Фальшивая жизнь - Андрей Анатольевич Посняков Страница 20

Женька хмыкнула: а вот это был интересный вопрос! Да и аспирант, к слову, выглядел каким-то побитым. Уж не случилось ли чего в пути? Очень похоже…

– Лер-ничи – сложносоставное слово, финно-угорское, – допивая компот, объясняла Лиина сидевшим рядом ребятам – Коле Ващенкову, Маринке «Стрекозе», Вере. Судя по всему, это было продолжение разговора. – Из двух слов состоит. «Ле» или «Ло» означает «гарь», «пожарище». «Ничи» – искаженное «метц» – лес.

– Вместе «горелый лес» получается, – улыбнулся Коля.

– Вот именно так!

Женька про себя удивилась – вот уж никогда бы не подумала, что «ничи» – это на самом деле «метц»! Ну, филологам виднее…

– И вообще, сразу видно, что Лерничи – селение финское, вепсское, как тут говорят, – уверенно продолжала студентка. – Дома как стоят?

– Двумя улицами. – Маринка Стрекоза тряхнула косичками. – Советская и Колхозная. Остальные все – черт-те как!

– Вот-вот. – Лиина покивала. – Все потому, что улицы появились позднее. Там так – больше официальные здания: почта, клуб, магазин…

– Сельсовет еще…

– Вот! Финно-угры же никогда улицами избы не строили. Каждая – наособицу, на просторе. И – входом на юг. К солнышку!

Даже мелкие – пионеры – заинтересовались, слушали, открыв рты.

– А Рябой Порог – потому что ручей там… Бурный, волны как рябь! – тут же припомнил Коля. – Но это русская деревня. Хотя и вепсы там тоже живут.

Между тем Ян Виктрович осторожно выспрашивал Алика о том, что случилось с аспирантом.

– Да с Ломом он поцапался, у парома еще, по приезде… – обернувшись, вполголоса пояснил мальчишка. – Сами знаете, Ломов, если с похмелья, так и к столбу прицепится! Особенно чужих не любит… и этих – в очках.

– Да, Ломов – тип опасный, – негромко протянул лесник. – А что, он вернулся уже? Говорят, в Тянск ездил. Так, говоришь, драку затеял?

– Не, не успел. – Алик «вылизал» миску куском хлебушка. – Только за грудки схватил – разняли. Но мог и по лицу съездить – это у Лома быстро!

– Похоже, съездил… – покивал Ян Викторович. – А что Гольцов?

– А что Гольцов? – Поставив миску на стол, подросток пожал плечами. – У него сосед по бараку откинулся – Серега Силаев, ну, Сиплым его еще зовут…

– Видел…

– Так они в барак сразу и пошли… Ну, вместе с этим, приезжим. Сиплый самогонку у Салтычихи брал. А в бараке какой-то шум был, вроде как скандалили. Да запросто! Сиплый после отсидки злой! Всех ненавидит, особенно этих… баб. Говорит, из-за них все! Дак что говорить. Пока сидел, мать-то взяла да и померла. Чужие люди схоронили.

– Да, тот еще тип, этот Сиплый… Впрочем, я его особо не знаю.

Женька не то чтобы подслушивала – так, вполуха. Все ж интересно было. Колоритные какие персонажи – Лом, Сиплый… Похоже, это именно Сиплый вязался к Лиине. А Ян Викторович – молодец, разговорил парня! Ну, понятно, – живет себе на кордоне, в лесу, любые новости интересны!

– Так это Гольцов тебя попросил?

– Ну да, я ж рядом живу. Проводи, говорит, очкастого, от греха… А мне что? Проводил. А Трофим с Сиплым гулеванить остался…

На крыльце показалась Тая – вся довольная, видать успела уже познакомиться с гостем, перекинуться парой слов. А то и не парой.

