! Алкоголь — это мой ум, мой талант, мой добрый гений. Выждав еще некоторое время, я добрался до гаража и поехал в замок. После долгих переговоров с Фирмэном мне удалось его убедить доложить обо мне Марселине, и та наконец приняла меня в гостиной. Ее вид меня встревожил.

— Что с тобой? — тихо спросил я.

— Простудилась на кладбище… Видимо, грипп.

— Почему бы тебе не вернуться в Париж?

— У меня тут еще полно всяких дел. Но так или иначе мне придется туда поехать… Нотариус назначил нам встречу на конец той недели.

— А муж твой знает?

— Я только что написала ему. Ну и вид у нас будет у обоих. Он едва оправился от бронхита, и я простудилась.

— Ты вызывала врача?

— Из-за такой ерунды?

— И все-таки!.. Не забывай о себе, малыш.

Она грустно улыбнулась, и на глазах ее показались слезы.

— Ну будет, будет тебе, Марселина!

— Не обращай внимания. Я жутко устала… Скоро все пройдет.

Я окинул ее долгим взглядом. Может, на ней был чересчур свободный халат, но она показалась мне исхудавшей, больной куда серьезней, чем можно было предположить.

— Когда увидимся? — шепнул я.

— Только не сейчас. Немного погодя, в Париже.

— Обещаешь?

— Обещаю. А теперь прости, я пойду лягу. Что-то мне действительно нехорошо.

Она протянула мне руку. Рука была сухой и горячей. Мы расстались в холле, и я услышал, как она кашляет, поднимаясь по лестнице. Впрочем, грипп — это не так уж страшно. Главное сейчас — возвращение Симона… Господи, до чего же я глуп! Ведь не может же Симон вернуться вместо Сен-Тьерри, чтобы предстать перед нотариусом. Это ни в какие ворота не лезет. Симон просто-напросто объяснит, что Сен-Тьерри уехал в Рим или еще куда-нибудь, а потом, спустя какое-то время, заявит о его исчезновении.

И вот я снова увяз в неопределенности, зажатый между доводами за и против. Чтобы хоть чем-то заняться, я притворился перед самим собой, что собираюсь в поездку. Я вытащил из шкафа свой самый теплый свитер: на перевале наверняка будет холодно. Сходил за бутылкой арманьяка. На всякий случай приготовил цепи — если придется ехать по снегу или в гололед. В багажничек положил атлас и путеводители. У меня было такое ощущение, будто я готовлюсь к ралли. И одновременно мне было жалко самого себя. Комедиант! Паяц! Но первый же наполненный до краев бокал заставил этот голос умолкнуть. С рассветом я отправлюсь в путь. Если устану, остановлюсь где-нибудь у границы и в любом случае буду в Милане послезавтра.

Проснувшись, я поколебался в своем решении. Во-первых, на город опустился густой туман. И потом, вдруг мне позвонит Марселина?.. Разве могу я уехать, не предупредив ее?.. Что я скажу ей по возвращении? Не говоря уже о моих и без того уже редких клиентах, которые вконец от меня отвернутся. А если написать Симону письмо? «Продолжать игру бесполезно. Я знаю все. Мне пришлось заглянуть в павильон перед началом работ. Если я и смолчал, то лишь ради того, чтобы избежать скандала, в центре которого оказалась бы ваша сестра…» Фразы выстраивались у меня в голове. Фразы фразами… К несчастью, все это отдавало дешевой мелодрамой, ограничивалось какими-то неясными угрозами. С глаз моих мало-помалу начала спадать пелена: хочу я того или нет, а придется мне пойти на какое-то соглашение с Симоном. Я обещаю ему свое молчание в обмен на его; я не предприму никаких шагов против него, а он — против нас с Марселиной. И если хорошенько все взвесить, так будет даже лучше. Никакого насилия. Откровенный разговор. Минуту спустя я решил отказаться от поездки. Тотчас же у меня возникли новые вопросы: а не будет ли эта поездка наилучшим решением? Лучшим средством доказать Симону, что я пришел с мирными намерениями?

В таких вот сомнениях и колебаниях прошло два или три дня. Два или три дня — уж и не помню точно — я бросался от одного плана к другому. В конце концов я почувствовал, что голова у меня идет кругом. Я шарахался от собственной тени. Мое существование нельзя было назвать даже животным. Животные — те хоть наделены инстинктом самосохранения. Они безошибочно чуют, где искать спасения, где можно отдохнуть…

Наконец мне позвонила Марселина. У нее и в самом деле грипп, но беспокоиться мне нечего. Что до Сен-Тьерри… то он скоро будет здесь. Ей сообщил об этом Симон. Сен-Тьерри наконец поднялся с постели. Отправившись на совещание с итальянскими промышленниками, он поручил Симону позвонить в замок. Он собирается выехать в середине дня на «мерседесе». Заночует в Шамбери и уже завтра будет в замке, как раз к завтраку… Все эти подробности я слушал лишь вполуха. Шамбери! Вот единственное слово, которое имеет значение. Я подкараулю Симона в Шамбери. Застигнутый врасплох, он обмякнет. Марселине я сказал, что воспользуюсь ее болезнью, чтобы отлучиться. Мне как раз нужно уладить одно дело в Пюи. Итак, выздоравливай и до скорого…

На сей раз я не раздумывал ни секунды. Забежав предупредить секретаршу, уже привыкшую к моим причудам, я вскочил в машину. Пока прогревался мотор, я пробежал статью в путеводителе Мишлена. Отелей в Шамбери хватает, но я знал, что Симон выберет самый лучший, то есть «Гранд-отель савойских герцогов».

Выехал я в сплошной туман, но вскоре погода прояснилась. И все же средняя скорость оказалась невелика. Дорога была мокрая. Утомившись, я слишком долго задержался в одной из придорожных закусочных, где весьма недурно кормили. Окрестности Лиона были забиты машинами. До Шамбери я добрался почти в десять вечера. Чтобы не плутать по улицам с односторонним движением, я оставил машину на привокзальной стоянке. К счастью, «Гранд-отель савойских герцогов» высился в двух шагах.

— Мсье Эмманюэль де Сен-Тьерри?.. Нет. Такой здесь не останавливался.