Наталья Солнцева - Золотой гребень для русалки Страница 22

Вчера она позвонила и попросила отыскать новое место обитания поп-группы «Русалки». Девушки внезапно сменили адрес, а ей жутко любопытно, какую они ведут жизнь. В какие ходят магазины, во что одеваются, прогуливаются ли по вечерам… на какой машине ездят.

— Вы не увлекаетесь современной музыкой? — доверительно спрашивала она. — А я вот стала поклонницей «Русалок». Просто фанатею!

«Пудрит мне мозги, — настороженно подумал Борисов. — Интересно ей, что носят какие-то певички! Как бы не так. Она сроду в фанатках не ходила, даже в юном возрасте, а теперь и подавно. Наверняка, что-то задумала».

— Вы только папе меня не выдавайте. Он будет недоволен, что я к вам пристаю с пустяками.

— Обижаете, Астра Юрьевна. Я ведь не доносчик, я друг.

Не понравилось ему это поручение, ох, не понравилось. Но, как всегда, не отказал. С его возможностями узнать адрес «Русалок» оказалось делом на полчаса.

Астра удивилась такой оперативности. Значит, и Вишняков вполне мог получить эту информацию без проблем — за деньги или задействовав связи. Выходит, Егор Николаевич принципиально избегает предавать огласке свой интерес к солистке «Русалок», что тоже понятно. Если девушка поймет свою выгоду, станет веревки из него вить.

— Обо мне и так любят посудачить. Зачем же подливать масла в огонь? Вы уж поаккуратней, — попросил Вишняков.

Астра прикинула, как быстро она доберется до Перовской улицы, и приуныла. Далековато забрались красавицы — вероятно, Калганов довел экономию до абсурда: ведь потеря времени наносит самый ощутимый урон по бизнесу любого рода. Впрочем, возможно, выбор места обусловлен необходимыми мерами безопасности. Подальше от центра, от любопытных глаз и вездесущих охотников за «жареными» фактами.

Зазвонил телефон — легкий на помине Егор Николаевич сообщил ей, что взял у тетки наряд придворной дамы восемнадцатого века.

— Для вас, Астра Юрьевна. Думаю, платье придется вам впору.

— Я возьму заранее, примерить.

— Конечно. — Он помолчал. — Вы ведь не одна приедете? Вашему спутнику тоже маскарадный костюм требуется?

— У него есть.

Она подумала о парике, сорочке, камзоле и башмаках Брюса, которые остались у Матвея с прошлогоднего Хэллоуина. Как раз и пригодятся.

— Давайте встретимся, — предложил Вишняков. — Заберете платье.

Астра взглянула на часы — до сумерек она успеет и с клиентом побеседовать, и на Перовскую подскочить, понаблюдать за «русалками». Если повезет. Вдруг девушки куда-нибудь выйдут, хотя бы одна? Несколько снимков певиц она без труда отыскала у корреспондента «Музыкальной лестницы», которому Калганов заказал большую статью о «перспективной женской группе». С одинаковыми прическами, в гриме, с подчеркнуто выделенными глазами и фигурными блестками на щеках все девушки были на одно лицо. Солистку отличал разве что вычурно украшенный «водными» атрибутами сценический костюм, — кувшинки в волосах, переливчатая чешуя, русалочий хвост из шелковой ткани в сборку. Остальные участницы группы выглядели поскромнее. Узнать кого-то конкретно по этой фотографии не представлялось возможным.

— Певицы в гриме и без оного — две большие разницы! — засмеялся корреспондент, увидев растерянность Астры. — Но вы не переживайте. В жизни они одеваются так же ярко и нелепо, да и волосы не спрячешь. Вас кто конкретно интересует?

Она ткнула пальцем в центр снимка.

— Вот эта, Лея, кажется.

— Точно. Насчет Леи ошибиться трудно, у нее самые пышные кудри, притом вьющиеся без всякой химии. Природа постаралась. Такую шевелюру ни под шапку, ни под платок полностью не спрячешь. Юна тоже кудрявая, но она рыженькая. По-моему, из всех «русалок» головной убор носит только Чара, брюнетка с двумя родинками около уха — здесь их не видно, — с сожалением вздохнул молодой человек. — Я сподобился созерцать красавиц вблизи — ничего особенного. Смой с них краску, и они легко затеряются в толпе таких же длинноногих девиц.

Это Астра и сама знала. Макияж творит чудеса, а его отсутствие делает привычные лица неузнаваемыми.

— Да, вот еще что… Поговаривают, будто Лея подсела на наркотики. Правда или нет, точно не скажу, но выделывает она потрясные штуки! Я, перед тем как писать статью, сходил на их выступление, — она чудо! Глядя на нее, начинаешь верить во все эти сказки про сирен, которые своим пением сводили мужиков с ума. Тут дело не во внешности, в чем-то другом.

