Анна Данилова - День без любви Страница 25

– Что вы имеете в виду? – Женя присела рядом, и Джаид налил ей чаю.

– Если бы она вышла замуж за меня и мы жили бы с ней в Кемере, скажем, или Анталии, она не погибла бы. Это же ясно.

– Вы плохо выглядите.

– Мне сон приснился. Дурной. Бассейн, полный мертвых рыб. И так страшно стало, так жутко! Помнится, прежде мне во сне бывало страшно лишь в детстве. Думаю, я так разволновался, что у меня сердце прихватило. Хотя, может, это и не сердце. Вообще-то я здоровый, у меня редко когда что болит. Только вот сейчас болит – душа. Я чувствую, понимаете, чувствую, что больше никогда не увижу своего сына!

– Джаид, что вы такое говорите?! Так нельзя. Разве вы не знаете, что слова – материальны?

– Мне, если честно, сейчас не до философии. Мне холодно, Женя. Как бывает холодно человеку, который остался совершенно один.

– Предлагаю не тратить попусту время и начать действовать. Сначала нам надо узнать, где Николай. Попытаться расспросить его об Ирине, может, он что-то знает.

– Следует проверить его алиби. Выяснить, нет ли у него знакомых таксистов. Я должен, понимаете, должен найти этого мерзавца! Я удушу его этими вот руками! – И он крепко сжал свои большие белые кулаки.

– А мне, если признаться, кажется, что это происходит не со мной. Никак не могу привыкнуть к мысли, что я не дома, не в Москве, и что Ирины больше нет. Все знаю, все понимаю, но все равно как-то странно это… неожиданно. Был человек – и нет его.

– Мне надо найти Биртана. Или живого, или мертвого. Я вот сказал, что мне приснился бассейн. Но он был расположен в саду этого дома, понимаете? В самом центре. И бассейн этот – с каменными бортиками, и вода в нем холодная, и рыбы, говорю же, мертвые, плавают животами вверх. И ветер; деревья черные, шумят. И Биртана нет в саду, хотя я чувствую, что он где-то рядом, ждет меня, хочет, чтобы я его нашел.

– Джаид, у меня от ваших слов мороз по коже!

– Да как вы не понимаете, Женечка, что смерть Ирины может быть напрямую связана со смертью моего сына? Ведь его нет. Я понимаю, у вас погибла сестра, вы переживаете, места себе не находите, задаете себе сотни вопросов, связанных с ее внезапной смертью. А у меня вопросов еще больше, ведь, помимо того, что погибла женщина, которую я так любил, исчез и мой сын. И ведь его не было на похоронах! О смерти Ирины я узнал от Эмина, которому поручил найти моего сына. Если бы не он, я бы и не знал. Хотя узнал бы, конечно, когда сам приехал бы сюда.

– Я вот слушаю вас, Джаид, и ушам своим не верю. Вас послушать, так моя сестра принимала вас с вашим сыном словно по расписанию, халаты вешала в зависимости от того, кого она ждала. А вам разве не приходило в голову, что рано или поздно эта запутанная и опасная своими последствиями любовная история, интрига, лабиринт предательств когда-нибудь зайдут в тупик и что Биртан узнает о том, что его невеста является любовницей его же собственного отца? А что, если это он подстроил смерть своей невесты, которая обманывала его, а сам скрылся? На мой взгляд, это самая реальная и правдоподобная версия. Ведь убийца – не грабитель, в доме ничего не пропало. Разве что сам Биртан…

– Да, я тоже думал об этом. Но мой сын слишком любил Ирину, чтобы подстроить, говоря вашими словами, ее смерть. Она была для него всем, понимаете? Она бы простила его.

– Это вы, вы виноваты во всем, – внезапно воскликнула Женя. – Вы – опытный и неглупый человек. Вы должны были знать, что рано или поздно все закончится и ваш сын поймет, как долго и вы, и Ирина водили его за нос!

Она много чего еще сказала, вывалив на голову Джаида все, что думала и чувствовала.

– Знаете, – призналась она вдруг, забыв о том, о чем говорила и устав от обвинений, – во мне поселилось одиночество. И мне так же, как и вам, холодно. Только ваш сын жив, его-то кто мог убить и за что? Думаю, все дело в нем самом. И вы обманываетесь на его счет исключительно из-за того, что сами чувствуете – он причастен к смерти Ирины.

– Извините, я не хочу с вами ссориться, – мягко, но с трудом сдерживаясь, проговорил Джаид и поднялся со своего места. – Я отлично понимаю, что рассказал вам много лишнего, вся эта запутанная история не для ваших нежных ушей. Но это – жизнь.

– Джаид, подождите!

Но он вышел из кухни. Есть совсем не хотелось. Женя убрала в холодильник сыр и масло. Посмотрела в окно. Был солнечный майский день. Огромное черешневое дерево, росшее прямо под окном кухни, побелело от обилия нежных бутонов, которые должны были вот-вот распуститься.

