Павел Генералов - Война олигархов Страница 32

С реальной серьёзной прибылью тоже всё казалось более или менее ясным — система липовых посредников уже давно и хорошо была всеми отработана. Нефть и продукты её переработки могли продаваться где угодно, а денежки по большей части оказывались за границей. И вот с этими–то денежками творилось что–то непонятное… Как будто сочились они сквозь пальцы, эти денежки. Причём выглядело это довольно странно.

Получалось так, что в последние пару месяцев Сафин пошёл в своём бизнесе вразнос. Это выглядело так, будто он как минимум собрался линять из страны, переводя все возможное активы за границу сразу на множество фирм. Хотя, судя по всему, планов скрыться где–нибудь на Лазурном берегу у Сафина вроде бы не было. Правда, именно на лазурном берегу возле Сен — Тропеза была у Сафина вилла, вполне скромная, как объяснила Зера, которая пару раз там бывала. Зато другой серьёзной недвижимости ни в Париже, ни в Лондоне, ни в Нью — Йорке не было. Даже собственной квартиры в Москве, не считая той, что была куплена для Зеры, тоже не имелось. Так что по всему можно было предположить, что Сафин собирался работать прежде всего в родном Башкортостане. Прямо патриот, каких ещё поискать. Тогда почему же деньги из страны уводились прямо–таки с остервенением? Это была загадка.

Гоша поднял голову: Нелли приоткрыла дверь и сообщила негромко:

— Андрей Анатольевич приехал. Может быть, к нему в кабинет пройдёте? — она кивнула на всё ещё спящую Зеру.

Зера, почти не открывая глаз, сообщила:

— Я уже не сплю.

— Лучше здесь, Нелли, через пять минут. И сделайте нам, пожалуйста, кофе на всех, — попросил Гоша.

— Андрей Анатольевич не пьёт кофе на работе, — возразила Нелли.

— Ну, делайте, как знаете, а нам кофе.

— И покрепче, Нелли, — улыбнулась уже совсем проснувшаяся Зера. — Пойду умоюсь.

Зера скрылась за незаметной дверцей в углу кабинета, где располагалась комната отдыха.

— Здравствуйте, Георгий Валентинович!

Гоша в ответ коротко кивнул, не отрываясь от бумаг.

Сергиенко вошёл, предварительно постучавшись, но в кресло возле рабочего стола присел без приглашения:

— Вы, кажется, здесь уже освоились?

Он окинул взглядом Гошу, сидящего за директорским столом с кучей бумаг, разложенных в стопки. Его опытный взгляд тотчас отметил, что непрошеный сафинский зять вплотную изучает приходно–расходные документы за последние пару месяцев.

Сергиенко был ровесником Ирека Сафина, но выглядел намного моложе не в последнюю очередь потому, что придерживался жёсткой диеты и вообще правильного образа жизни. Он играл в теннис, плавал через день в бассейне, а в другие дни бегал трусцой не иначе, как от инфаркта. Пока удавалось убежать. Дорогой серый костюм сидел на нём, как влитой. Тёмно–синий галстук с красными вкраплениями выдавал хороший вкус, а тонкий свежий запах от «Армани» подчёркивал общую холёность. Седые пышные усы Сергиенко явно подравнивал каждый день.

— Андрей Анатольевич, у меня к вам несколько вопросов.

— Личных или производственных? — Сергиеннко вальяжно положил ногу на ногу, сцепив ладони на коленях. Он смотрел на Гошу как богатый барин на заезжего гусара: снисходительно и немного устало.

— Пока производственных.

— А вы что, разбираетесь в вопросах нефтедобычи? Или нефтеперерабтки? Или, может быть, — Сергиенко деланно воодушевился, — вы — крупный специалист по нефтеперегонке?

Гоша в самом вопросе почувствовал подвох и решил сразу пресечь это ёрнический тон:

— Нет, в этих вопросах, Андрей Анатольевич, я не разбираюсь. Пока. С другой стороны я уверен, что мне не обязательно в них разбираться. Для этого есть специально обученные люди. Зато я разбираюсь в цифрах. И некоторые из них меня смущают. Так что будьте добры, отвечайте по существу.

— А вы что, Георгий Валентинович, уже приняли на себя управление компанией?

За Гошу ответила Зера, как раз вышедшая из комнаты отдыха:

— Да, мой муж по моему поручению принял на себя управление «Башконефтью». Кстати, распорядитесь, чтобы подготовили необходимые документы. Я подпишу их прямо сегодня. Вы, надеюсь, не забыли, что контрольный пакет принадлежит мне?

— Да–да я всё сделаю. Задавайте ваши вопросы, Георгий Валентинович, — Сергиенко любезно улыбнулся, демонстрируя всем своим видом готовность служить новым хозяевам. Не теряя при этом достоинства.