— В чем же?

Он прищурился, покачал головой.

— Боюсь, не смогу объяснить. Флюиды! Присущая только ей особая энергетика. Калганов, пожалуй, сделает из них звезд, но не так скоро, как хотел бы, — добавил корреспондент. — Они практикуют какую-то древнеславянскую хренотень. Это отпугивает часть молодежной аудитории, а люди в возрасте не жалуют попсу. В общем, мудрит Рома, а нынешний шоу-бизнес любит простоту. Чем брал «Ласковый май»? Исключительной простотой мелодий, текстов и манеры исполнения. А зрители переполняли не то, что концертные залы — стадионы!

Он помолчал, перебирая фотографии.

— А знаете, эта хренотень мне как раз и запомнилась. Полотняные рубахи, сарафаны, рукава до пола — все мелькает перед глазами, дудки дудят, трещотки грохочут, бубны бьют. Какофония! Слов не разберешь, а внутри то жар, то холод — сам бы в пляс пустился. Что-то в этом есть.

Собираясь на встречу с Вишняковым, Астра сунула пару снимков в сумочку. Вряд ли пригодятся, но все-таки.

Егор Николаевич ждал ее, прохаживаясь по морозцу. Было безветренно, бело. В холодной небесной сини застыли розоватые облака.

— Пройдемте к машине, — сказал он, беря ее под руку. — Платье довольно громоздкое. Как вы его донесете?

— Я живу рядом…

— Все равно. Вы ведь пешком?

Она кивнула, вдыхая колкий воздух. Когда еще доведется прогуляться по городу в преддверии праздника?

— Я вас подвезу, — настоял Вишняков.

Увидев необъятный сверток в автомобиле, Астра перестала возражать. Этакую махину она нипочем не дотащит.

— Присаживайтесь, Астра Юрьевна, — радушно улыбнулся клиент, распахивая перед ней дверцу. — Погреемся и поболтаем, если вы не против. Курите?

Она отказалась.

— А я балуюсь. Но при вас не стану. Негоже травить даму вредным дымом.

Он включил печку, и салон начал наполняться теплом с привкусом хвойной отдушки.

— Есть новости?

— Я пока изучаю предмет, — уклончиво ответила Астра. — Научных трактатов о русалках не существует. Любые сведения в этой области легко подвергнуть сомнению.

Вишняков молчал, медленно закипая. Его холеные, гладко выбритые щеки побагровели. Какая-то смазливая певичка сводит его с ума? Как она умудряется воздействовать на него? Насылать страшные мысли, звучащие в его голове?

— Что это за фокусы? — вспылил он. — Гипноз?

— Вряд ли. Каждый человек чего-то боится. Вы — не исключение. Загляните в себя — где-то в укромном уголке вашей души лежит зерно страха. Кто его туда бросил? Вы сами? Ваши враги? Друзья? На благодатной почве зерно начинает прорастать…

— Что вы называете почвой?

— Предлагаю вам подумать об этом.

— Не люблю, когда меня водят за нос, — буркнул Вишняков. — И что мне прикажете делать?

— Ничего. Ждать… Впереди новогодние праздники, встреча с Леей неизбежна. Будем надеяться, она согласится поговорить. Не с вами, так со мной.

Глава 13

Она представляла себе волхвов седыми как лунь стариками с длинными волосами и бородой, с пронзительным взглядом глубоко посаженных глаз, в черной хламиде и с посохом. А этот оказался молодым, прекрасным, подобным ясному солнышку.

Она не сумела скрыть изумления.

— Кого ожидала увидеть, княгиня? — ничуть не смутился он.

Волхв не кланялся ей, не оказывал почестей — горд, дерзок, во взгляде насмешливая уверенность, сила.

— Как добрался? — спросила. — Не жалуют нынче волхвов, преследуют. Не боишься смерти?

— Я свой час знаю.

— А мой? — вырвалось у нее раньше, чем успела подумать.

— И твой тоже, княгиня.

У нее язык стал тяжелым, неповоротливым, губы онемели. Хотела сказать: «Назови, когда откроются для меня ворота в Ирий [3]», — не смогла. Страшно стало. И тут же укорила себя. Ересь, ересь! Какой Ирий? Услышал бы ее мысли духовник! Сурово карала церковь за ослушание, за преданность старым богам. Негоже княгине дурной пример подавать.

Мужа она не боялась — стар, немощен, с ложа не поднимается которые сутки. В чем только дух держится? А вот брат его скор на расправу, жесток.

Она невольно оглянулась — даже лес имеет уши, не то что терем.