Этюд со смертельным исходом (сборник) - Никита Александрович Филатов Страница 27

Они прошли вдоль сетчатого забора, отделяющего шоссе от летного поля, небрежно махнув удостоверениями, миновали тучного вохровца, читавшего при тусклом свете запыленной лампочки какую-то затрепанную дребедень. Пересекли заставленный контейнерами и фанерными кубами немыслимых размеров двор.

— Сейчас, сейчас! — успокоил Гребнев спутника, отодвигая тяжелый засов. Со скрежетом отворились металлические ворота, и они оказались под куполом ангара.

— Сюда! — Виноградов нырнул вслед за Виконтом в темноту узкого прохода между штабелями, перехватил ручку придержанной хозяином двери и оказался, против ожидания, в другом ангаре, длинном, тускло отсвечивающем ребристым металлом стен… Потянулся извилистый, почти не освещенный коридор.

— Слышь… Здесь сам черт ногу сломит!

— Не-а! — обернулся довольный Гребнев. — Это только кто чужой, а мы привыкшие…

Наконец они добрались до цели.

— Прошу присаживаться!

«Кабинет» Виконта представлял собой крохотную фанерную выгородку без крыши, прилепившуюся в дальнем конце очередного чревообразного склада. Из обстановки имелось: строенное самолетное кресло в аварийном состоянии, измазанный засохшей краской гибрид столярного верстака и канцелярской тумбочки, телефонный аппарат и плакат с Арнольдом в роли Терминатора. Подняв голову, Виноградов увидел над собой переплетение металлических лестниц, труб, тросов.

— Ну как?

— В общем-то…

— Зато безопасно! — Хозяин уже разлил из початой бутылки. — Закусить, правда, нечем, но… За встречу!

— И за покойничка… за генерала! — на всякий случай «выстрелил» капитан. — В курсе? Ах да, тут же у вас такой шмон был… Что им надо-то было, а?

Гребнев отставил пустой стакан:

— Ну, наконец-то! Второй день жду… — Он вдруг расплылся в хмельной самодовольной улыбке: — А я сразу понял, что это ты! Ходит, понимаешь, по аэропорту, смотрит, вынюхивает… Сразу позвать меня не мог?

— Ага — сразу! Чтоб потом еще одни похороны по «Секундам» показали?

— Тоже верно… Ты, Саныч, всегда был — голова! Это хорошо, что ты теперь с нами работаешь… Привез?

Виноградов безошибочно понял, что речь идет о деньгах… С такими исходными данными импровизировать было уже значительно проще:

— Я что, Виконт, кассир? Мелко ты меня…

— Да нет… Но хотя генерал, земля ему пухом, лично рассчитывался — и ничего, — пожал плечами Гребнев.

— У меня все по-другому будет поставлено. Но об этом позже… Давай пока — излагай!

— А что излагать? — Где-то в глубине сознания, окутанного спиртовыми парами, шевельнулась настороженность. Виноградов понял, что нельзя ни на секунду терять темп.

— Что было после телефонного звонка?

Если бы собеседник сейчас спросил «Какого?», капитан оказался бы в весьма затруднительном положении… по счастью, этого не произошло.

— Ну, я когда ту хреновину нашел, хозяину позвонил сразу же…

— Знаю! Я рядом с ним стоял. Слышал. — Перед глазами Виноградова возник кабинет в Большом доме, диктофон, голос генерала и другой голос, — теперь он был уверен, что обладатель этого баритона сидит сейчас напротив. — Ты должен был приехать…

— А я и приехал! — Если у Виконта и были какие-то сомнения, то теперь… — Только позже.

— Да позже ты и на хрен не нужен был!

— Да ты выслушай, Саныч! Так уж получилось, что… Кто мог знать?

— Ладно. Давай по порядку.

— Сейчас… Может — допьем, а? Вы не сердитесь…

— Не сердитесь! Детский сад… Разливай давай. Слушаю.