— Собирался ли Ирек Нурисламович сворачивать или продавать бизнес?

— Насколько мне известно — нет.

— Тогда почему последние два месяца практически все деньги переводились на заграничные счета и почти ничего не вкладывалось в производство?

— Ну, понимаете ли, Георгий Валентинович, как раз в последнее время нашу отрасль достаточно сильно лихорадит. Кое–кто даже склонен считать сложившуюся ситуацию третьей нефтяной войной. Про две первых вы, наверное, слышали?

— Да–да, — подтвердил Гоша. — И что же?

— Мы подстраховывались. Все решения принимал Ирек Нурисламович.

— У вас, конечно же, нет письменных распоряжений?

— Правильно понимаете — такие приказы в нашей стране отдаются устно.

— Хорошо, — согласился Гоша, поняв, что ничего принципиально важного он у Сергиенко сейчас не вытянет. — Подготовьте мне, пожалуйста, выписки из всех наших банковских счетов и составьте общий реестр нашей денежной капитализации.

Сергиенко цепким взглядом осмотрел нового шефа. Похоже, что в финансовых делах этот молодой человек собаку съел. Как бы не подавился невзначай.

— И ещё… — продолжал Гоша, — поймите меня правильно, Андрей Анатольевич, мне бы хотелось видеть статистику пополнения личных счетов всех топ–менеджеров нашей компании.

— И Вафина? — понимающе прищурился Сергиенко.

— Естественно. Всех — значит, всех.

Сергиенко чуть манерно откланялся, клюнув руку Зеры, и исчез, оставляя после себя «зеленоватый» шлейф «Армани».

— Гош, ты чего на него так наехал? Не переборщил? — озабоченно спросила Зера, допивая кофе. — Он же институтский друг отца.

— Ничего, нормально, — ответил Гоша. — Если рыльце не в пушку, то мы с ним найдём общий язык. В принципе, он мне нравится. Нормальный мужик. Но ведь…

— Ладно, понимаю, Гош, не маленькая. Подозреваются все, — вздохнула Зера.

Нур замаскировался на славу. Главной частью его экипировки стала синяя вязаная шапка с белым помпоном. Если учесть, что Нур никогда, даже в самые холода не носил головных уборов, то сама уже мысль «об надеть шапку» была с его стороны подвигом. Скромным таким подвижничеством в общих благородных целях разоблачения Эмиля Вафина.

Вафин ему никогда не нравился — был он каким–то скользким, что ли. Ещё на свадьбе Люции Нур подумал: зачем она так поторопилась с замужеством? А теперь ещё и эти подозрения. Ведь кроме того, что у Вафина была куча акций «Башконефти», именно он звонил, как выяснилось, Иреку Нурисламовичу в тот самый вечер. Звонил, чтобы тот не приезжал к дочери… Не оттого ли так стремительно бегали глазки Эмиля?

С неприязнью натянув шапку по самые брови, Нур попытался впихнуть под неё свои длинные волосы, стянутые в хвост. Немедленно обнаружился лоб — шапка была мелковата для головастого Нура. Ладно, сойдёт, — решил он, надевая тёмные очки. Очки были пластмассовые и немного мутные, однако нормальные свои чёрные очки Нур решил не надевать. У тех была металлическая оправа, а холодно было не по–весеннему. Ещё примёрзнут к переносице, отдирай их потом. И всё же, взглянув в зеркало, Нур снял и пластмассовые очки, уж больно те были ненатуральные, прямо из шпионского боевика тыща девятьсот лохматого года.

— Ты что это уже час перед зеркалом вертишься? — удивлённо спросила мама, выглядывая в прихожую. Она была в фартуке, обсыпанном белой мукой — по случаю приезда сына из Москвы всё время что–то пекла и стряпала.

Нур, не отвечая, поправил шапку, из–под которой немедленно выполз клок волос. Ну что за ерунда, в самом–то деле!

— Влюбился, что ли? — с надеждой спросила мама, отряхивая фартук. Белое облачко муки окутало её, будто утренний туман.

— Мамуль, мне пора, — сообщил Нур. — Буду вечером.

— А обедать? — всполошилась мать.

— Вечером! — крикнул Нур, уже сбегая по лестнице.

Ну, мама — потрясающая женщина! Поняв, что женить сына не так–то просто, она решила хотя бы откормить его. По ремню джинсов Нур понимал, насколько она в этом деле преуспела за те несколько дней, что он был в Уфе.

Он выскочил из подъезда так стремительно, что чуть было не сбил соседку.

— Извините, тёть Ась, — он вежливо придержал дверь.

— Нурмухамет! — обрадовалась пожилая женщина и перехватила сумку, из которой игриво торчал пучок зелёного лука. — Ты давно приехал?

— Давно, — кивнул Нур и устремился вперёд, через дома, к шоссе.