Анна Данилова - Прекрасный возраст, чтобы умереть Страница 2

– Ну и напрасно! Что бы ты сейчас ни говорила, как бы ты ни пыталась обидеть меня, я все равно не обижусь. И вообще, Люба моя дорогая, оглянись вокруг! Посмотри, как прекрасно мы живем! Какая у нас чудесная квартира! Да и холодильник всегда набит разными вкусностями…

– Но аппетита у меня нет, так и знай. И по квартире этой я хожу, как…

– …по гостиничному номеру, это я уже слышал. Говорю тебе: успокойся. Все будет хорошо. Я вот сейчас уйду, ты позавтракай хорошенько, приберись да и иди в город, купи себе что-нибудь…

Люба посмотрела на мужа округлившимися глазами. Она вдруг представила себя со стороны, раздраженную, едва ли не позеленевшую от злости, и ей стало еще более отвратительно.

– Купи себе что-нибудь? – передразнила она Вадима. – Ты что, издеваешься надо мной, что ли? На какие-такие шиши?

– А я тебе сейчас дам… Я у Бориса занял тысячу баксов, он как раз выгодно продал свою машину… Я объяснил ему, что у меня большие неприятности…

– Ты посмел снова занять у Бориса? И тебе не стыдно?

– Совершенно не стыдно. Мы же друзья.

– Не понимаю, как все эти люди еще продолжают дружить с нами, приглашать в гости, я не знаю, на именины, юбилеи… Неужели они на самом деле надеются, что однажды мы сполна расплатимся с ними? Удивительные люди, скажу я тебе…

– Люба, вот ты скажи, ты на самом деле ничего не понимаешь?

– В смысле?

– Ну, ты вот целое утро переживаешь, истеришь, мучаешь себя и меня, считаешь, что мы находимся в безвыходном положении и люди нам дают деньги в надежде, что мы с ними расплатимся?

– Постой… ты на что намекаешь? Хочешь сказать, что они знают, что мы им ничего не вернем? Вадим, я вообще уже ничего не понимаю… Они что, подарили нам все эти огромные деньги, эти миллионы?

– Люба, хватит уже валять дурака! Думаешь, у меня вообще мозгов нет и я не понимаю, почему все эти люди так липнут к нам, везде приглашают и все нам прощают? Ты что, забыла, как они вообще появились в нашей жизни? Все эти городские снобы, аристократы, вся эта интеллигенция, мать их? Разве мы с тобой, поженившись, ходили бы на выставки, концерты, в театры? Да мы с тобой все свободное время бы валялись в койке, курили, ели-пили да спали… Это же все Валька твоя сделала! Когда у нее пошли дела, стала приглашать нас на свои выставки, и мы ходили туда из вежливости… Нет, ты, может, и не из вежливости, она же все-таки твоя сестра, а я-то туда ходил исключительно ради тебя, чтобы ты не обиделась. Ведь я стал членом вашей семьи. Я же до того, как познакомился с тобой, с Валей, вообще не обращал внимания ни на картины, ни на какие-то там скульптуры… Ну, стоят в городе какие-то памятники, фигуры каменные или мраморные, я не знаю, металлические… Вообще их не видел! А сейчас я знаю о наших городских скульптурах практически все! Но не потому, что я стал таким уж заядлым искусствоведом…

Люба слушала его, нахмурившись, в ожидании, что сейчас-то он скажет все то главное, нехорошее, злое, от чего ей наверняка станет еще хуже, тяжелее. Сейчас разорвется бомба, и сбежать она уже не успеет, он все равно настроен высказать ей все то, чего она не хочет слышать и знать.

– Вадим, пожалуйста, не надо… – прошептала она, глотая слезы. – Прошу тебя…

Она так не хотела разочаровываться в нем снова. Ей так нравилась роль жены успешного, не глупого и развитого, увлекающегося искусством интеллигентного мужчины, что она готова была даже заткнуть уши руками, лишь бы не слышать всей той гадкой правды, которую она и так без него знает.

– Твоей Валентине на днях переведут пятьсот тысяч евро за скульптуры в Зальцбурге…

– Вадим!!!

– А это, моя дорогая, больше двадцати миллионов рублей! Об этом писали все газеты, это ни для кого не тайна. Вот и подумай, давали бы нам все наши так называемые друзья деньги в долг, если бы не понимали, что все эти долги будут погашены твоей сестрой?! А она непременно нам поможет, я уверен в этом! Просто она пока не знает о том, что мы в долгах по уши. И я не виноват, что ты ей еще ничего не сказала. Ты дура, Люба. Ну, скажи, зачем ей так много денег? Она же как бы не замужем…

– Вадим, прекрати! Ты же прекрасно знаешь, что она живет с Альбертом и они счастливы!

