Аркадий Адамов - Стая Страница 40

— А мы вчера на катке ох давали...

И снова в сторону ушел разговор, и опять пили водку, и опять Виктор пытался сосредоточиться, пытался что-то придумать, чтобы разорвать, наконец, кольцо вокруг себя. А в голове у него вдруг возник какой-то легкий туман, голова чуть заметно кружилась. «Пьянею»,— холодея, подумал Виктор. Скорее, скорее, иначе будет поздно. Что же придумать?.. Да! Он же вспоминал свой путь. Итак, они шли по Пушкинской. Там он заметил... К черту! Сейчас уже некогда вспоминать. Сейчас надо придумать, как вырваться отсюда. Если он останется жив, то в конце концов доберется до Гусиной Лапы. А вот если они его тут кончат? Кому это надо? Нет, следует что-то придумать. Нельзя так глупо погибнуть!.. Значит, они шли по Пушкинской... Там он заметил... Что-то он там заметил... Мысли угрожающе путались.

Виктор с усилием потер лоб, -потом торопливо сунул руку в карман за сигаретами. На доске, заменявшей стол, лежала пачка сигарет, все, и Виктор до сих пор, курили их. А тут он полез за своими.

— Глянь, какие курит, а? Глянь! — воскликнул белобрысый парень, прерывая свой рассказ о катке.

Виктор держал в руке дорогую пачку иностранных сигарет, недавно появившихся в Москве. И только при эхом возгласе он понял, какую непоправимую ошибку сейчас совершил.

— Интере-есно,— процедил Длинный.— Чего у него еще там есть.

Сейчас все глядели на Виктора, глядели враждебно, с пьяной злостью. Стоило только кинуться на него кому-нибудь одному, и сразу ринутся все, вся стая. Вот смуглый парень сунул руку в карман, и тот молчаливый тоже, а белобрысый внезапно подался назад, к выходу, кривя в ухмылке толстые мокрые губы, он отрезал Виктору путь к отступлению, это так ясно. Длинный уже привстал. Начнет он сейчас...

В эту последнюю секунду, которая, казалось, отделяла его от смерти, Виктор вдруг вспомнил, что он заметил на Пушкинской и почему он это заметил.

И тогда он встал, выпрямился, нагло и презрительно, как каких-то шавок, оглядел окружавших его парней, и те на миг замерли от неожиданности, от этого внезапного превращения его.

— Чего у меня еще есть, интересуетесь? Вот чего! — И он, рывком выхватив из кармана пистолет, направил его на них. —А ну, в сторону!..

Парни невольно отпрянули к стене. Только Гусиная Лапа замер на месте, подобрался, словно готовясь к прыжку.

— На кого наскочили, думаете?! Я таких давил и давить буду! Ну, кто первый?! Налетай, голуби! — заорал Виктор, и пистолет устрашающе плясал в его руке.— Сейчас цирк вам устрою, кровью зальетесь!.. Перед смертью хоть Пана узнаете! Не слыхал про такого, Лапа?.. У Верки на Канале не слыхал?.. А когда из Краслага выбирался, как крот, и Саньку Труху заложил, тоже не слыхал?.. И дружок твой, Соленый, тоже тебе ничего такого не говорил? Врешь, Лапа!..

Не давая им опомниться, Виктор на их собачьем, жаргонном языке выдавал им такое, от чего вытаращил глаза даже Длинный и тяжело засопел сбитый с толку Гусиная Лапа.

А Виктор, чувствуя, как дрожит в нем и вот-вот порвется какая-то тонкая, напряженная струна, с нарастающим, злым отчаянием играл свою новую, страшную роль. Но по лицам окружающих понял, что сыграл.

Сколько назвал он городов и мест заключений, имен

и кличек, потайных адресов, громких, «знаменитых» или известных только немногим, самым отъявленным, самым отпетым. И под конец, с угрозой и насмешкой, ошарашил всех внезапным вопросом:

— Ну, кто тут сегодня ночью берет мой магазин на Пушкинской? Какая падаль задумала соваться туда? Ну!

И по тому, как дрогнуло что-то в лице у смуглого, как забегали глаза, Виктор понял — он! Этот парень был для него сейчас самым опасным после главаря, он был умнее и хитрее других.

— Без меня тут никто ничего не берет,— хрипло произнес Гусиная Лапа.

— Никто, говоришь? — насмешливо переспросил Виктор.

Он придвинулся к смуглому и вдруг коротким, косым ударом с силой резанул его в лицо. Тот вскрикнул, попытался подняться, но Виктор ударом ноги повалил его на пол. Он знал: с волками надо вести себя по-волчьи.

Никто не шевельнулся, никто не пришел на помощь. Для всех это было привычно, было, как надо: хозяин расправился с сявкой, чтоб не стоял на дороге, только и всего. Значит, это хозяин. И никто не осмелился спросить, откуда он все узнал и про магазин и про смуглого парня, но поняли: все точно, все так и есть. И Виктор больше ничего не сказал. Так требовал неписаный закон, которому он сейчас следовал.