— За нового босса? Я так понимаю?

— Подхалим ты, Виконт… Ладно!

— Я всегда вас уважал, и так — кое-какие слухи ходили про ваши с покойным дела, про Чистяка, про счеты с Мастером…

— По делу будешь говорить?

— Прошу прощения! Извиняюсь! Так вот — я сразу догадался, что это за хреновина. Полярники ее почти на виду поставили, я даже думаю, что они не в курсе…

— Стоп! Какие полярники? Давай сначала.

— Понял… У нас половину семнадцатого ангара Полярный институт постоянно арендует. Комплектуют всякие экспедиции там, пробеги, перелеты… Ну я не знаю — короче, в этот раз завозили всякую технику и приборы для «высокоширотки» — на льдину зимовать. Я с мужиками-то давно скорешился — нормальные ребята, не при делах… Спирта, тушенки, если надо — без проблем! Ну и так вообще… В тот день смотрю — сгружают машину, трейлер, а среди ящиков — та самая бочка, про которую хозяин ориентировал. Точно она была! Я сунулся проверить — хрен! Двое бугаев каких-то «левых» — не подойти. А «ксивой» я светить не стал…

— Ну правильно!

— Обижаете! Я вохровцев натравил — те проверили документы, все чисто, Ассоциация полярников, груз с сопровождающими — от Прибалтийской географической обсерватории, убывают на действующую станцию… Значится: «оптические и радиометрические приборы».

— Ловко!

— Ну! Я хозяину позвонил — много же по телефону не скажешь, он сам учил, а потом… все равно до конца дежурства не смотаешься, у нас сейчас зам по розыску такая гнида… Да ты его знаешь — Бревенко!

— Дальше что?

— Чего? A-а… Я решил, чтоб время не терять, — поподробнее кое-что разведать про этих «прибалтов». Сел с мужиками из Полярного института, с постоянными посидел… То-ce, пришлось спиртяги немного…

— Ну?

— Ну и плохо мне стало — отравился, наверное. Консервами, что ли? Казалось — помру. Прилег, а в себя пришел только с утра… Да вы не думайте! Я ж там всю механику понял, в следующий раз…

— А «бабки» тоже в следующий раз получишь? А?

— Владимир Александрович! Но ведь я ж полдела-то сделал? Мы сначала договаривались — только позвонить, а насчет приехать…

— Ладно. Шучу. Что узнал?

— Значит, главное. Они отсюда вылетают двумя бортами на Тикси. Потом часть — останется, базу готовить. А другой самолет — прямо на льдину, все там выгрузит и обратно…

Гребнев еще продолжал что-то говорить, но капитан не слушал. Он знал больше собеседника. Теперь он знал практически все…

— Владимир Александрович?

Виноградов поднял телефонную трубку и потом посмотрел на индикатор АОН — номер абонента не высветился.

— Алле! Это Владимир Александрович?

— Да. Слушаю вас.

— Это Николай Николаевич. Не забыли?

— Нет. Не забыл. — Виноградова передернуло — то ли от холода промерзшего за ночь пола, то ли…

— Жаль, что нам не удалось закончить беседу. Вас так скоропостижно выпустили… Все-таки хотелось бы определиться, потолковать… Алле! Вы слышите?

— Слышу… Когда, где? Если завтра — то мне на службу, придется выписать повестку.

— Хотелось бы сегодня. Тем более, вы, кажется, вчера куда-то ездили?

— А что — не стоило? — ответил вопросом на вопрос Виноградов.

— Как сказать… В два часа — устроит? Пропуск внизу, у часового.

Капитан машинально отметил про себя, что сотрудник милиции сказал бы «у постового».

— Я буду, — и положил трубку.

Но почти сразу же был вынужден снова поднять ее:

— Слушаю! — Индикаторы показывали нечто непонятное, очевидно — радиотелефон.