Часы Зигмунда Фрейда - Наталья Николаевна Александрова Страница 29

Единственное окно было забрано решеткой, а единственная дверь… за ней-то и таилась опасность!

Нора сделала неуверенный шаг вперед…

И в это время дверь открылась, и в комнату вкатился маленький человечек с непропорционально большой головой. Кроме того, у него была густая пышная шевелюра, кустистые брови, как у скотч-терьера, и огромная черная борода, отчего он был похож на основателя диалектического материализма Карла Маркса. На тех портретах, где тот еще не поседел.

Только глаза у него были совсем другие – пронзительные, темные, глубоко посаженные.

И эти глаза, как два буравчика, вонзились в Нору, и человечек проговорил тем самым бархатным баритоном, который Нора слышала в соседней комнате:

– И куда это мы собрались?

– Я… никуда… – испуганно пролепетала Нора и попятилась. Она снова взглянула на окно, но там была решетка.

– Правильно, – одобрил человечек. – И не надо вам никуда. Вам надо отдохнуть, расслабиться… забыться… самое главное – забыться, то есть забыть себя…

Он полез во внутренний карман своего пиджака, достал из него круглые карманные серебряные часы на толстой витой цепочке, показал Норе:

– Посмотрите, какие интересные часы! Они очень старинные и необычные…

Нора против своей воли посмотрела на часы.

Они и правда были необычные – на циферблате были не привычные арабские цифры, и даже не римские, а какие-то странные незнакомые значки, словно буквы какого-то древнего алфавита.

Нора не могла оторвать взгляд от этих часов. Скоро она поняла, что их стрелки движутся в обратную сторону, словно время идет вспять, из будущего в прошлое…

А человечек с бородой раскачивал часы на цепочке и говорил своим красивым бархатным голосом:

– Смотрите, смотрите на эти часы! Вы видите, как уходит время, как оно утекает между пальцев… не сводите с них взгляда! Вы чувствуете, как время затягивает вас, засасывает в свой водоворот? Оно отнимет у вас память – не всю, но ту, которая вам не нужна. Вы забудете свое прошлое. Да и зачем оно вам? Прошлое только мешает вам жить, оно висит у вас на ногах, как чугунная гиря! Освободитесь же от него! Отбросьте его, как ненужный балласт! Без прошлого, без лишних воспоминаний, вам станет гораздо лучше!

Соседняя комната в этой большой квартире была не такая запущенная, тут оставалась даже кое-какая мебель – старинный письменный стол, проеденный жучками, и столешница, покрытая продранным зеленым сукном, венский стул с обмотанными изолентой ножками, ящики от комода, сваленные в углу просто так, и, наконец, обычный диван из румынского гарнитура, какие стояли в советское время едва ли не в каждой уважающей себя квартире.

На диване в данный момент развалился коротко стриженный коренастый парень – тот самый, который перехватил эту заразу в морге больницы и привез сюда.

Он позволил себе такую вольную позу, потому что в комнате никого не было – шеф вышел и стоял теперь под соседней дверью, слушая, как этот чокнутый гипнотизер обрабатывает объект.

Это шеф так ее называл – объект, а он сам в мыслях звал ее стервой, заразой, сушеной воблой и мороженой щукой. Это если культурно выражаться, а кроме этого, у него на языке вертелось еще много достойных эпитетов.

Она надоела ему хуже горькой редьки. Он просто видеть больше не мог ее пустые тусклые глаза, в которых виднелось только холодное презрение. Он прекрасно знал, что она его терпеть не может – еще бы, вечно кривилась, как беременная, на него глядя, как будто ее сейчас вырвет.

Он даже подумывал попросить этого психиатра, чтобы тот подпустил маленько гипноза ей в голову, и она стала относиться к нему получше. Удержала его только мысль, что вдруг этот доктор ради прикола внушит ей сильную страсть, и тогда, чего доброго, придется с ней спать! Вот уж чего совсем не хочется…

Нет, разумеется, ради дела он готов и на это, уж как-нибудь с собой справится. Но сейчас, глядя на эту швабру зализанную, у него не возникало никаких желаний. Еле терпел, что возле нее крутиться надо, заботу да ласку изображать. И глаз с нее не спускать.

Он скрипнул зубами, вспомнив, чего наслушался от шефа буквально полчаса назад. Надо же, эта стерва выскочила из банка и поехала в больницу! И шеф винил в этом только его. А он не может же целый день в машине торчать рядом с банком. У них там камеры, сразу приметят. Да еще полиция сегодня там с утра. Ему в полиции на заметку попадать никак нельзя, плохие у него с полицией отношения.

Он это шефу и высказал, а тот свое твердит. Письмо-то из больницы у этой выдры в сумке нашли, а кто его пропустил?

Ну, если честно, тут он недоглядел, обстоятельства так сложились. Он-то думал, что она с работы никуда не денется, а она вон что учудила! Хорошо, что в сумке у нее маячок оставлен. Как глянул он на экран – ешкин кот! Это куда же ее понесло? Еле успел, пришлось санитара вырубить, хорошо больше в морге никого не было.

Ох, до чего же она ему надоела! Ну, ничего, скоро уже операция, а потом… так или иначе придется от нее избавляться.

Свидетели живут недолго… Он хмыкнул, представив, что вскоре сделает так, что эту швабру никто никогда не найдет, и от скуки порылся в ее сумке. Достал мобильник и удивился: было штук шесть сообщений от какого-то Бориса.

«Нора, ты где? Почему не вернулась? Тут тебя спрашивали».

«Нора, ответь, я не знаю, что говорить начальству».

«Нора, ты заболела? Ответь срочно!»

«Начальство икру мечет, потому что полиция всех сотрудников опрашивает, а ты отсутствуешь без причины».

«Нора, ответь, это не шутки!»

«Нора, твой телефон не отвечает. Тут полицейский сказал, что если тебя сегодня не будет – завтра они тебя повесткой вызовут. Нора, у тебя будут проблемы!»

«Нора, начальник сказал, что если ты немедленно не объявишься, то завтра можешь вообще на работу не выходить! Считай, что ты с завтрашнего дня уволена!»

– Вот так номер! – Парень смотрел на экран, туго соображая, что же делать.

И в этот момент телефон исполнил мелодию. Звонил тот самый Борис, и, поколебавшись, коренастый тип решил ответить.

– Нора, ты? – прозвучал взволнованный голос. – Ну, слава богу, ответила наконец!

– Это ее муж, – коротко сказал коренастый, – Нора спит, что-то ей поплохело, давление, наверное.

– Слушайте, начальство у нас не шутит, здорово на нее бочку катит. – Борис заговорила вполголоса. – И полиция вяжется. Если у нее больничный будет… вы врача вызывали?

– Да нет… ладно, она лекарств