Анна Данилова - Черника на снегу Страница 25

– Знаешь, я посмотрела один фильм, он так и называется: «Кофе и сигареты», – говорила, усаживаясь за стол, Аллочка, аккуратная, чистенькая, еще довольно молодая женщина, в серой юбке и теплом сером свитере. Волосы ее были зачесаны назад, открывая гладкий, без единой морщинки, лоб, розоватый узкий нос, тонкие губы. Большие голубые глаза излучали умиротворение. – Так вот, я даже не столько его смотрела, сколько слушала… Готовила себе в кухне, а фильм шел как бы сам по себе. Так вот, лично я поняла этот фильм так. Люди, встречаясь, пьют кофе и курят сигареты. И, собственно, это все. Не о чем говорить. Разве что спрашивать друг друга – не собираешься ли ты бросать курить? Или: раньше в кафе заказывали кофе, скажем, с булочкой или бутербродом, пирожком, а сейчас берут «джентльменский набор» – кофе и сигареты. Возможно, я что-то не поняла, но, с другой стороны, задумалась: может, мне на самом деле бросить курить?

Мне бы твои заботы, усмехнувшись про себя, подумала Алекс. Несколько мгновений она даже завидовала этой спокойной женщине, пока еще не собиравшейся отравить своего мужа. Возможно, когда-нибудь наступит такой момент, когда и она созреет для этого… Алекс бы ей помогла. Да и вообще, женщины должны понимать и помогать друг другу.

«Представляешь, вот этим джемом с крысиным ядом я собираюсь отравить мужа…»

Алекс улыбнулась одними губами, представляя, что она произносит эти слова вслух. Хорошо, что люди не научились еще читать мысли…

– А я то курю, то не курю, в зависимости от настроения.

– Вот! – воскликнула Алла. – Вот именно! Люди, которые встречаются за чашкой кофе, если вспомнить фильм, только и делают, что говорят о сигаретах и всякой ерунде… Мы, люди, словно бы измельчали.

– Ну… не знаю… Нет-нет, я так не думаю.

Алекс уже взяла баночку с джемом в руки, чтобы убрать ее пока что подальше, как вдруг поняла, что когда Гарашин погибнет и выяснится, что его отравили с помощью джема, и когда следователь будет опрашивать свидетелей (в их число, возможно, попадет как раз Аллочка), то она непременно вспомнит и этот джем. Получается, что этот джем уже нельзя использовать в деле! Надо срочно придумывать что-то другое, благо упаковок с крысином ядом под ванной лежит еще три штуки.

– Какая красивая баночка, – улыбаясь, сказала ставшая уже ненавистной соседка. – Кажется, это французский джем? Я покупала такой, из темной вишни… А это с чем?

– Это с черникой. Любимый джем Юры, – произнесла она убитым тоном, понимая всю тщетность своих приготовлений и надежд.

Может, заодно отравить и эту дуру?

– Вкусный?

– На любителя. Мне лично не нравится. Но зато полезный. Очень. Особенно для глаз.

– Надо будет попробовать…

По-хорошему, она должна была бы предложить соседке попробовать джем, но Алекс решила с убийством пока повременить. Усмехнулась собственным мыслям.

– Я не предлагаю его тебе потому, что приготовила его для Юры, чтобы он взял его к себе на работу. Он после обеда всегда пьет чай с этим джемом. В следующий раз, хорошо?

– Да бога ради! Я и не хочу сейчас ничего сладкого. Да, жаль, что у вас нет детей… Вы – такая чудесная пара! Понимаю, что это не мое дело, но все равно… Саша… Вернее, Алекс, у меня есть хороший доктор, который лечит от бесплодия. Не знаю, кто виноват (в физиологическом плане, разумеется) в том, что у вас пока нет деток, но если дело в тебе, то я могу порекомендовать…

– Не стоит. Тем более что я совершенно здорова. Просто у нас, вероятно, какая-то несовместимость. Или же просто не пришло время, и такое бывает.

– Я поняла. Извини. Больше не буду совать нос не в свои дела. Еще раз прости… Просто каждый раз, когда я вхожу сюда, меня охватывает чувство какого-то особенного комфорта и уюта: у вас дома очень красиво и чисто. Кажется, что в этой семье есть все, что только необходимо для счастливой жизни… кроме детей.

А ведь она – клиническая дура, подумала Алекс, мысленно отправляя Аллу на эшафот, под ручку с Гарашиным. Нет, не на эшафот. Поднося им обоим на подносе пару чашек чаю с ядом.

А если бы я действительно переживала по поводу отсутствия детей, что бы я испытывала, слушая весь этот бред? Какая же она нетактичная, циничная и жестокая! А что, если она говорит все это из зависти? Ведь она уже не так молода, как я, и у нее, возможно, не все в порядке с мужем… Хотя у меня ведь тоже – не все в порядке. Вот убью Гарашина, тогда и будет все в полном порядке…

Надо было ее как-то выпроводить, но очень вежливо. Однако быстро это не получится, ведь еще и кофе не готов, да и выкурена лишь половина сигареты…

– Ой, а что это за гранулы такие… розовые, рассыпаны на полу? – спросила Аллочка, попыхивая сигареткой.

