Александр Скрягин - Тайная геометрия Страница 25

– Феликс! – мрачно произнес Карликов. – Ты говорил, две минуты! А мы уже, самое малое, пятнадцать топаем! Когда этот овраг кончится-то?

– Да, сейчас уже придем… – не слишком уверенно отозвался Бобин.

Прошли следующие пять минут.

Овраг не кончался. К тому же, он становился все глубже и глубже. Казалось, синее небо над их головами приподнялось вверх, по меньшей мере, на тысячу километров. Выбраться из оврага, теперь являлось задачей для опытных альпинистов со специальным снаряжением. А вовсе не для обычных мирных граждан, предпочитающих отдавать свободное от работы время сиденью в библиотеке, игре «в дурака» и «светлой «Сибирской Короне».

Наконец, Феликс остановился, будто игрушка, у которой иссякла энергия в батарейке. Вслед за ним замерли и остальные.

– Феликс! – хмуро произнес начальник лаборатории. – Твоя девичья фамилия, случайно, не Сусанин? Куда ты завел нас, проклятый старик?

– Я, кажется, понял… – встряхнул рыжей гривой Феликс. – Это мы не туда пошли… Этот овраг на два рукава разветвляется. Короткий рукав идет к заднему двору «Топологии». А мы, наверное, по а второму пошли… А второй идет… – Бобин запнулся и замолчал.

– Что – второй? – спросил Максим. – Куда второй-то идет?

– Куда-то в лес… – ответил Феликс, смущенно опустив в землю рыжие глаза.

– Давайте, назад вернемся! – предложил руководитель лаборатории.

– А, если на бандитов наскочим? – засомневался в правильности предлагаемого решения младший научный сотрудник Бобин.

– Да, они уж давно в своей хате сидят и пиво пьют. «Сибирскую корону» светлую», – сморщил нос игрушечного медвежонка Карликов. – Что же, они у спуска в овраг нас ждать будут?

Феликс неуверенно пожал плечами и начал, задевая плечами ветки, поворачиваться на узкой тропке, на сто восемьдесят градусов, как вдруг…

До стоящих на дне оврага долетел какой-то неясный звук.

Потом другой.

Затем звуки начали вспыхивать очередями.

Это были человеческие голоса.

Их тон и долетевшие слова сомнений не оставляли: за ними по дну оврага шли их неожиданные противники.

На лицах сотрудников лаборатории отразились нерадостные мысли. Майор на приближающуюся опасность никак не отреагировал. Но он-то лучше всех понимал, к чему может привести схватка на дне оврага с вооруженными уголовниками. К тому же, майор имел основания предполагать: преследующих гнала сквозь кусты орешника не столько жажда мести распустившему руки Феликсу, сколько присутствие в группе убегающих его самого – майора Мимикьянова. А, вернее, человека, известного «мусорному баку», как некий Петр Петрович или Академик.

Погоня приближалась с каждой секундой.

– Ну, что же, вперед! Другого варианта нет! – ткнул майор Мимикьянов рукой в стоящую перед ними зеленую стену с едва заметной прогалиной посередине.

Дискутировать никто не захотел.

Преследуемые бросились по тонкой тропинке вперед.

Теперь они уже не успевали отводить ветки руками, и лишь наклоняли лица к низу, чтобы ветки не задевали глаза.

Но, судя по шуму за спиной, погоня приближалась.

– Стойте! – неожиданно крикнул, бегущий позади всех Женя Вергелесов. – Я, кажется, понял, где мы! Мы около Дома ученых, только с другой стороны. Тут рядом должен быть подъем.

Бегущие остановились. Причем Максим Карликов налетел на Феликса, отчего тот едва не уткнулся носом в землю.

– Смотри, куда бежишь, носорог слепошарый! – завопил ушибленный скалистым телом своего начальника Феликс.

– Вот он, подъем! За мной! – голосом командира, поднимающего бойцов в атаку, крикнул робкий инженер Вергелесов, и бросился в кусты, росшие на склоне оврага. Видимо чувство опасности пробудило в нем спящую решительность, о которой прежде никто и не подозревал.

За инженером рыжим зайцем скакнул Бобин. Потом носорогом, ломая ветки, ринулся Карликов. И последним, стараясь по возможности не пачкать одежду, начал протискиваться между кустов боярышника майор Мимикьянов.

Поднимаясь, Ефим пару раз ухал в какие-то невидимые ямы, но, к счастью его ноги, как и ноги всех остальных беглецов, остались целы.

Через минуту все они благополучно выбрались наверх.