Перед глазами у него стоял тот беззащитный промтоварный магазин, мимо которого он сегодня утром шел вместе с Федькой. Виктор даже задержался, чтобы рассмотреть все получше, и Федька спросил: «Купить чего надо?», и Виктор ответил: «А, потом». И они пошли дальше. Но Виктор успел все увидеть: и почти уже отбитую боковую ставню, и перерезанную у самой земли, за водосточной трубой, сигнальную проводку, и единст-, венный, но тоже уже разбитый уличный фонарь невдалеке, и еще другие, неоспоримые приметы готовящегося преступления.

Виктор повернулся к Гусиной Лапе и насмешливо спросил:

— Видал, кто тут чего без тебя берет? — И резко добавил:— Вместе магазинчик этот возьмем. Я одних тут отошью, раз такое дело. Со мной сегодня ночью пойдешь

ты, Длинный и вон этот,— он небрежно кивнул на смуглого.— И все. Остальные чтоб сгинули до утра.

— Не могу я,— хмуро возразил Гусиная Лапа.

Виктор насмешливо посмотрел на него.

— Смотаться надумал? Успеешь.

— Откуда взял?

Растерянность мелькнула на толстом, будто сонном лице Гусиной Лапы.

— А ты следи больше,— зло ответил Виктор.— Федька, пока шли, трепанул. И это тоже.— Он подбросил в руке кепку.— Хорошо, ее мне приволокли. А я-то думал, солидный вор у пацанов завелся. Э-эх, дерьмо!

Гусиная Лапа побагровел, но смолчал.

— И куда ты пустой побежишь? — все так же насмешливо продолжал Виктор.— Вот возьмем тут магазинчик, тогда вали.— Он вдруг почувствовал, что нельзя перетягивать струну, и уже другим, доверительным тоном закончил: — Ты мужик деловой. Соображать должен. В Москву тебе вертаться нельзя. Там паленым запахло. Одного твоего замели, слыхал?

Гусиная Лапа кивнул в ответ:

— Ага.

— То-то и оно.— Виктор огляделся и грубо приказал Длинному: — А ну, наливай. По последней. На дело идем.

Все оживились. Забулькала в стаканы водка. Руки потянулись к колбасе, хлебу, лежавшим на доске.

Когда выпили, Виктор сказал:

— А теперь надо дружка упредить. Чтоб не совался. Близко телефончик-то есть?

— Тут он, за углом,— живо отозвался Длинный, чувствуя себя чем-то вроде адъютанта при новом вожаке.

— Кто со мной пойдет?

— Мне, что ль,—лениво произнес Гусиная Лапа.— Дыхнуть охота. А насчет того, кто на дело пойдет, после решим. Тут кой-чего обмозговать требуется.

Виктор подумал: «Еще одна проверка, последняя, надо полагать. Ну что ж». И кивнул головой.

— Ладно. Потопали пока что.

Взгляды их на мгновение встретились, и Виктор понял: нет, не последняя эта проверка, совсем не последняя. И успокаиваться ему еще рано. Это волк травленый. Самое главное с ним — еще впереди.

Пока окончательно не стемнело, Устинов вместе с группой сотрудников внимательно обследовали магазин на Пушкинской улице и все подходы к нему. Уже первый, самый беглый осмотр выявил все те признаки готовящегося преступления, которые заметил и Панов. Но Устинову и его товарищам этого было мало.

План операции предусматривал задержание преступников еще на самых дальних подступах к магазину. Для этого требовалось знать многое. Сколько человек пойдет на преступление? Что они из себя представляют? Как пойдут — все вместе или разбившись, в последнем случае— где встретятся? Какими путями подойдут к самому магазину? Будет ли у них оружие, какое, у кого именно? Наконец, каков у них план ограбления?

На большинство вопросов ответов не было и быть не могло. Поэтому необходимо было предусмотреть все варианты, все возможные случайности. Но кое-что было все же известно.

Прежде всего был известен главарь — опасный и опытный преступник, прекрасно знающий, что ему грозит, если удастся его задержать, и способный поэтому на все. Можно было предположить, что его шайка состоит из таких же отпетых головорезов. А раз так, то нельзя было и сомневаться в том, что у них есть оружие, в том числе, вполне вероятно, и огнестрельное.

Кроме того, следовало, тщательно изучив обстановку на месте, попытаться разгадать самый план ограбления и в связи с этим определить наиболее вероятные пути подхода преступников. Причем работу предстояло сделать быстро, незаметно и точно. От этого во многом зависел весь успех замысла, покой живущих вокруг людей, а главное, жизнь и безопасность тех, кто будет участвовать в операции.

Сотрудники поодиночке побывали в магазине, затем осторожно обследовали все примыкавшие к нему дворы, соседние улицы и переулки. Был составлен подробный план всего района. На плане пометили удобные места для наблюдения, для групп перехвата, для оперативных машин и проводников с розыскными собаками.