Кэрри Гринберг - Темная Прага Страница 23

— Разумеется. Следствие только началось, нужно время, чтобы оно принесло результаты.

— Вздор! — вновь повысил голос Бездружиц. — Отговорки! Я не деревенщина, господин Опава, я читаю газеты и знаю, о чем говорят люди.

Владелец знаменитейшего ресторана Праги «Золотая нить» швырнул на стол утреннюю газету. Гавел Опава отыскал среди бумаг очки, надел их и, поправив, принялся читать. Ему хватило заголовка, чтобы понять, что вездесущие журналисты уже добрались и до этого дела и теперь так просто не отстанут.

— Единственное, что вас сейчас действительно интересует — кто убил этого немца! Все только и говорят об этом. И если полиция не может помочь мне, я обращусь за помощью к тем, кто может!

— Не делайте глупостей, господин Бездружиц, — попытался переубедить его Опава.

— Глупостью было положиться на вас! — Бездружиц ушел, хлопнув дверью. Картина над креслом начальника закачалась — гвоздь грозил вот-вот выпасть из стены.

— Рихард…

— Да, пан Опава?

— Обещайте мне, что вы займетесь этим. В Праге на сегодняшний день есть только три инспектора, годящихся для такого расследования — вы, пан Юшек, которому еще никак не меньше месяца поправляться от полученных ран, и тот, что уволился десять лет назад, Карел Черник. Мне не на кого больше рассчитывать, кроме вас.

— Я понимаю. Я постараюсь оправдать ваши ожидания, пан Опава.

— Надеюсь на это, инспектор. Идите.

Частный детектив Карел Черник вышел из кареты и открыл дверцу перед своей старинной компаньонкой — Евой. Они приехали к так называемому «леднику», находящемуся под патронажем полиции. Именно здесь, под охраной, и находилось тело герцога. Однако у Карела имелись определенные связи и знакомства, и проникнуть внутрь им не составило никаких проблем. Почти никаких: к ним приставили одного из охранников.

— Вот увидишь, я окажусь права, — прошептала Ева, оглядываясь на охранника, каменной глыбой застывшего у них за спиной.

— Хочется надеяться, — невесело откликнулся детектив.

Они подошли к телу, накрытому белой простыней.

— Ну что, давай, — пробормотал Карел, — и да поможет нам Бог.

Ева аккуратно приподняла полотно, открывая голову и шею Фридриха. В чертах его лица все еще были видны следы былой красоты, если бы не застывшая на нем предсмертная маска ужаса и… удивления. Но не это сейчас волновало Еву — взгляд ее скользнул по шее покойника, выискивая те самые неоспоримые причины смерти. Две маленькие аккуратные дырочки с побелевшими краями — трудно было поверить, что именно они и привели к смерти. Но Ева видела слишком много подобных случаев, чтобы сомневаться. Она довольно улыбнулась:

— И все-таки я оказалась права. Никакого политического убийства нет — тут постарались вампиры.

Карелу ничего не оставалось, кроме как согласиться.

Он обратился к охраннику, который стоял в отдалении и вряд ли мог что-нибудь разглядеть и понять:

— Благодарю вас за содействие, пан. Вы очень помогли следствию.

Тот удивленно пожал плечами — чем их двухминутное нахождение в «леднике» могло хоть как-то помочь, он не понимал.

Они вышли на улицу и решили немного прогуляться. Карел галантно взял свою подругу под руку и повел вглубь города по узким пражским улицам.

— Хорошо, ты была права, — легко согласился он, — но что теперь? Как ты представляешь себе это объяснение с журналистами, полицией, правительством, да и целым миром?

— Зачем? — удивилась она, — это уже касается только нас. Но поверь мне, без них я справлюсь лучше.

— Я в тебе не сомневаюсь, — серьезно сказал детектив.

Они еще немного прогулялись по центральной части города, обсуждая уже менее серьезные темы. Примерно через час они разошлись: Ева хотела остаться наедине со своими мыслями и как следует обдумать свои дальнейшие действия. Карел направился обратно в полицию. Ему необходимо было встретиться со своим старым знакомым, Рихардом Тесаржем, который по стечению обстоятельств — или вполне логичной закономерности — занимался этим же делом (как и половина пражской полиции).

По пути к кабинету Рихарда Тесаржа он не встретил знакомых — все течет, все меняется, и люди в том числе. Карел даже боялся представить, сколько же еще совсем молодых ребят погибло во время облав и перестрелок.