Переведя дыхание и оглядевшись, друзья поняли, что, действительно, оказались в той части соснового бора, что вплотную подходила к тылу Дома ученых. Инженер не обманул. Преследователи остались где-то на дне глубокого оврага. Даже звука их голосов не долетало оттуда.

«Вот, не думал, что большой овраг подходит к самому Дому ученых, – мелькнуло в голове у Ефима, – всегда казалось, что он проходит где-то там, у железной дороги… Да, внимательнее надо относиться к топографии района, где приходиться работать!» – порекомендовал он сам себе.

Лица выбравшихся на поверхность людей разом повеселели.

Небо было по-прежнему ярко-синим, солнце – теплым. Воздух – сладким. Суббота, благополучно перевалив свою вершину, продолжалась.

Лаборатория единогласно решила обсудить неожиданное приключение в ресторане Дома ученых.

Майору Мимикьянову тоже хотелось пойти вместе с ними. Но майор в очередной раз взял себя в руки.

– Феликс, ты уж поосторожней как-нибудь! – прощаясь, напутствовал он младшего научного сотрудника. – И ты, Максим, воспитывай своих подчиненных в духе вежливости и терпимости к чужим недостаткам.

– Их воспитаешь! – буркнул Карликов.

Майор повернулся к инженеру:

– Женя! Если твои коллеги разойдутся, хоть ты их успокаивай!

– Не беспокойтесь, Ефим Алексеевич, все будет хорошо! – заверил его Евгений и почему-то снял свою белую шляпу.

Он стоял перед майором в белом костюме без единой соринки и пятнышка. Будто и не лазил только что вместе со всеми по зарослям на дне оврага.

Майору Мимикьянову очень хотелось пойти вместе с ними. Но майор не поддался своим желаниям.

Прислушиваясь к нарастающему темпу Равелевского «Болеро», он покинул сотрудников лаборатории, и направился в другую сторону.

Работать.

20. Неожиданный помощник

Майор шел по петляющей между соснами асфальтовой дорожке.

Она вела к проспекту Науки.

Майор думал.

Трое последних сотрудников прежде большой лаборатории пространственных измерений подтвердили его мнение. Никакого электромагнитного колпака, колпака, способного делать невидимым все, что под ним находится, в лаборатории никогда не конструировали.

Гобой врал.

Но, оказывается, кое-что, все-таки, было. Давно ликвидированный сектор лаборатории занимался каким-то методом расчета полета баллистических ракет с учетом четвертого измерения пространства. Методом, который разработчики называли «Шапка-невидимка». Может быть, именно за описанием этого метода, либо прибором, способным, обеспечивать полет ракеты в четырехмерном пространстве, и охотился подполковник Крабич?

Правда, Максим Карликов сказал, что тема была признана неперспективной и закрыта… Но, это еще ничего не значит… Тема-то закрыта, а какие-нибудь результаты деятельности сектора «Шапка-невидимка» могли где-нибудь сохраниться. В виде документации или даже опытного прибора…

«Интересно, – вдруг пришло Ефиму в голову, – а, если ракеты, как утверждал Феликс Бобин, хотя бы теоретически, могут незаметно для обычных наблюдателей перемещаться в четырехмерном пространстве, то, видимо, это относиться и к людям? Не только огромные межконтинентальные ракеты, но и маленькие люди тоже могут перемещаться из одной точки пространства в другую незаметно для остальных. И неожиданно, как бы из пустоты, появляться в разных местах… И тогда… – у майора даже задержалось дыхание, – тогда последние события, произошедшие в научном городке, приобретают неожиданный и очень неприятный характер. Они означают, что…»

Но досказать самому себе пришедшую в голову мысль майор не успел.

В десятке шагов от кромки тротуара его окликнули.

– Иван Иванович!

Майор посмотрел по сторонам.

Со стороны проспекта к нему направлялись двое молодых людей в черных кожаных куртках. У одного из них с южным лицом под курткой была белая рубашка с малиновым галстуком в черную крапинку.

– Иван Иванович! А мы вас, как раз, и разыскиваем! – обрадовано произнес он. – Георгий Константинович хочет вас срочно видеть! Просит подъехать.

Майор молчал.

В эти минуты ему было не до Гочи. Ефим намеревался сделать визит к одному интересному человеку. Как очень надеялся майор, этот человек должен был помочь ему разобраться с тем, что происходит в научном городке. А от неугомонного лаврушника ничего другого, кроме назойливых требований продать «Шапку-невидимку», он услышать не рассчитывал. И тратить на него время не хотел.

– Передайте, Георгию Константиновичу, что сейчас я не могу, – сухо произнес майор. – Встретимся, как договаривались, в начале седьмого у «Топологии». Пусть ждет в машине на противоположной стороне улицы.