– Анна Сергеевна, у нас же только в Лерничах телефон? На почте? – взяв чистую тарелку, уточнила пионервожатая. – Ой, Свет, мне каши не надо… ага…

– Ну да, в Лерничах… насколько я знаю, – зачем-то пересчитывая детей, рассеянно кивнула начальница. – А тебе зачем? Позвонить хочешь?

– Не я – Виталий Андреевич. – Девушка томно улыбнулась. – Озаботился вдруг. Мол, срочно позвонить надо… Начальству своему что-то сообщить забыл. Вот ведь ученые… такие растяпы!

– Тут и ближе телефон есть, – поднимаясь на ноги, сообщил лесник. – В Рябом Пороге, в магазине сельпо. Три километра по тропе. Это вам не в Лерничи – десять. Так что, пусть уж лучше туда, если срочно. Тропа там широкая, не заплутает.

– Да мы покажем.

В Рябой Порог обычно захаживали юннаты. В магазин, за дешевыми конфетами. Естественно, без разрешения педагогов.

– Покажем, покажем! – наперебой закричали девчонки – Маринка Стрекоза и Тимофеева Вера. Подружки-одноклассницы, они всегда держались вместе. Вот и сейчас…

– Заодно земляники наберем – там, по пути, много!

– Не успеете сейчас в магазин-то. – Взяв полевую сумку, лесник покачал головой. – Продавщица с утра еще в Озерск уехала, в торг. Завтра только будет. С восьми, как обычно. Надеюсь, потерпит ваш аспирант до утра-то… Ладно, пора мне.

– Ой, Ян Викторович! – вдруг дернулась Лиина. – Уже уходите? А нам бы с вами поговорить. Про заброшенные деревни, про малолюдные… Обязательно надо поговорить! Очень! Ой… а можно мы к вам на кордон зайдем? Вот хоть завтра?

– Если застанете. – Прощаясь, лесник улыбнулся и надел форменную фуражку. – А так – заходите. Где кордон, знаете?

– Да уж знаем. И, если что, мы это – подождем.

– Увидимся!

Кивнув, Ян Викторович быстро зашагал к привязанной неподалеку лошади.

Аспирант Виталий Андреевич Рудис пообедал без особого аппетита. Уху не доел, а от перловки отказался вовсе. И это ленинградец, где после блокады – культ еды! Компот, правда, выпил с удовольствием – целых два стакана.

Кротова улыбнулась:

– Может, чайку?

– А можно?

– Да, сейчас согрею.

Дежурные уже складывали грязную посуду в лагун – собирались нести к ручью мыть и нетерпеливо поглядывали на кастрюлю с компотом. По традиции, все остатки компота доставались именно дежурным!

– А у нас сегодня мероприятие! – подсев за стол, как бы между прочим, сообщила Тая.

Пионервожатая уже успела переодеться в лучшее свое платье синего, в белый горошек, крепдешина и сменила босоножки на лаковые туфли лодочки.

– Мероприятие? – рассеянно переспросил Виталий Андреевич. – И какое же?

– Антивоенное! – Тая гордо тряхнула головой. – Против израильской военщины и войны во Вьетнаме.

– Хорошая тема! Актуальная, – похвалил аспирант.

– Так… может, выступите? – Взглянув на гостя с затаенной надеждой, пионервожатая приосанилась, выставив вперед крепкую тугую грудь, которая, как она точно знала, нравилась очень даже многим. Особенно старшеклассникам. Некоторых из пионерской было не выгнать!

Выступить Виталий Андреевич отказался вежливо, но твердо:

– Знаете, я по Израилю не специалист. Как, впрочем, и по Вьетнаму…

– Ну, тогда так посидите, – покладисто согласилась Тая. – А после мероприятия у нас обычно танцы. И музыка есть – пластинки… Вы какую больше предпочитаете?

– Я, знаете ли, люблю оперетту.

– Ой! И я люблю! «Принцесса цирка»! Георг Отс. Снова туда, где море огней… Да! Вы насчет телефона интересовались… Так вот…

– Ну, утром так утром, – выслушав, покладисто согласился аспирант. Как видно, не так уж и срочно было надо!

На танцы