Аркадий Адамов - Стая Страница 39

Глеб все ходил и ходил по улице, присматриваясь к домам и не зная, на что решиться. Он уже основательно замерз и потому двигался порывисто, притопывая ногами, чтобы хоть немного согреться. Иногда он прижимался к забору, уступая путь кому-нибудь из прохожих на узком заснеженном тротуаре. Одна девушка, обгоняя его, поскользнулась и чуть не упала в сугроб. Он поддержал ее, и та благодарно улыбнулась ему в ответ. «Галантный я все-таки человек»,— усмехнулся про себя Глеб.

Внезапно за его спиной раздался чей-то голос:

— Кого ищете? Может, помочь?

Глеб обернулся. Перед ним стоял невысокий плотный парень в рыжей ушанке, темные глаза его смотрели внимательно, даже чуть подозрительно. И Глебу вдруг пришла в голову неожиданная мысль.

Он небрежно, сверху вниз, посмотрел на парня и процедил сквозь зубы:

— Ступай, ступай. Помощник какой выискался.

Как он и ожидал, парень не отступил.

— Чего грубишь? Я, может, и в самом деле помочь хочу.

— Катись-ка ты, пока здоров,— с вызовом ответил Глеб.— Понял?

— Кое-что понял,— усмехнулся тот и в свою очередь, но уже деловито, даже строго спросил: — Кто ты такой? Что-то я тебя раньше в нашем городе не видел.

— А сам ты кто такой, чтобы спрашивать?

— Так,— снова усмехнулся парень.— Выходит, возник взаимный интерес. Ну что ж. Пройдем со мной, а то ты вон как замерз, аж нос синий стал.

— Ты сперва документ покажи, а тогда и волочи.

— Что ж, можно.

Парень вынул из внутреннего кармана красную книжечку. И Глеб при одном ее виде ощутил такую радость, словно после долгой разлуки встретил, наконец, дорогого и близкого человека. Он чуть не стиснул парня в. своих медвежьих объятиях. Лишь усилием воли он заставил себя не менять напряженной, враждебной позы, в которой вел весь предыдущий разговор, и только голос его дрогнул, когда он сказал:

— Вот ты-то мне и нужен, дорогой товарищ. Больше всех сейчас нужен.

Парень изумленно посмотрел на него.

— Я сейчас не могу показать тебе точно такую же книжку,— торопливо сказал Глеб.— Слушай.

Когда он кончил, парень не выдержал и рассмеялся.

— А мне ребята сказали: по Некрасовской какой-то подозрительный тип гуляет и к домам присматривается. Надо бы проверить. Здорово! —и уже озабоченно спросил:— Что будем делать?

— Надо немедленно осмотреть дом. Зови ребят. С Парновым что-то случилось. Уже прошло...— Глеб, отдернув рукав, взглянул на часы.— Вон, больше часа, как его нет.

— Ладно. Померзни еще пять минут,— быстро ответил парень.— Когда нас увидишь — беги. Тебя тут уже засечь могли. Встретимся в горотделе.

— Нет уж, я с вами.

— Неправильно это,— укоризненно сказал парень.

— Не могу,— признался Глеб.— Друг ведь там.

— А мы ему кто, по-твоему?

— Все равно,— упрямо повторил Глеб.

Парень махнул рукой.

— Ладно. Я бегу.

...К дому подошли сразу с нескольких сторон, прямо по снегу, чтобы не затоптать свежие следы на тропинках. Собрались у задней двери: было ясно, что Панов вошел в нее. Узкая темная лесенка вела на чердак. Посвечивая фонарями, стали гуськом подниматься по ней, осторожно, стараясь не шуметь. Троих сотрудников оставили на всякий случай во дворе, около дома.

Громадный, заваленный рухлядью чердак осматривали долго и тщательно. Людей там не оказалось. Только около трубы обнаружили несколько свежих окурков.

Затем так же тщательно изучили следы на тропинках. Совсем недавние вели от задней двери к соседнему участку. Здесь прошло несколько человек, пять или шесть. Таким образом, стало ясно, почему Устинов ничего не заметил. Следы терялись на соседнем дворе. Но слабый отпечаток одного из них все же удалось обнаружить и за калиткой. Видимо, люди прошли через этот участок на улицу.

Усталые и замерзшие все вернулись в горотдел.

Глеба первым делом потащили в столовую, хотя он и уверял, что нисколько не голоден и даже не устал: он хотел немедленно продолжать поиски.

— Иди, иди, поешь,— сурово приказал ему начальник горотдела, полный, немолодой майор. На розовом, упругом, до глянца выбритом лице его странно выделялись набрякшие, синие мешки под глазами. Он добавил озабоченно: — А мы пока тут сами помозгуем. Вернешься, все обсудим вместе, быстренько и оперативно.

Однако «быстренько» обсудить не удалось. В кабинете майора собралось человек десять. Все горячились, спорили, каждый предлагал свое.

