Комната для трех девушек - Анна Васильевна Дубчак Страница 18

– Вы шутите? А как же ваш роман?

– А куда он от меня денется? Вон он, в ноутбуке, дремлет себе, пока я не вернусь к нему и не напишу еще пару предложений. Дело в том, моя обожаемая Женечка…

Она от этой «обожаемой» закатила глаза и отвернулась, покачивая головой, – ну и дает этот Петр!

– …что я пока что не обозначил для себя концепцию романа. Он у меня пока еще зреет в голове.

И он, сказав это, так смешно, по-детски, поморщил аккуратный нос, подпираемый снизу щеточкой усов цвета пшеницы, что Женя прыснула в кулак.

– Ладно, валяйте. Учите меня готовить борщ.

– Да? Вы согласны? Отлично! Итак! Достаем из холодильника…

– Грудинку! Я все купила, как вы и просили! – Она выложила на стол шикарный, с жирком, кусок говяжьей грудинки.

– Потом – кастрюля! Она должна быть просторной, чтобы продуктам там было комфортно, не тесно…

Когда вернулся Борис, Петр с Женей как раз добавляли в поджарку из свеклы и моркови стакан огуречного рассола.

– Чертовщина какая-то! – в сердцах воскликнул Борис, швыряя кожаную борсетку на стол и усаживаясь возле окна с видом человека, испытавшего глубокое разочарование. – Они, эти девицы Супонины, исчезли! Я нашел Реброва, оказалось, что это сын одного моего клиента. Я же еще подумал, когда только Тоня произнесла фамилию, где-то я ее слышал! Так вот, Ребров – хороший парень, подробности нашей встречи опущу, скажу только, вы сейчас очень удивитесь, что он – друг Вероники. Можно даже сказать – жених! Да-да, Евгения, и закройте уже рот!

Женя, оскорбленная, отвернулась, готовясь разрыдаться от такой грубости.

– Боря, ты с Женечкой поосторожнее, она же может и ответить… – натянуто улыбнулся Петр, подмигивая Жене. – Скалкой, к примеру!

– Так вот, не перебивайте, черт возьми! Они встречаются. Ребров и Вероника! Когда я рассказал ему о Подольске и комнате в бараке, он был очень удивлен, заинтересовался, безусловно…

– Вы что, рассказали ему о девятом августа? – Женя снова раскрыла рот, ахнув. – Да это же могла быть их семейная тайна! Совсем необязательно мужчине знать все о своей девушке! Какой вы адвокат, если вот так с легкостью распоряжаетесь чужими тайнами?

– Я рассказал это для того, чтобы его девушка как раз избежала неприятностей, ясно? Понятное дело, что кровь на полу не ее, слишком уж много натекло. Кстати говоря, мы побывали в этой комнате с ультрафиолетовым фонарем, и знаете, что мы там увидели? Полно крови на как бы чисто вымытом полу, все вокруг светилось! Потом капли в коридоре, на лестнице и даже на крыльце дома! Думаю, оттуда кого-то вынесли, уже во что-то завернув, иначе, сами понимаете, следы крови были бы другие, как в комнате…

– Думаете, Вероника убила сестру? – Женя, увлекшись разговором, забыла на время об обидах. – Ребров этот видел Катю?

– Обе девчонки живы, Ребров ночевал у них этой ночью. Кстати, они работают кассиршами в магазине. Но время от времени берут за свой счет, чтобы поработать в массовках на сериалах. Пока мы ехали, Ребров рассказал мне, что Вероника просто помешана на кино, что они с сестрой подписаны на какие-то специальные сайты, где публикуются объявления о наборе на массовку, что ездят на кастинги и все такое. Ну и что мечтают стать актрисами, конечно.

– А я их, между прочим, понимаю. Одно дело работать кассиршей с маленькой зарплатой, наблюдая за тем, как мимо тебя проплывают тонны дорогих продуктов, которые ты себе не можешь позволить, другое – быть актрисой, пытаться достичь чего-то самой в этой жизни! Разбогатеть, например!

– Женя, да все понятно, но дело-то в другом! – смягчившись, Борис продолжил рассказ. – Мы же с Ребровым после Подольска поехали в Переделкино, туда, где сейчас снимают сериал, в котором они задействованы. И что же? Девчонки пропали! Вот вроде были недавно, во всяком случае сегодня за ужином их видели за столом, потом Лидия Фрумина, актриса, играющая в сериале главную роль, угостила ребят шампанским, кто-то принес гитару… Конечно, не все оставались за столом, кое-кто пошел отдыхать, кто-то уехал в Москву. Но Супонины пропали! И телефоны их не отвечали. Ребров просто взбесился. Он и без того парень ревнивый, просто бешеный. А тут – такое. Сначала эта кровавая комната в бараке (кстати, он следил за машиной Вероники, знаете, как это делается, да?), затем их исчезновение со съемочной площадки.

– А где их машина? – спросил Петр, отправляя ярко-красную поджарку со сковородки в кастрюлю и жестами призывая Женю посмотреть, как это нужно делать.

– В Переделкине стоит. Они уехали, возможно, на такси.

– Возможно, Вероника догадалась, что ее парень следит за ней, – сказал Петр. – Вот и вызвала такси. Они же молодые девушки, свободные! Поехали себе в Москву, чтобы развеяться, отдохнуть. Сидят сейчас в каком-нибудь баре, пьют коктейли.

– Да этот Ребров наверняка затерроризировал Веронику, – буркнула Женя. – Вот она и решила немного от него отдохнуть. В чем дело-то? Сколько времени их нет?

– Часа два-три, – ответил Борис. – Но они должны были дождаться меня!

И он рассказал им о звонке, в котором сообщил Веронике о наследстве.

– Ба! Как же грязно вы работаете! – ухмыльнулась Женя, энергично помешивая в кастрюле борщ. – Надо же, придумать сказку про наследство! Хотя… Уж не хотите ли вы сказать, что, зная о приезде адвоката, только полная дура может не дождаться и уехать пьянствовать в Москву?

– Да в том-то и дело! А если даже и случилось такое, что им обеим нужно было куда-то срочно уехать, то зачем выключать телефоны? Ведь оба отключены.

– И что теперь делать? – Петр, помыв под краном пышный пучок укропа, принялся не спеша нарезать его, затем отправил в кастрюлю. – Что, Боря?

– Похоже, кушать борщ! А что еще остается?

За ужином Борис теперь уже в подробностях рассказывал о Реброве, делился впечатлениями о деревне, где расположилась съемочная площадка, передал разговор с Лидией Фруминой о сестрах.

– Она считает их талантливыми девчонками. Говорит, что если бы на них обратил внимание кто-то влиятельный, то хотя бы одна из них могла бы сделать себе карьеру. Потом добавила, что они обе очень милые, что природа наградила их привлекательной внешностью и харизмой. Вот так. Хотя Ребров вполне адекватно оценивал одну из них, Веронику. И сразу сказал, что при знакомстве почувствовал, что девочки