Анна и Сергей Литвиновы - Ревность волхвов Страница 30

— А что? Тебе интересно, что ей Кен расскажет? — ответил я вопросом на вопрос.

Глаза у Сани дернулись, и я понял, что у него что-то нечисто и с Петром, и с Иннокентием. Таинственным человеком оказался мой Саша.

Чувствуя, что в нашей пикировке я одержал моральную победу, я обошел его, положил доску в сарай и отправился в дом раздеваться и снимать ботинки.

Идти снова записывать Лесины допросы я никакого желания, признаться, не испытывал. Во-первых, есть хотелось смертельно. А во-вторых, если разобраться, с какой стати я ей должен помогать? Чувства мои она решительно отвергает; деньгами, что ей посулили Настя с Женей за расследование, поделиться со мной не предложила, а бесплатно, как говаривал Шаляпин, только птички чирикают. Даже жгучий интерес — кто же убил беднягу Сухарова? — во мне как-то угас. Какое мне дело, спрашивается, до Вадима?!

Я заглянул в холодильник. Честно говоря, я даже не задавался вопросом, откуда в нем появляется пища. Наверное, кто-то из женщин стряпает — например, Валентина, или Светка, или кулинарка Стелла. Но безымянному поварскому искусству я отдал должное: и рыбная солянка, и спагетти болоньезе оказались выше всяческих похвал.

Когда я, отдуваясь, выполз из-за стола, настроение мое кардинально переменилось. Я, кстати, не раз и не два замечал, что строгие решения, принятые мною до еды, как-то сами собой отмирают после. А тут еще открылась входная дверь, и вошла Леся. Я ждал ее хмурого взгляда — за то, что послал ее с лыжной прогулкой, а потом проманкировал опросами свидетелей, однако она, напротив, лучилась добротой.

— Ва-анечка, — пропела она, — как ты покатался?

Я подумал, что девушка потихоньку учится, как надо вести себя с мужчинами.

— Прекрасно, — заметил я, — на горке познакомился кое с кем.

Я, разумеется, не собирался сразу вываливать ей (да еще в присутствии Сашки) о своем разговоре с гоблинами, но и скрывать его не планировал.

— С кем же ты познакомился? — игриво поинтересовалась Леся. — С белокурой финкой? Мощной хохлушкой? Чопорной англичанкой?

Я чуть ли не первый раз видел, что она кокетничает, и игру с удовольствием поддержал:

— С тремя одновременно. Хочешь, расскажу в подробностях?

Кажется, девушка догадалась — уж не знаю как, — что я собираюсь поведать ей нечто, имеющее отношение к расследованию, и предложила:

— А пойдем курнем? Что-то я тут втягиваться в курение начинаю.

— Это оттого, — улыбнулся я, — что здесь воздух слишком чистый. У организма ломка началась, когда ты его лишила привычного в Москве углекислого газа.

Я набросил пуховик, и мы вышли на крыльцо. Я готов был поклясться, что Санька хотел послушать наш разговор. Но он уже отправился в спальню и завалился на кровать с автомобильным журналом. Мы его с собой не позвали, и он не стал набиваться. Однако когда мы с Лесей прикурили — она уже не удовольствовалась парой затяжек и вытребовала у меня целую сигарету, — я услышал из-за угла легкий скрип. Похоже, в нашей спальне кто-то растворил окно. Я прижал палец к губам и увлек свою конфидентку метров на пятьдесят в сторону.

— Как ты покаталась? — из вежливости спросил я.

— Без тебя — плохо.

О, быстро же она заценила мое общество — стоило всего лишь один вечер проигнорировать ее!

Я возвращать ей комплимент не стал, тем паче это было бы неправдой. Я без нее не скучал.

— Как твои следовательские успехи? — спросил я.

— Петра Горелова я опросила, — похвасталась Леся. — И чету Большовых, Иннокентия с Валентиной.

— Что говорят?

— Если честно, ничего нового или полезного. Бухгалтер с супругой катались на горе, постоянно видели друг друга. Горелов подтверждает, что обедал, а потом спал со своей хромоногой женой. Стало быть, у обеих парочек — перекрестное алиби. Иннокентий был вместе с Валентиной, а Петя — с Евгенией. Довольно скользкие алиби, конечно, потому что и те, и другие — супруги, но и никаких улик у нас против них нет.

В ответ я поведал Лесе про свою встречу с гоблинами в баре «Гондола» и пересказал наш разговор.

Юная сыщица оживилась.

— Ты им веришь? — испытующе спросила она.

— А зачем им, спрашивается, врать?

— Неужели это моя Светка? — стала вслух размышлять Леся. — С какой стати? Да она Вадима раньше ни разу не видела. Да и здесь, по-моему, они друг другу больше двух слов не сказали.