Телефонный звонок заставил ее вздрогнуть. Кто бы это мог быть? А что, если этот Биртан? Объявился. Узнал, что отец здесь, и решил позвонить?

Она взяла трубку и услышала взволнованный голос Наташи.

– Женя, это я! Румяна… Соседи разволновались, что ее долго нету. Это было неестественно. Я тоже голову сломала, где она может быть, куда подевалась? Женя, ее нашли в квартире! Понимаешь? Она умерла! Ее убили! Просто удушили. Причем давно. Господи, да что же это такое? Ты можешь подойти в «Контессу» через два часа? Надо поговорить. Понимаешь, у нее был один тип, я-то с ним не была знакома, никогда его не видела. Словом, Румяна жила с каким-то бандитом! Она и боялась его, и вроде бы любила. Он часто приводил к ней домой своих друзей, они могли несколько дней целой компанией жить в ее квартире, есть, спать, пить. Думаю, она не знала, чем они занимаются, откуда берут деньги на рестораны, дорогие машины. А я так думаю, что это бандит! И вообще это не телефонный разговор.

Они встретились в «Контессе» через полтора часа. Женя рассказала Наташе о том, что в доме живет Джаид, который разыскивает своего сына и пугает ее своими снами. Наташа, сморкаясь и беспрестанно плача, призналась в том, что совершенно забыла о том, что когда-то давно Румяна дала ей на хранение одну папку с документами. Она очень боялась, что эту папку найдет ее сожитель…

– А что за папка-то? Какие документы? Что-нибудь связанное с недвижимостью, квартирой, землей?

– Да в том-то и дело, что это были не ее документы. Только она мне этого не сказала. Понимаешь, когда я узнала, что она умерла, что ее нет в живых, тогда и решила – открою папку, посмотрю, что там. А вдруг там что-то о делах ее дружка? Конечно, страшновато было.

– И вы открыли? Что там?

– Она со мной, эта папка.

Наташа достала из сумки черную пластиковую папку, стянутую резинкой, открыла, и Женя увидела желтый плотный конверт, большой, стандартного размера, для деловых бумаг. На нем было написано черными чернилами: «Прокурору города Шумена». Конверт был надорван.

– Это я открывала, – призналась Наташа. – И теперь понимаю, почему Румяна скрывала эти бумаги ото всех, то есть от своего приятеля.

– Там что-нибудь о нем?

– Это касается твоей сестры, – с виноватым видом, словно и она тоже причастна к этой истории, проговорила Наташа. – Я прочитала это письмо. Ирина написала его прокурору из страха перед Николаем. Господи, да что же это такое?! Мне все это снится, что ли?

– Наташа, может, вы мне все-таки скажете, в чем там дело? – Женя смотрела на конверт как загипнотизированная.

В какую-то минуту ей показалось, что все закончилось: через несколько мгновений она узнает имя убийцы ее сестры. И от этого предчувствия стало как-то муторно и тоскливо на душе. Словно все, что предстоит ей сейчас узнать, – очередной обман, заблуждение.

– Я могу рассказать в двух словах. В этом письме говорится, что Николай Колев убил своего родного брата, Стефана, а тело его спрятал на старой фабрике. И если с ней, с Ириной, что-нибудь произойдет, виноват будет Николай, поскольку он в курсе, что она знает о совершенном им убийстве. Там, в тексте, все даты, время, все конкретно, четко, словно в документе.

– Не может быть! Получается, все это время моя сестра жила в страхе перед Николаем? Знала, что рано или поздно ему захочется избавиться от свидетеля? Но, Наташа, не слишком ли все это просто?

– Просто – потому что это правда, – вздохнула Наташа. – И Румяну убили именно потому, что убийца Ирины знал о том, что это письмо находится у нее, как у самой близкой Ириной подруги. Соседи говорят, что в квартире все перевернуто вверх дном. Там явно что-то искали. Но если Ирину не ограбили и все ценные вещи остались на месте, то в доме у Румяны не нашлось даже лева. Все почистили!

– Тогда, быть может, это все-таки ограбление? – предположила Женя.

– Не думаю. Если бы не эта папка, именно так и подумали бы.

– И что вы намерены делать с этим письмом прокурору?

– Чтобы меня не придушили, как это сделали с Румяной, – Наташа достала носовой платок и промокнула влажный от выступившего пота розовый лоб, – надо срочно избавляться от этой папки. Я сама, лично отнесу ее куда надо. Или, еще лучше, отправлю заказным письмом по почте. Хотя не хотелось бы указывать обратный адрес. Просто пошлю письмом. Или нет, постой! У меня есть один человек, который положит эту папку прямо на стол прокурору. Подруга жены прокурора. В любом случае Николаю теперь не отвертеться! Его найдут даже в Страсбурге. Надо же, подкупил водителя микробуса, чтобы тот подтвердил его алиби!