Крис Чибнелл - Убийство на пляже Страница 38

В церковь входит Харди, и все головы поворачиваются к нему. Выглядит он так, словно только что выбрался из могилы на кладбище. Это его первое появление на публике после выхода статьи Карен Уайт в «Геральд». Кто-то громко ахает, и старушка на соседней скамье шикает на него.

— Я не знал, что он человек религиозный, — говорит Джо.

— А он не знал этого о нас с тобой, — отзывается Элли.

Она ожидала, что все начнется с пения церковного гимна, молитвы, восхваления Господа или еще чего-то в этом роде, но преподобный Пол, похоже, решил отступить от привычного сценария.

— Спасибо вам, что пришли, — говорит он, поднимаясь на кафедру. — Я все думал, с чего начать. И вот что нашел в «Послании к коринфянам»: Мы отовсюду притесняемы, но не стеснены; мы в отчаянных обстоятельствах, но не отчаиваемся; мы гонимы, но не оставлены Господом; низлагаемы, но не погибаем. Как сообществу, нам тяжелее всего не забыть, что мы не оставлены Богом. Мы не сломлены. И нас не сломить никогда.

В кармане Элли вибрирует мобильный. Она знает, что пользоваться телефоном в церкви — дурной тон, поэтому вытаскивает его как можно незаметнее. Это сообщение от Харди. Криминалисты только что подтвердили, что волосы из лодки принадлежат Дэнни.

32

На улице идеальная погода для барбекю, но Найдж хочет приготовить воскресное жаркое, так что будет жаркое. Вся плита уставлена кастрюлями, и вокруг него клубится пар. Марк раздвинул обеденный стол на полную длину и вынес во внутренний дворик стулья. В саду он из шланга моет старый высокий стульчик для кормления, которым пользовались еще их дети и на который они теперь усаживают Фреда Миллера.

Бэт накрывает на стол с тяжелым сердцем. Сегодня вечером они с Марком должны через телевидение обратиться за помощью. О чем они думают, собираясь принимать сейчас гостей, набивать рот, пить вино и делать вид, что все нормально? За ответом далеко ходить не приходится. Когда в доме полно посторонних, ей не нужно разбираться с Марком по поводу Бекки Фишер. Каждый раз, когда Бэт думает об этом, откуда-то из глубины ее норовит вырваться крик, крик души, но пока ей удается подавлять его. Она и сейчас чувствует, как он притаился под самым горлом, словно тигр, поджидающий свою добычу.

— Да ты устроил настоящий пир, Найдж! — восторженно говорит Лиз. — Когда-нибудь из тебя получится замечательный муж.

— Сначала им нужно меня поймать, Лиз, — отвечает Найдж с таким видом, как будто ему приходится отбиваться от девушек палкой.

Миллеры обычно врываются в их внутренний дворик с заднего хода, размахивая бутылками, но сегодня они звонят в парадную дверь. Это славный жест: очевидно, раскаяние Элли по поводу того, что она утаила от подруги связь инспектора Харди с делом в Сэндбруке. Бэт постепенно принимает ее объяснение насчет того, что сделано это было, чтобы защитить ее, а после того как Элли наехала на папарацци, вопрос о сохранении их дружбы в силе больше не стоит. Она обнимает подругу у дверей и задерживает на секунду дольше обычного, давая понять, что извинения принимаются. Для нее большое облегчение отпустить эту обиду.

Найдж тем временем, уронив в кухне пару кастрюль и выругавшись, готов подавать обед. Латимеры и Миллеры теснятся вокруг стола, будто пародируя прежнюю нормальную жизнь. Бэт чувствует себя так, словно вышла за пределы своего тела и уже оттуда наблюдает за тем, как Найдж усаживается во главе стола и режет ягнятину, глупо улыбаясь хору хвалебных отзывов. Все говорят, пожалуй, даже слишком громко, но для Бэт отсутствие голоса Дэнни просто звенит тишиной и бросается в глаза так же, как это делал бы пустой стул за столом. Когда говорит Том, оживленно щебечет что-то про новую игру для «Плэйстейшн», в которую Дэнни уже никогда не сыграть, это режет ей уши.

Каждый раз, поднимая глаза, она ловит на себе пристальный взгляд Марка. А если он не смотрит, то за него это делают ее мать или Элли. Она физически чувствует на себе их взгляды, и это еще хуже, чем объективы фотокамер. Бэт с трудом превозмогает желание исчезнуть. Но не умереть — стоит ей только взглянуть на Хлою, и эта мысль тут же отправляется в темные глубины сознания, откуда она возникла, — а просто уехать на некоторое время. Уехать от этой жизни в чью-нибудь другую.