— Пан Черник! — Тесарж никак не ожидал встречи с человеком, когда-то приходившимся ему наставником и с которым он не виделся уже несколько лет — с тех самых пор, как тот оставил службу в полиции. Он с энтузиазмом пожал руку учителю и предложил ему стул. — Сколько лет, сколько зим! Как вы?

— Хорошо, Рихард, спасибо, — ответил хлопотавшему вокруг него инспектору Карел, оглядываясь вокруг. — Вижу, тебе наконец-то выделили собственный кабинет.

— Спустя три года после вашего ухода, — подтвердил Рихард.

— Уверен, ты его заслужил, — заметил Карел, — убийств с каждым годом все больше и больше. И Прага не исключение.

Тесарж внимательно посмотрел на бывшего начальника.

— Вы ведь не только за тем, чтобы узнать, как я поживаю, пришли?

— Совершенно верно, — подтвердил подозрения детектив, следя за реакцией Тесаржа.

— Я не могу разглашать информацию об убийствах, — заявил Рихард, — даже вам.

— Разреши задать один вопрос, после чего я уйду. Насколько я знаю, ты занимаешься делами фон Валленштайна и Бездружица. Погоди, — предвидел возражения Черника, — ответь только — ты видел оба тела?

— Да, — кивнул Рихард.

— Ты заметил на теле Бездружица раны в области шеи? — спросил напрямик Карел, — Сравнимые с теми, что были нанесены герцогу Валленштайну?

— Да, — медленно ответил Тесарж. — Но как вы узнали?

— Даже у стен есть уши, — усмехнулся Черник, — спасибо, Рихард, ты сильно мне помог.

И прежде чем инспектор успел хотя бы раскрыть рот, Карел покинул кабинет Тесаржа.

Прага — волшебный город. У каждой улочки здесь есть своя история, но немногим известны их тайны. Здесь всегда будет жизнь: суетящиеся люди и неторопливые приезжие с раннего утра и до позднего вечера, словно муравьи, постоянно обустраивают свой большой муравейник.

Эдварду нравилась Англия, потому что там была его родина. Но воспоминания о грязных холодных камерах в Тауэре вряд ли когда-нибудь покинут его. В Лондоне он никогда не мог почувствовать себя свободным. Петля вновь и вновь затягивалась на его шее. Там просто нечем было дышать. А вид кладбища до сих пор наводил на него ужас. И вампир старался не вспоминать, почему. Зато спал лучше.

Другое дело Прага!

Эдвард выглянул в окно. Полдень. Ласковое осеннее солнышко согревало черепичные крыши домов, во дворе ленивые коты подставляли свои толстые животы ярким лучам, прикрыв глазки от удовольствия. А люди, должно быть, обсуждали недавние убийства и тех, кто мог их совершить. Старики рассказывали детям страшные истории, а те, испугано приоткрыв рты, внимательно слушали, стараясь не пропустить ни одного слова, чтобы потом пересказать остальным. Так и появляются байки.

Граф давно не видел дневной Праги. А что может быть лучше городских сплетен, особенно когда тебя в этом городе совсем не знают? Можно проникнуть в любую компанию, сказав пару фраз в нужное время и получить всю важную информацию. Он бы с удовольствием прогулялся вместе с Анной, но не стоило беспокоить ее. Графине было не до него: сейчас она склонилась над бюро и ровным почерком что-то писала — строка за строкой, страница за страницей. Она сидела не шевелясь, словно статуя, и только перо в ее белой руке проворно скользило по листу.

Вампир взял свои темные очки и быстро спустился вниз. Кажется, никто не заметил его ухода, и это было к лучшему. Лишние вопросы ему были ни к чему.

Без приключений граф Варвик добрался до Праги и сразу же отправился на Староместкую площадь, наслаждаясь восхитительными видами города.

По дороге на площадь Эдвард услышал от проходящих мимо людей, что того несчастного, которого граф сам вчера избавил от земной жизни, считали обыкновенным пьяницей, одним из многих, к кому судьба была несправедлива. Это было великолепно. Но второй убитый, на которого наткнулась Анна, был еще совсем юн, и в его внезапную смерть никто не верил. Графиня всегда была придирчива в выборе жертвы, хоть Эдвард и пытался ей неоднократно объяснить, насколько это опасно может быть для них. Но все без толку — Анна и не собиралась менять своих привычек.

Только бы след не привел горожан в поместье. Конечно же, они смогут уйти, но бросать Прагу еще лет на пятьдесят было бы очень тяжело для его дорогой графини. Здесь был ее дом и хоть какое-то подобие жизни. Впрочем, его приезд уже все разрушил.

Иногда и праздное шатание по городу может дать какой-нибудь результат. А может и не дать — все зависит от ситуации.