17

14 декабря 20.. г.

Марк

С телефоном в руке Марк вышел из спальни Фабиолы. Звонил Локотков.

– Марк, я сделал так, как ты просил: поехал по адресу, где зарегистрированы сестры Захаровы, но в квартире никого не оказалось. Понимаешь, сейчас ночь, мы не стали взламывать дверь, но шуму наделали порядочно… разбудили соседей, – взволнованным голосом тараторил Локотков.

– Лева, у меня такое ощущение, что ты пьян… – Марк старался говорить тихо, но удавалось ему это с трудом. – И вообще, с кем ты?

– Да с Борей Анджаном, я же тебе говорил…

– Я так понимаю, что ты пришел к Борису в лабораторию, вы с ним набрались по самые уши и после этого отправились выполнять мое поручение – искать сестер Захаровых? Он ушел с работы?

– Марк… Да ладно тебе! Я так переживаю за тебя… Сам же сказал, что Татьяна, та самая, что прислала тебе утром письмо с фотографией, убила твоего друга, Семенова! Вот мы и подумали, что надо действовать, пока эта ненормальная не убила кого-нибудь еще…

– Ладно, и ч-что вы узнали? – Марк даже заикаться стал от волнения. – Или вы просто соседей перепугали, и все?

– Одна соседка мучилась бессонницей, она пригласила нас к себе, напоила кофе… Между прочим, она не стала нас отчитывать за то, что мы были в таком виде. Она – женщина с пониманием…

– Лева!!!

– Кира умерла. Три дня тому назад, в больнице. Молодая женщина… Она была сильно больна. По словам соседки, у нее болело все, от зубов до пяток. Когда-то в молодости она выбросилась из окна… Пережила какую-то душевную драму, не выдержала и решила покончить с собой. Но осталась жива, да только вся переломалась, отбила себе все внутренности. У нее оторвалась селезенка… словом, удивительно, как она после столь тяжелой травмы вообще прожила еще несколько лет! После удара у нее в мозгу развилась опухоль… Соседка не знает результатов вскрытия, она же не родственница Захаровым, а просто знакомая.

– Понятно. А соседка ничего не рассказывала про Татьяну?

– Рассказывала. Говорила, что она в свое время была подающей надежды балериной, но потом тоже травмировалась… Вот только она не ногу сломала, как можно было предположить, а что-то с головой у нее случилось. То ли на психической почве, то ли она реальную травму получила. Словом, она больше не танцевала, вела кружок танца во Дворце молодежи, одновременно подрабатывала, убирая квартиры. Красивая, соседка говорит, но какая-то странная. Пока сестра в больнице лежала, она мужиков к себе водила. Несколько раз пыталась покончить с собой. Вроде бы любила она одного мужчину, который не обращал на нее внимания…

Локотков замолчал, а Марк густо покраснел.

– Ладно, я все понял. Надо ее искать. Срочно! И взламывать дверь. Она может быть там… Тем более, ты сам говоришь – она несколько раз пыталась… Понял?

– Но у нее бронированная дверь! Здесь требуется специалист!

– Тебя надо учить, что делать?

– Ладно, Марк. Не кипятись. Все сделаем!

Марк вернулся в кухню мрачный. Больше всего ему не хотелось бы объясняться в присутствии Миры. Но она, судя по всему, уходить никуда не собиралась.

– Марк, знаешь, у меня глаза слипаются, – неожиданно, словно прочтя его мысли, произнесла Мира. – Уложите меня куда-нибудь спать. Да и вообще, вам лучше поговорить вдвоем, я же понимаю…

Мира, ты – золото, мысленно поблагодарил ее Марк.

– Пойдем, Мирочка, я уложу тебя… – Рита, напряженная, бледная, покачиваясь, вышла из кухни с Мирой. Очень быстро вернулась. – Знаешь, Марк, что-то я так устала… Почему мы с тобой так неспокойно живем? Вечно у нас какие-то недоразумения, упреки, подозрения…

– Селедочка… Господи, забыл, когда нормально ел! – Марк жадно набросился на еду. – Ладно, Рита, слушай, как все было. В сущности, история очень простая. Мишка Семенов, будучи студентом, жил, как ты знаешь, один, в собственной квартире. Мы постоянно устраивали в его доме вечеринки, собирались, пили… И вот однажды он пригласил нас к себе, и мы были потрясены тем, как чисто стало в его квартире. И он тогда нам сказал, что поселил у себя одну девушку. Что она влипла в какую-то грязную историю, что за ней охотится чуть ли не мафия… Сейчас объясню. Понимаешь, эта девушка – глухонемая, она работала в группе «щипачей» во Франции…