И тем не менее она ест. Аппетит возвращается, как будто не имеет к ней никакого отношения. Она набрасывается на баранину с картошкой: ей вдруг ужасно хочется мяса, жира, железа и углеводов. Так бывает, когда у человека глисты.

Марк к еде почти не притронулся. Джо, наполнив бокалы вином доверху, в знак поддержки кладет руку на плечо друга, а Хлоя тянется к руке отца и сжимает ее. Бэт на мгновение отходит от собственного горя и переключается на скорбь Марка. Но затем злость заслоняет сочувствие, а сдерживаемый крик еще ближе подбирается к ее губам.

Тарелки со стола убраны, при этом никто ей не дал и пальцем пошевелить, и Том уходит в туалет, прежде чем будет подан яблочный крамбл и сладкий заварной крем. Бэт ускользает из-за стола, пока остальные возятся с мисками и ложками. Она поджидает Тома, пока тот выйдет из туалета на первом этаже.

— Все в порядке, дорогой? — говорит она.

Глаза его беспокойно бегают по сторонам в поисках помощи. Он чувствует, что сейчас творится внутри у Бэт, а ей необходимо дать этому выход, как дыму из печки.

— Да, — отвечает он. — А с вами все о’кей?

— Я хотела тебя кое о чем попросить. Ты, конечно, можешь отказаться…

Том подозрительно смотрит на нее, он явно напуган, хотя бояться нечего: ей нужна от него совершенно простая и безопасная вещь.

— Можно я тебя обниму?

Такой сладкий и мягкий маленький Том; она видит, как в желании доставить ей радость он подавляет свою неловкость и смущение. Она распахивает руки и крепко обнимает его. Он пахнет неправильно, не тот кондиционер для стирки, не тот шампунь, не та основная нота запахов, не те волосы, не так кожа, но это все неважно, потому что он такой же по размеру и такой теплый.

— Я не могу обнять его. Мне очень этого не хватает, — говорит Бэт.

Кажется, Том пытается вывернуться, но даже это напоминает ей Дэнни. Как раз в тот момент, когда он начинает тоже обнимать ее, в дверь звонят, и он выскальзывает из ее рук.

— Пусть хоть так, — говорит она.

Том не может достаточно быстро вернуться за обеденный стол, а Бэт не может решить для себя, лучше ей стало после этого или хуже.

На пороге стоит Джек Маршалл. Это неожиданно, но теперь все так происходит. Она жестом приглашает его в гостиную, думая, обедал ли он. Он определенно не душа-парень, но ей кажется невежливым не спросить его об этом. Осталось море еды, и они могут легко потесниться, чтобы освободить еще одно место за столом. Она уже собирается предложить это Джеку, но что-то в его поведении — уж больно он прямо держится — подсказывает, что это далеко не светский визит.

Когда Бэт отступает в сторону, показывая остальным нового гостя, Марк вскакивает со стула, едва не опрокинув тарелку.

— Все в порядке? — вроде бы участливо спрашивает он, но его холодный тон говорит о другом.

Бэт смотрит на Элли — та сидит бледная как полотно.

— Я нашел вот это, — отвечает Джек и раскрывает ладонь, на которой лежит небольшая черная коробочка.

Бэт подается вперед, чтобы рассмотреть, что это, и отскакивает назад. Это телефон, старая потертая «Нокия» Дэнни.

— Я услышал сигнал из мешков с газетами. И на дне нашел вот это. Должно быть, он оставил его там во время последней разноски. Начал садиться аккумулятор, и эта шутка просигналила.

Элли мчится через всю комнату, торопясь забрать телефон, но уже слишком поздно — он попадает от Джека в руки Марка. Она буквально выхватывает у него мобильный: он держит его чуть дольше, чем нужно, прежде чем отпустить. Она аккуратно заворачивает телефон в салфетку.

Голос Марка звучит размеренно, даже слишком размеренно.

— Почему вы принесли это, Джек?

Старик смотрит на них по очереди.

— Марк, Бэт, они будут говорить обо мне разные вещи. Только все это неправда.

Желудок Бэт с жирной пищей сжимает спазм. Какого черта, что здесь происходит? Элли не выглядит удивленной — как и Марк. Бэт чувствует, что ее сейчас вырвет.

— Проводите его, — командует Элли, обращаясь к Лиз, которая выглядит такой же сбитой с толку, как и Бэт. Тем не менее она осторожно ведет Джека к выходу.

— Перед тем как я пришел сюда, кое-что произошло, — говорит он через плечо. — И они будут говорить, что это сделал я. Я смотрю вам в глаза, потому что это ваш мальчик, и говорю вам, что не такой я человек.

За дверью слышится какое-то движение, после чего начинается знакомое уже щелканье фотокамер. Джо Миллер задергивает занавески в гостиной.