Артур Конан Дойль - Самые знаменитые расследования Шерлока Холмса Страница 34

«Разумеется, если бы я знала…»

«Ну, так теперь вы знаете. И если вы еще хоть раз переступите этот порог, – тут на мгновение улыбка перешла в оскал ярости, и его нависшее надо мной лицо стало лицом демона, – я брошу вас мастифу».

Я была в полном ужасе и не понимала, что делаю. Полагаю, я кинулась мимо него в мою комнату. Ничего не помню до той секунды, когда упала на кровать, дрожа всем телом. Тут я подумала о вас, мистер Холмс. Я не смогу оставаться там больше без какого-нибудь совета. Я боюсь этого дома, этого человека, его жены, слуг, даже мальчика. Все они наводят на меня жуть. Но если бы вы оказались рядом, другое дело. Конечно, я могла бы бежать из этого дома, но мое любопытство брало верх над страхом. Я приняла решение отправить вам телеграмму. Надела шляпку и накидку, сходила на почту – до нее что-то около полумили, – чувствуя себя куда спокойнее. Когда я приближалась к дверям, меня ошеломила внезапная мысль. А что, если пес выпущен? Но я вспомнила, что накануне вечером Толлер напился до бесчувствия, а я знала, что в доме только он умеет справляться со зверюгой или посмеет выпустить пса. Я вошла в дом цела и невредима и полночи пролежала без сна, радуясь, что увижу вас. Утром я без всяких помех отправилась в Винчестер, но я обещала вернуться до трех часов, так как мистер и миссис Ракасл отправляются с визитом и пробудут в отсутствии весь вечер, а я должна присматривать за мальчиком. Теперь, мистер Холмс, когда я рассказала вам о всех моих приключениях, я была бы очень рада, если бы вы могли объяснить, в чем тут суть, а главное, как мне следует поступить теперь.

Мы с Холмсом слушали этот необыкновенный рассказ, как зачарованные. Теперь мой друг встал и прошелся по комнате, сунув руки в карманы и с крайне серьезным выражением на лице.

– Толлер все еще пьян? – спросил он.

– Да. Я слышала, как его жена сказала миссис Ракасл, что ничего не может с ним поделать.

– Прекрасно. А Ракаслы вечером уезжают?

– Да.

– А там нет ли подвала с надежным замком?

– Есть. Винный погреб.

– На мой взгляд, на протяжении всего этого дела, мисс Хантер, вы вели себя как храбрая и разумная девушка. По-вашему, у вас найдутся силы на еще один смелый поступок? Я бы не стал просить об этом, если бы не считал вас поистине редкой женщиной.

– Я попытаюсь. Что от меня требуется?

– Мы явимся в «Лесные Буки» в семь часов, мой друг и я. К этому времени Ракаслы уже уедут, а Толлер, будем надеяться, допьется до бесчувствия. Остается только миссис Толлер, чтобы поднять тревогу. Если бы вы сумели послать ее в погреб под каким-нибудь предлогом и повернуть ключ в замке у нее за спиной, вы чрезвычайно облегчили бы положение.

– Я все сделаю.

– Превосходно! Мы тогда разберемся во всем досконально. Разумеется, есть только одно возможное объяснение. Вас заманили туда, чтобы изображать кого-то, а сама молодая особа заперта в верхней комнате. Это очевидно. Ну, а пленница, без сомнения, дочь, мисс Алиса Ракасл, если память мне не изменила, которая якобы уехала в Америку. Вас, разумеется, выбрали, так как вы походите на нее ростом, фигурой и цветом волос. Ее волосы были острижены, вероятнее всего, из-за какой-то перенесенной болезни, вот почему вам пришлось расстаться с вашими. Благодаря непредвиденной случайности вы нашли ее срезанные пряди. Мужчина у дороги, без сомнения, какой-нибудь ее друг или, возможно, жених. И, опять-таки, нет сомнения, поскольку на вас было платье этой девушки и вы так на нее похожи, что ваш смех всякий раз, когда он вас видел, а затем ваш жест внушили ему, будто мисс Ракасл вполне счастлива и что она более не желает его ухаживаний. Пса выпускали по ночам, чтобы помешать его попыткам связаться с ней. Все это достаточно ясно. Наиболее серьезный момент в деле – это склонности мальчика.

– Ну, при чем тут его склонности? – воскликнул я.

– Мой дорогой Ватсон, вы как врач постоянно узнаете про склонности ребенка, изучая его родителей. Неужели вы не видите, что обратное верно точно так же? Я частенько получал первое понятие о характере родителей, наблюдая их детей. Наклонности этого ребенка указывают на жестокость жестокости ради, и унаследовал ли он их от своего улыбающегося отца, как я подозреваю, или от матери, бедной девушке, оказавшейся в их власти, это равно ничего хорошего не сулит.

– Вы совершенно правы, мистер Холмс, я уверена! – вскричала наша клиентка. – Мне на память приходят тысячи случаев, убеждающих меня, что вы попали в точку. Ах, не будем терять ни секунды и выручим бедняжку!

