Дарья Калинина - Призрак с хорошей родословной Страница 32

Лично я до того, как Катька занялась психологией, никогда не знала, что в нашей стране столько откровенно чокнутых занимают ключевые и руководящие должности. То есть у меня, конечно, были некоторые подозрения на этот счет. Стоит только посмотреть по телевизору выступления некоторых политиков и тот бред, который они несут, как сразу становится понятно, что по ним давно смирительная рубашка плачет. Но все же после рассказов Катьки я поняла, что психи проникли не только в политику, они буквально везде. Ездят на дорогих машинах, покупают роскошные загородные дома и при этом выбрасывают бешеные деньги, чтобы кто-нибудь навел хотя бы подобие порядка у них в головах. Вот Катька и старается по мере своих сил и возможностей.

И сейчас Катька с готовностью пошла навстречу мучающемуся Косте.

— Будем шагать последовательно, — сказала она. — Слушай меня, вот ты пришел в себя возле колодца, вот встал, наверное, пошатываясь.

— Да, да! — воскликнул Костик, и в самом деле припоминая. — Координация у меня была сильно нарушена. Я даже то старое пальто Любы, которое почему-то оказалось у меня в руках, хотел просто положить на край колодца, но не рассчитал и случайно уронил его в сам колодец.

— Хорошо, пальто упало, и пусть, — торопливо покивала Катя, всем своим видом излучая спокойствие и уверенность, что у Кости все получится. — Ты пошел к заброшенному дому.

— Да, пошел, — кивнул Костя.

— Сколько было времени?

— Три. Нет, уже начало четвертого. Когда я пришел в себя у колодца, я взглянул на часы. Было три ноль пять. Потом я еще немного посидел, а потом пошел к заброшенному дому. Стоп! Вспомнил! Когда я туда шел, я видел какой-то свет справа от себя!

— Свет? — насторожилась Катя. — Какой свет?

— Не знаю, он вроде бы шел из кустов, но стоило мне чуть повернуть голову в ту сторону, как он погас.

— И больше ты ничего не видел?

— Нет, я дошел до старого дома, заглянул в него и увидел Любку. Я бросился к ней…

Костю начала трясти мелкая дрожь. Глаза у него остекленели, он уставился в одну точку и внезапно воскликнул:

— Вспомнил! Вспомнил, почему я сразу же решил, что Любу убили. Возле нее на полу лежал топор!

— Окровавленный?

— Не знаю, там было не очень-то светло, — ответил Костя. — Правда, у меня с собой был фонарик. Я купил его где-то по дороге. Но его света все же было недостаточно, чтобы понять, в крови топор или нет. Но думаю, что скорей всего да.

— Ты его не трогал?

— Боже сохрани! — поспешно открестился Костя.

— Потом ты увидел призрака! Ты закричал?

— Да, то есть нет, — покачал головой Костя. — Конечно, я закричал, но от страха у меня сели связки. И я издал только сиплое хрипение.

— Но призраку этого хватило, чтобы исчезнуть, да?

— Она тут же испарилась! Просто растаяла в воздухе! А я вылетел из дома и помчался сломя голову в ту сторону, где оставил свою машину.

— Тебя никто не преследовал?

— Боже мой! — застонал Костя, схватившись руками за голову и явно заново переживая события той ужасной ночи. — Если бы меня преследовало это привидение, я бы точно сейчас здесь с вами не разговаривал. Просто бы умер от разрыва сердца.

Глава 11

— Итак, в результате беседы с подозреваемым мы имеем следующую информацию, — подвела итог Мариша, когда измученный своими откровениями Костя убрался восвояси. — Во-первых, убийство произошло не позднее трех ноль пяти, и орудием убийства, предположительно, послужил топор. Надо сообщить об этом Коле в деревню. А во-вторых, в это время по двору болтался еще кто-то, кроме известных нам с вами личностей — Кости, привидения и того высокого худого типа, который оказался возле старого дома вместе с вернувшейся с реки Любкой.

— Минуточку, — возразила Катя. — Но ведь двое пьяниц, которых допросил стажер Коля, говорили, что Любка с реки возвращалась одна. Выходит, этот неизвестный, которого видел Костя, поджидал ее уже возле дома.

— Ну да, — согласилась я. — И еще один неизвестный подкрался к Косте сзади и врезал ему по башке. Скорей всего, это был сообщник убийцы.

— А затем Костю зачем-то перетащили к колодцу, — сказала Мариша. — К этому времени Любка уже была мертва. И возле Кости положили ее пальто. Думаю, что это было сделано не просто так, а с умыслом. Чтобы перевести стрелки на него. Наверное, преступники предполагали поднять тревогу, отправиться искать Любку и найти Костю, сжимающего в руках пальто, которое было надето на Любке.

