Керен Певзнер - Светильник фараона Страница 4

– Красиво пишете, – услышала я над головой голос. Надо мной стоял рослый черноволосый парень и улыбался. – Вот, жду, когда закончите, чтобы забрать коробку.

– Как вас зовут? – спросила я.

– Гриша.

– А остальных?

– Вот тот, с фикусом в руках, – Генка. В черной майке с нарисованным ишаком – Шмулик, а рыжий – Робка. Руководит всем Вадим, хозяин конторы. А зачем вам?

– Чтобы по именам обращаться. Не будет же воспитанный человек орать: «Эй, ты там, милейший, поди сюда!»

– Тоже верно, – он почесал в затылке.

– Вы закончили уже в остальных комнатах?

– Да, это последняя.

– Тогда зовите, Гриша, своих коллег сюда и начинайте выносить раритеты. Держать нежно.

– Ишь ты, раритеты, – хмыкнул он и вышел из комнаты, неся коробку на вытянутых руках.

Дамы следили за нашим разговором с неослабевающим вниманием, не понимая ни слова.

– Валерия, вы сказали ему, что внутри хрупкие ценные вещи, которые надо положить наверх?

– Не волнуйтесь, Сара, я все объяснила и предупредила. Этот грузчик передаст другим.

– Прошу вас, объясните вы сами, – умоляюще проговорила хозяйка. – Алон будет вне себя, если что-нибудь испортится по дороге. Он собирал эту коллекцию много лет и трясется над каждым черепком.

Мириам тяжело спрыгнула со стула:

– Сара, я все-таки пойду пригляжу за погрузкой. Не ровен час выронят.

– Хорошо, спасибо, Мириам. Мы с Ципи пока здесь побудем.

Мириам ворчала всю дорогу, спускаясь со мной по лестнице:

– Хозяин совсем ума лишился! Такие деньжищи тратит на неизвестно что. По всему миру ездит, скупает разную дребедень, а потом говорит, что это факт. Какой-такой факт? Дурят его, честное слово!

– Может, артефакт? – осторожно спросила я.

– Точно! Он самый. Трет рукавом замшелый черепок и мне показывает: «Смотри, мол, Мириам, это осколок ушедшей эпохи». А я должна сейчас приглядывать, чтобы грузчики эти осколки в пыль не растерли.

– Стойте! – закричала я грузчикам, увидев, как они швыряют мои книги в глубину фуры. – Грузите книги ко мне в машину. Их не надо везти на виллу Розенталей.

Ребята принялись переносить книги в мою «Сузуки», а я подошла к Вадиму:

– Скажите, где находится ваше агенство?

– В доме «Бейт-Гур» на Мигдале.

– Когда можно будет подойти, поговорить насчет съема квартиры? Ко мне приезжают родственники из России, хотела заранее договориться.

– Вот моя визитка, – Вадим протянул мне маленький прямоугольник. – Если меня в конторе не будет, обратитесь к Елене, она вам все объяснит.

– Это ваша жена? – я намеренно задала бестактный вопрос, желая увидеть реакцию Вадима, но он лишь невозмутимо кивнул. – Хорошо, завтра с утра я у вас.

Около моего дома груженый фургон остановился. Грузчики вытащили шкаф, несколько стопок книг в коробках, перетянутых шпагатом, внесли все в дом и запрыгнули в фургон. Парень в черной майке попросил пить, и я налила ему минералки из холодильника. А потом, расцеловавшись с Алоном, сидящим в кабине грузовика, попрощалась и крикнула Дашку, чтобы она оторвалась от компьютера и помогла мне разобрать книги.

Целый вечер мы с дочерью расставляли книги в новом шкафу. Вытаскивая на свет очередную книжку, она то ахала, то задумчиво пролистывала и вдруг сказала:

– Мам, все-таки как было тяжело людям жить в доинтернетовскую эпоху! Сейчас только набери слово в «Поиске» и получай всю информацию. А тебе, бедняжке, наверное, в книгах рыться приходилось.

– Конечно! А если дома книги не было, то и в библиотеке часами сидела. Сначала ждала полчаса, пока книгу принесут, потом выписки делала. Ручкой по бумаге, между прочим.