— А ты уверена?

— В чем?

— Что Светлана с Вадимом действительно не знакома?

Леся задумалась, а потом проговорила:

— С Саней они встречаются уже давно, года два, наверно… А Сашка, в свою очередь, все это время работал в Вадимовой фирме… Значит, есть шанс, что Светка с Вадимом пересекалась и раньше.

— Вот именно.

— Впрочем, ты прав: любая девушка могла бы назваться Светкой… И наша, и не наша… И при чем здесь какая-то Марфа?.. Слушай, а давай пойдем поговорим со Светланой? Прямо сейчас?

Я был сыт и доволен, Леся — мила, а вечер не сулил никаких других перспектив, кроме тиви на финском языке. Поэтому я не заставил себя упрашивать. Только внес в предложение своей партнерши коррективы:

— Вас не учили в вашей школе милиции, что люди легче раскалываются под воздействием спиртных напитков?

— Я не в школе милиции учусь, — со смехом возразила Леся, — а на юрфаке МГУ. А что ты предлагаешь? Подпоить мою подругу?

— И ее, и тебя тоже.

— Ход мысли нетривиальный. Но он мне нравится.

— Тогда иди вытаскивай Светлану из дома. А я к вам через пять минут на «Хонде» подрулю.

— А Саня твой не обидится, что мы его кинем?

— А ты думаешь, при нем Светка будет откровенничать?

Я видел, что Лесе хотелось, чтобы последнее слово осталось за ней, такой уж у нее властный характер, — однако тут она не нашлась, что возразить.

— Ладно, постараюсь ее уговорить.

— Ты любого уболтаешь.

Не через пять минут, конечно, но спустя полчаса мы уже неслись на «Хонде» в сторону городка. Лесю я посадил рядом с собой, Света устроилась сзади. Имя, произнесенное сегодня братками, заставило меня ее подозревать. Вдобавок ясно припоминалось, что во время коллективного допроса, который проводила днем наша сыщица, ее подружка плавала. Во-первых, она почему-то явно удивилась, когда Санька сказал, что во время убийства сидел в баре «Драйви». Во-вторых, она поплыла, когда пыталась представить собственное алиби на время убийства.

Я привез девушек в диско-бар под названием «Холло Поро», или, иначе, «Бешеный олень». Народу в заведении оказалось немного, и, похоже, одни финны. Я оглядел зал и не удивился, что обе мои спутницы красивее всех присутствующих здесь девушек, вместе взятых и, тем паче, каждой по отдельности. Впрочем, финские пацаны, казалось, не заметили двух новоприбывших красоток. Не знаю, что было тому причиной: флегматичность северных жителей или их политкорректность.

Гремела музыка, однако танцпол пустовал. Верх зажигалова, которое демонстрировала изрядно набравшаяся компания фиников, заключалось в том, что они, не вставая из-за столиков, покачивали в такт мелодии воздетыми вверх руками.

Мои девушки попросили взять им мартини. Я отошел к бару, заказал напиток и попросил милую барменшу плеснуть дополнительно в каждый сосуд по одному дринку водки. Барменша заговорщицки мне подмигнула, однако мои усилия покуда не были направлены ни на какое соблазнение. Я лишь старался помочь Лесе поскорее расколоть Светку. Себе я взял бокал пива — местных гаишников я пока не видывал, однако отвратительное свойство полиции на любом краю земли состоит в ее умении появляться в самый неподходящий момент. Поэтому с алкоголем я решил не рисковать.

Когда я принес бокалы, мои спутницы щебетали о совершенно неинтересных мне студенческих и юридических материях. И тогда я решил сам взять быка за рога.

— А почему это вы, Светлана, вводите в заблуждение следствие? — неожиданно спросил я, глядя девушке прямо в глаза.

Она вспыхнула и пролепетала:

— Что ты имеешь в виду?

— Ты говорила, что вчера, во время убийства, каталась на шестой, восьмой и одиннадцатой трассах. — Память у меня хорошая, особенно на цифры, и мне даже не понадобился никакой стенографический отчет, чтобы запомнить номера. — А ведь трасса номер одиннадцать закрыта. Не катаются на ней сейчас. И одиннадцатый подъемник закрыт.

— Ну, перепутала, — набычась, глянула на меня Светка. — Что мне, и ошибиться нельзя?

— О’кей, но у меня есть сведения, что ты вчера днем пребывала совсем в другом месте.

— В каком это? — с вызовом ответствовала девушка. Леся сидела молча, с любопытством наблюдая за нашей пикировкой.

— В баре сидела, — проговорил я — и, кажется, попал в точку. Губы моей визави дрогнули, и она прошептала:

— Как ты узнал?

— С кем ты встречалась? О чем говорила? — продолжил я наступление. — О чем сговаривалась?