– Пригрелся старый плешивый еврей у нее на груди, как змея. Любит он ее, как же! И ты веришь? Где же он был, когда у нее не было денег, когда она болела, когда была в долгах? Любовь! Да он просто все просчитал, упырь! Знал, что она все еще любит его, вернее, продолжает его любить, вот и воспользовался ситуацией. Хорошо, что твоя сестра еще не потеряла голову настолько, чтобы связать себя с ним браком. Вот тогда-то он ее точно облапошит, ваш Альбертик… Старый, страшный мужик, с глазами навыкате, с лысиной и огромным шнобелем… Не понимаю я вас, баб!

– Вадим, пожалуйста, прекрати, мы сейчас поругаемся…

– Ладно, Люба, я так тебе скажу, – лицо Вадима стало вдруг серьезным, а глаза и вовсе потухли. – Конечно, дела наши зашли далеко, и деньги отдавать нужно. Хотя бы пару миллионов надо срочно погасить. И если ты не попросишь денег у сестры, мы пропали. Боря Самсонов продал машину, но не просто так, а потому что ему приглянулся дом, и он собирается его покупать. Конечно, деньги у него есть, но не все. Дом трехэтажный, дорогой, стоит на самом берегу Волги, с огромным садом, бассейном, баней и гаражами… Короче, он намекнул мне вчера, что ему нужны эти два миллиона, что мы ему должны.

– Постой, какие еще два миллиона? Мы же всего должны два… всем нашим знакомым, плюс ипотека…

– Нет, моя дорогая. Просто я не хотел тебя расстраивать. Всего мы должны три с половиной миллиона. Но это так, для справки. Люба, ты должна встретиться со своей сестрой, и не просто так с ней кофе пить, а серьезно поговорить. Придумай что-нибудь, скажи, что мы должны и что, если мы не расплатимся, нас вообще закатают в асфальт… Она у тебя девочка добрая, поможет…

– Три с половиной миллиона?! Вадим, но откуда такие деньги? Мы же с тобой все записывали, все долги, расходы…

– Я еще взял машину в кредит.

– Что-о-о?!!

– Не мог удержаться… Представляешь, она выглядит как золотая, «Ауди», такая красавица…

– Да ты просто с ума сошел!

– Люба, ты успокойся и выслушай меня. Я скажу тебе сейчас очень простую вещь, которую ты должна себе уяснить. Вот ты считаешь меня бездельником, неудачником и все такое. Что меня все обманывают, предают, подставляют… Но скажи, в чем это проявляется? Мы что, сидим голодные? Или живем в бараке? Или у нас нет денег на врачей? У нас есть все! Мы полностью защищены. Мало ли чего я рассказываю людям, пусть они верят, что меня действительно кто-то там надул, воспользовался моим доверием, да пусть даже думают, что я просто дурак, мне-то что?! Я вообще не гордый! Я практичный, понимаешь? Важно, что все наше окружение считает меня славным малым, веселым человеком, который вносит в компанию нотку легкомысленности, делает вечеринку веселой и заставляет всех поверить в то, что жизнь, в сущности, прекрасна! Каждый человек должен научиться пользоваться собой, как инструментом, чтобы добиваться поставленной цели. Меня люди любят просто так, понимаешь? Пусть смеются за спиной, пусть считают меня глуповатым, пусть! Пускай даже жалеют, я не против, в конечном счете, жалость иногда смахивает на любовь! Я для этих наших местных тузов, мнящих себя сливками общества, очень хороший фон, понимаешь?

Люба слушала его, чувствуя себя совершенно сбитой с толку.

– Какой фон, Вадик, о чем ты?

– Да на моем фоне они чувствуют себя по-настоящему благополучными, понимаешь? А-а-а!.. – Он вдруг отмахнулся от нее, словно заведомо зная, что она его все равно не поймет. – Ладно, объясню, как ребенку. Моя работа заключается в том, чтобы расположить общество к себе и выкачать из него деньги, а твоя – в том, чтобы убедить твою сестричку покрыть все наши долги. И тогда мы с тобой будем в шоколаде!

– И ты… И ты думаешь, что это все реально? И что Валя действительно даст нам все эти миллионы?

– Уверен! Причем ей это будет даже приятно!

– Но почему?

– Да потому, что она у тебя идеалистка, понимаешь? Она в душе, быть может, будет тебе даже благодарна за то, что ты позволишь ей помочь тебе.

– Я не понимаю…

– Она тебя спасет и благодаря этому почувствует себя настоящей героиней. Этот поступок сделает ее еще более благородной в собственных глазах. К тому же это еще больше сблизит вас. Поверь мне, я разбираюсь в психологии людей. Да, вот еще что! Когда она увидит благодарность в твоих глазах, то наверняка испытает невероятный творческий подъем… Так часто бывает. Ведь ее жизнь тогда наполнится смыслом…

– Вадик, поверь мне, это простой набор фраз… Ты можешь обманывать кого угодно, да только не меня, – заплакала Люба. – Она будет презирать меня и тебя, нас. И если даже даст денег, то чтобы только отделаться от меня… Я не смогу, не смогу…

– Ну и дура.

– А других способов не существует?