Внезапно на столе у начальника зазвонил телефон. Тот снял трубку. На полном, розовом лице его появилось изумление, потом оно сменилось тревогой, толстые щеки посерели, и мешки под глазами, казалось, набрякли еще больше. И вдруг грубо и как-то остервенело он рявкнул в трубку:

— Выходит, перекинулся? Ну, вали! Попомню я тебе это!

Майор рывком бросил трубку на рычаг и растерянно оглядел сотрудников. Потом сказал:

— Сегодня ночью они собираются у нас тут ограбить магазин. На Пушкинской. Вместе с Пановым. А мне он сказал, чтобы я не совался туда. Представляете?

В душном погребе их было шестеро, трое пришли вместе с Виктором, да у Гусиной Лапы в это время сидел еще один парень, щуплый, белобрысый, с мокрыми толстыми губами. И сразу, как они пришли, появилась водка, несколько бутылок. Виктора тоже заставили пить.

В какой-то момент он вдруг поймал на себе изучающий, враждебный взгляд Гусиной Лапы и отчетливо понял: этот громадный, неуклюжий парень не верит ему, ни слову не верит. И пока он не поверит, Виктору отсюда живым не выбраться. Но выбраться — это только полдела, даже четверть. Выбраться — это значит упустить Гусиную Лапу и всю его шайку, а на совести у каждого здесь немало дел, в этом Виктор мог поклясться. Да, в такой переплет он еще никогда не попадал.

Он заставлял себя пить отвратительную, теплую водку, закусывая толстыми ломтями колбасы, заставлял се бя отвечать на скользкие, подковыристые вопросы, которые среди других, безобидных, подсовывали ему то и дело, и мучительно соображал, как ему поступить.

— Значит, к тетке приехал? — мельком спросил его Гусиная Лапа.

— Ага,— мотнул головой Виктор.

— Только адреса ее не помнит,— усмехнулся смуглый парень, набивая рот колбасой и, как всегда, глядя куда-то в сторону.

Виктор в ответ угрюмо посоветовал:

— Не суйся. Морду прищемит. Я, между прочим...

Но тут его перебил Длинный и стал со смехом рассказывать, как они вчера с третьим, молчаливым парнем, пришедшим сейчас с ними, ездили в Москву и обобрали двух пьяных. Рассказывал он с упоением, поминутно матерясь, и все вокруг весело гоготали.

В это время Виктор, используя передышку, напряженно пытался вспомнить все, что знает об этом городе. А знал он так мало. Адрес горотдела милиции, имя начальника, его телефон. Вот, собственно, и все. Стоп! Надо вспомнить свой путь с Федькой к тому дому. Вот они сошли с моста над железнодорожными путями. Первая улица называлась... кажется, она называлась Вокзальная. Да, да, точно. Продуктовый магазин, фотоателье — такой жиденький павильончик. Что там еще было? Все. Больше он ничего не помнит. Потом они свернули в какой-то переулок вдоль зеленого глухого забора и вышли на другую улицу. Она называлась... он же нарочно прочел табличку на каком-то доме, ржавую, изогнутую табличку... а-а, Пушкинская... Они долго шли по ней. Потом...

Тут его снова заставили выпить. И Гусиная Лапа, рукавом вытирая рот, спросил все так же, равнодушно:

— Кепочку-то возле своего дома подобрал?

— Ага,— ответил Виктор.

— Знаю я тот переулочек,— мечтательно произнес Гусиная Лапа.— Шпаны живет — дай бог. Кого из ребят знаешь там, а?

Виктор понимал: попробуй он только не ответить хоть на один такой вот, казалось бы, безобидный вопрос — и все, конец тогда, не уйти уже. И на Глеба рассчитывать не приходится, провели Глеба.

Он Ответил медленно, словно вспоминая, решив назвать только одно знакомое Гусиной Лапе имя, но все же назвать.

— Митька Блохин... Сашка Калинкин... Сашка Рушанцев.

— A-а, Меченый? — оживился Гусиная Лапа.

— Он самый.

— А дружка его знаешь?

— Это какого же?

— Дружка его закадычного не знаешь? — Глаза Гусиной Лапы словно буравили сейчас Виктора.

Он знал дружка Сашки Рушанцева. Это был Генка Фирсов, по кличке Харя, тот самый Генка, который пропал. Виктор побоялся его назвать. Но сейчас... почему допытывается о нем Гусиная Лапа? Или это случайно?

— Ходит он с одним...— неопределенно ответил Виктор.

— Это с кем же?

Все туже, туже петля вопросов, все опаснее. Как вырваться из нее? Что отвечать? А отвечать надо...

— Да с одним,— безразличным тоном произнес Виктор.— Харя такой есть...

— Давно их видел-то?

— Дня три назад.

— Та-ак...— загадочно протянул Гусиная Лапа.

Но тут вдруг заговорил тот белобрысый парень, который был у него, когда пришли Виктор с другими.