— Отличная улика! — заметила я. — А почему настоящему убийце и топор возле него не положить бы? Для пущей убедительности?

— Наверное, топор ему был еще для чего-то нужен, — сказала Мариша. — Но вот что интересно, Костя очухался раньше, чем план убийц сработал. И даже идя к заброшенному дому, он чуть было не наткнулся на преступника, который сидел в кустах с фонариком.

— А может быть, это был сообщник?

— Возможно, они там даже вдвоем сидели, — согласилась Мариша. — Роли это не играет. Потому что убийцам после бегства напуганного привидением Кости пришлось спешно осуществлять другой план, чтобы отвести от себя подозрение. Костя-то смылся. И они попытались представить смерть Любки как самоубийство.

— А что? — задумалась Катя. — Если бы тот вечно пьяный капитан прибыл один, без стажера, то план убийц вполне мог сработать. Капитан не стал бы затевать расследование. А преспокойно накатал заключение, что смерть наступила в результате самоубийства. Его даже оборвавшаяся веревка и отсутствие следа от нее на шее у Любки не смутила.

— Да, такого типа вообще трудно чем-либо смутить, — согласилась я. — Слушайте, но при чем тут призрак? Чего он на участке Плаховых забыл? Неужели до сих пор не может забыть той давней истории с прадедом Виктора?

— Это для нас старая история быльем поросла, — возразила Катя. — А привидения совсем иначе ощущают время. Для той бедной женщины эта трагедия словно вчера случилась. Вот она и бродит по территории, где проживал ее враг.

— Ты просто замечательно разбираешься в психологии и повадках привидений, — съехидничала Мариша. — Но в поиске виновника нынешнего преступления твои знания нам вряд ли пригодятся.

— И все же нужно разыскать Любкиного кавалера! — решительно сказала Катерина. — Того самого, ради которого она решилась порвать с положительным и примерным Костей и который, как выяснилось, ее обманывал. Знать бы еще, в чем именно.

— А как нам его найти, если про него никто и ничего из ее друзей и родных не знает? — спросила я.

— Допустим, кое-какую информацию они нам все же про него выдали, — сказала Мариша.

Мы с Катькой с интересом уставились на Маришу, потому что лично мы ничего для себя не почерпнули и теперь очень надеялись, что Мариша нам все растолкует.

— Вот смотрите, — не заставила долго себя упрашивать Мариша, — если судить по рассказу Кости и Светы, Любка познакомилась со своим кавалером два месяца назад, так?

— Так, — кивнули мы.

— А чем она в это время занималась?

— Чем?

— Она выясняла что-то, порочащее Любиму, — сказала Мариша. — А где она это выясняла? Да там, где Любима жила все эти годы, пока память к ней не вернулась. То есть в Крыму.

— Это большой кусок земли, — возразила я. — Откуда мы знаем, что или кого искала там Люба и где она начала свои поиски?

— А я уверена, что она свои поиски начала с Евпатории, — сказала Мариша. — В том городе у Любимы похитили ее маленького сына, которого она привезла на излечение в крымский санаторий. И где-то в окрестностях этого города с ней и случилась та трагедия, из-за которой она потеряла, по ее собственным словам, память на столько лет.

— И что ты предлагаешь? — удивилась Катька. — Мы же не знаем, где жила в Евпатории Любима со своим сыном. К тому же это было двадцать лет назад! Этого уже никто не помнит!

— Уверена, что в милицейском архиве города Евпатории лежат бумаги по этому делу, — твердо сказала Мариша. — Если имело место похищение, значит, было заведено уголовное дело по факту исчезновения сначала ребенка, а потом и его матери. Виктор же мотался в Евпаторию, уверена, что он навел шороху в милиции. Так что дело в любом случае было возбуждено. А раз так, то нам только и остается, что до него добраться. И мы выясним все, что было известно ментам.

— Не больно-то им много было известно, раз они так никого и не нашли, — сказала я.

— Они не нашли, но Любка что-то разнюхала, — сказала Мариша. — А раз она одна это разнюхала, мы втроем и подавно сумеем.

— Я лететь не могу, — тут же решительно отказалась я.

— И я! — добавила Катька.

— Это еще почему? — возмущенно посмотрела на нас Мариша.

— У меня пациенты, — первой сказала Катя. — Я же не могу их бросить. Тем более у меня есть парочка таких типов, что, не следи я за ними, они точно чего-нибудь натворят.