Террорист из «Гринго» - Александр Мокроусов Страница 30

Бегом, чтобы никто не успел войти в салон и остановить меня разговором, слетаю по лестнице на свою палубу, рывком открываю дверь. За эти пару секунд успеваю обдумать, как далеко от берега мы могли отойти. Насколько я знаю, по морю, не имея препятствий, сигнал сотовых станций может добивать километров на двадцать пять-тридцать. Скорость нашего судна ну никак не больше двадцати пяти узлов. Вероятнее даже десять-пятнадцать, все-таки тут устье Босфора, оживленный трафик. Сколько прошло с нашего выхода из пролива? Черт, а я ведь еще и на душ время тратил! Хватаю планшет и так быстро, как только могу, активирую его, женю с раздатчиком Wi-Fi на телефоне, вхожу в почту. Напрочь забываю о том, что умею печатать десятью пальцами и тыкаю в экран средними и указательными. Десять слов. Без всяких «здравствуйте-с уважением». Отправляю и складываю пальцы крестом. Раз Миссисипи. Два Миссисипи. Три… В верху экрана выпадает сообщение «ваше письмо отправлено». Выдыхаю, чищу следы, умываюсь и выхожу в коридор. И только тут задаю себе вопрос, а почему я не написал с телефона. Наверное, это нервы.

– Увидели призрак отца Гамлета? – Сингх стоит возле лестницы, поднимаясь, я вижу только его, снизу вверх, сначала ноги, потом корпус, затем голову. – Вы Максим так слетели отсюда, что я было решил, что вы пожар заметили.

– Дырявая память ногам покоя не дает. – Оправдываюсь я. – Забыл важное распоряжение своим директорам отправить, а мы ведь, как я понимаю, часов на пятнадцать из зоны связи выйдем, вот и поторопился, как только вспомнил.

А теперь нужно сделать очень, очень удивленное лицо. Обычно бывает наоборот, я сдерживаю любые проявления эмоций, меня невозможно прочесть, при желании я легко завоюю чемпионский браслет в мировой покерной серии. А тут наоборот. Мне нужно показать удивление, некоторое смятение, даже толику страха с щепоткой стыда добавить. Потому что, по официальной версии, я вижу на диване проститутку, которая вчера пыталась похитить сына моего товарища, и с которой я сам, с вполне понятной целью, обменялся телефонами. Чтобы цель стала точно понятна внимательно наблюдающему за мной Пателю, добавляю еще чуть чуть стыда. Но не много. Эдак с вызовом. Как бы говоря, мол, а ты сам бы от такой отказался?

– Вижу вы узнали друг друга. А что же не здороваетесь, не радуетесь встречи?

Все зависит от того, насколько Елена придерживалась наших последних, сказанных мимоходом, на прощание, словам. Расставаясь мы определились с официальной версией событий: я помог соотечественнице выбраться из машины, не желая встречаться с полицией мы оба постарались максимально скоро покинуть место аварии и расстались где-то на параллельной улице.

– Так чему мне то радоваться? Судя по тому, что Хелена тут, она теперь работает на вас. – Я киваю в сторону Пателя. – Значит я могу номер удалять? – Это уже в сторону Елены. И добавляю на русском. – А жаль, ты мне очень понравилась, я с такими щедрый.

Масляным взглядом ощупываю девушку, в пол голоса напевая: «Титанов мысли и гигантов духа, до гибели доводит потаскуха». Ну а что, эшафот есть, девица тоже, Мекки-нож вон, за спиной, все по Брехту…

Она в очень коротком коктейльном платье без рукавов, высокие каблуки изящных туфелек, минимум косметики и просто рассыпанные по плечам волосы. Отлично, как минимум физически ее не пытали. Хотя, был у меня опыт получения кое каких уколов, если бы мне предложили на выбор повторить эту инъекцию, или спарринг с орангутангом, я бы честно, задумался.

– Ну что, дорогие мои, начнем наш обед? – Патель гостеприимно окинул рукой салон. – Начать я рекомендую вот с этого вот напитка.

Совершенно гусарским жестом, с подкидыванием бутылки в воздух и ловким хватанием за донышко, Сингх демонстрирует нам бутылку шампанского с Голанских Высот.

– На мой вкус этот напиток несколько тяжеловат, слишком насыщенный и терпкий вкус для аперитива, опять же цвет… – Пакистанец прикладывает палец к губам и делает заговорщицкие глаза. – А еще, если наш повар, парижанин, узнает, что мы тут пьем еврейское шампанское, он нам точно в еду что-нибудь подсыплет. Причем не соль или перец, вкус блюд он портить не станет, профи, а вот стрихнину, этого от него вполне можно ожидать… Так что в наших интересах допить эту бутылку и выбросить труп, вернее стекло, за борт.

С громким выстрелом пробка отправляется куда-то в сторону панорамных стекол. Ну да, по логике они должны удары волн выдерживать, что им пробка. По бокалам разливается искрящийся напиток.

– Давайте за знакомство, мы же толком то еще не знакомы, верно? – Хозяин яхты поднимает бокал. – Патель Сингх, финансист, состою в международной организации «Гринго», незаконной почти во всех странах мира.

Ого. Значит вот так. Помню, когда меня учили играть в преферанс, один из советов был – на мизерах сразу забирать свои железные взятки. Если после открытия прикупа видишь, что сто процентно ловишь взятку – лучше сразу ее съесть и дальше играть со своей руки.

Это работает и в переговорах. Если у тебя есть слабая позиция, или какой-то аргумент, которым могут воспользоваться контрагенты – просто вывали его на стол переговоров. Сам. В самом начале. И все. Было оружие в руках противника – стало ничем, просто словами. Причем вашими.

А еще после этих слов я порадовался. Они подтверждали, что я не зря пять минут назад несся, сломя голову, в каюту. И что письмо я написал правильно. Надеюсь, что подтверждают.

Поднимаю бокал сначала в сторону Елены, затем Пателя.

– Максим Романов, рестораны «Максим», Россия. Счастлив быть в вашей компании. Но заранее прошу прощения за мой английский, я понимаю не сто процентов сказанных вами слов. – Вежливый кивок в сторону хозяина судна. – Вот, про финансист я понял, а дальше, простите, ну ни слова не разобрал.

Сингх улыбается и выжидательно смотрит на женщину.

– Хелена Эглит, шпионка, «Моссад». – Тихо произносит она и выпивает бокал. До дна.

Через тридцать минут мы сидим за столом. Патель с левой стороны, я и Елена справа. Наши места образуют равнобедренный треугольник со стороной примерно в метр. Отличное расположение. Сингх видит в мельчайших подробностях всю нашу мимику, каждый не то, что взгляд, а даже намек на движение лицевых мышц. Но при этом, даже уронив салфетку или еще как-то замотивировав наклон, мы с Еленой не можем обменяться ни то, что шепотом, даже запиской, буде такая была