– Нам следует быть осмотрительными, так как мы имеем дело с очень хитрым человеком. До семи часов мы ничего предпринять не можем. В этот час мы присоединимся к вам и вскоре разберемся с этой тайной.

Свое обещание мы сдержали и добрались до «Лесных Буков» ровно в семь, оставив нашу двуколку у придорожного трактира. Купа деревьев, чья темная листва бронзовела в лучах заходящего солнца, позволила сразу узнать нужный нам дом, даже если бы на пороге не стояла улыбающаяся мисс Хантер.

– Удалось? – спросил Холмс.

Откуда-то снизу донесся громкий стук.

– Это миссис Толлер в погребе, – ответила наша клиентка. – Ее муж храпит на коврике в кухне. Вот его ключи, вторые к ключам мистера Ракасла.

– Вы отлично все устроили! – воскликнул Холмс одобрительно. – А теперь указывайте дорогу, и мы скоро положим конец этому черному делу.

Мы поднялись по лестнице, отперли дверь, прошли по коридорчику и оказались перед забаррикадированной дверью, которую описала мисс Хантер. Холмс перерезал веревку и убрал перекладину. Затем он испробовал все ключи, но дверь не отперлась. Изнутри не доносилось ни звука, и лицо Холмса посуровело.

– Надеюсь, мы не опоздали, – сказал он. – Думаю, мисс Хантер, нам лучше войти туда без вас. А теперь, Ватсон, нажмите на дверь плечом, и поглядим, не сумеем ли мы проникнуть внутрь.

Дверь, старая и трухлявая, сразу же уступила нашему натиску. Бок о бок мы ввалились в комнату. Она была пуста. Из мебели только маленькая кровать с тюфяком, столик и корзина с постельным бельем. Световой люк в потолке был открыт, и пленница исчезла.

– Тут произошло что-то очень скверное, – сказал Холмс. – Красавчик догадался о намерениях мисс Хантер и забрал свою жертву.

– Но как?

– Через люк. Сейчас посмотрим, как он это устроил. – Холмс подтянулся и выбрался на крышу. – Да-да! – воскликнул он. – К карнизу прислонен конец длинной легкой лестницы. Вот как он это проделал.

– Не может быть, – сказала мисс Хантер. – Когда Ракаслы уехали, никакой лестницы тут не было.

– Значит, он вернулся и забрал ее. Говорю же вам, он хитрый и опасный субъект. Я не очень удивлюсь, если это его шаги я слышу сейчас на лестнице. Думается, Ватсон, вам стоит достать ваш револьвер.

Он еще не договорил, как в двери появился мужчина, очень дородный и дюжий, с тяжелой тростью в руке. Мисс Хантер взвизгнула при виде его и прижалась к стене, но Шерлок Холмс одним прыжком оказался перед ним.

– Злодей! – крикнул он. – Где твоя дочь?

Толстяк взглянул по сторонам, а затем на люк.

– Это я у вас должен спросить, – взвизгнул он. – Воры! Воры и соглядатаи. Попались, а? Вы в моей власти, и я вам покажу! – Он повернулся и кинулся вниз по лестнице со всей быстротой, на какую был способен.

– Он бежит за собакой! – вскричала мисс Хантер.

– При мне револьвер, – сказал я.

– Надо закрыть входную дверь! – крикнул Холмс, и мы все трое кинулись вниз по лестнице. Мы только-только достигли прихожей, как услышали собачий лай, а затем агонизирующий вопль и глухое рычание, наводившее жуть. Из боковой двери, пошатываясь, вышел мужчина с багровым лицом.

– Господи! – охнул он. – Кто-то выпустил пса. А он уже два дня не кормлен. Быстрей, быстрей, а то поздно будет.

Мы с Холмсом выбежали наружу и завернули за угол дома, а Толлер торопливо ковылял за нами. На земле извивался и стонал Ракасл, а в его горло погрузилась черная морда огромного изголодавшегося пса. Подбежав, я разнес выстрелом его череп, и он рухнул на своего хозяина, все еще смыкая острые белые клыки в жирных складках его горла. С большим трудом мы разомкнули их и отнесли его, живого, но тяжко истерзанного, в дом. Уложили на диван в гостиной и отправили протрезвевшего Толлера сообщить о случившемся его жене. Я сделал что мог, чтобы облегчить ему боль. Мы все стояли возле него, когда дверь открылась и в комнату вошла высокая костлявая женщина.

– Миссис Толлер! – вскричала мисс Хантер.

– Да, мисс. Мистер Ракасл выпустил меня, когда вернулся, а уж потом поднялся к вам. Эх, мисс, жаль, что вы не сказали мне, чего задумали, я бы сказала вам, что стараетесь вы впустую.

– Ха! – сказал Холмс, впиваясь в нее взглядом. – Ясно, что миссис Толлер знает об этом деле больше кого бы то ни было.

– Да, сэр, так оно и есть, и я готова рассказать вам все, что знаю.

– Тогда, пожалуйста, сядьте, и мы вас послушаем, потому что, признаюсь, кое-что мне еще непонятно.