– А зачем столько ждать?

– Надо же было библиотекарю найти нужную книгу.

– А чего ее искать? Набрал в компьютере название в базе данных…

– Не было компьютеров. Были написанные от руки карточки. Сотни карточек, тысячи, миллионы! И перебирали их вручную!

Дашка смотрела на меня расширившимися глазами, определенно не веря тому, что я рассказываю. Нет, о том, что когда-то не было компьютеров, она знала, но не подозревала, что мне полжизни пришлось прожить в этом темном средневековье.

В дверь позвонили. Дарья бросилась открывать. На пороге стоял Денис, мой друг, любовник и просто хороший человек. Дочь тут же с порога задала ему вопрос:

– Денис, ты помнишь то время. когда компьютеров не было?

– Смутно, а что? Я тогда меньше тебя был, – эти слова меня легонько кольнули. Я до сих пор не привыкла, что Денис моложе меня на семь с половиной лет.

– И как ты жил?

– Как жил? Книжки читал, на лыжах бегал. А сейчас сижу целыми днями перед этим ящиком и пузо наращиваю.

– Представляешь, дорогой, – я подставила губы для поцелуя, – моя дочь считает, что без компьютеров жили исключительно пещерные люди, а интернет появился примерно в ту же самую эпоху, когда вымерли динозавры.

– В этом есть своя правда, – ухмыльнулся Денис. – И я представляю себе, что Дарья будет рассказывать своим внукам о том, как ей тяжело было жить в начале третьего тысячелетия.

– Интересно, и что это я такого им расскажу? Сейчас же сплошной кайф: быстрый интернет, мобильники, сто программ по телику.

– Вот об этом и расскажешь. Что телевидение и кино были плоскими, объема не было. Компьютер и телевизор были разными устройствами. Телевизор вообще показывал только по «программе». «Программа» – это не софт, а такой список – в какое время какую передачу показывают, причем другие передачи заказать нельзя. Так что, если хочешь какое-нибудь кино посмотреть или последние новости услышать, приходилось ждать нужного времени. Домохозяйки обычно ждали начала сериалов. А новости показывали все подряд – отключить ненужные и закачивать только нужные было невозможно. И остановить или повтор сделать нельзя было. Зато почти не было баннеров на экране. Но были рекламные ролики. О, какие это были рекламные ролики! – Денис потряс ногой, изображая экстаз. – Если хочешь посмотреть или послушать то, что хочешь, а не то, что в программе – нужно было использовать плейеры к телевизору или магнитолы. Музыка и видео записывались на большие блестящие диски, вся полка была завалена коробками.

Мы с Дашкой слушали, как завороженные, а Деинс продолжал:

– Да, еще были «пираты»! Они продавали задешево нелегальные записи и софт. Не с хакерских серверов, а на улицах, в киосках, где угодно. А проверки копирайта в телевизоре тогда еще не было. Зато вирусы тогда были почти безобидные. Если попал в компьютер – там и оставался, попасть в холодильник или в фен не мог. – Мы с дочерью уже корчились от смеха, а Денис невозмутимо вещал: – Народ повсеместно использовал для развлечений такие же компьютеры, что и программеры – с них в форумы ходили, в игры играли, в офисах такие же были для работы. Причем почти все компьютеры были одинакового серого цвета. Весь софт приходилось ставить самому, причем софт даже настраивать нужно было. В офисах поэтому держали специальных людей – админов. Зато можно было заходить на любые сайты, а не только на одобренные производителем.

– Расскажи об экономике, – потребовала я.

– Пожалуйста, – согласился он. – У налоговой службы не было автоматического отслеживания денег. Сумму налога нужно было самому декларировать. Многие этим пользовались. Но налоговики могли проверить, их боялись. На каждого человека была целая куча отдельных документов – паспорт, загранпаспорт (отдельный!), водительские права, пенсионное страховое свидетельство, трудовая книжка, пропуска. А в паспортах было только фото, причем плоское, сетчатку еще не записывали.

– Денис, подожди, не надо больше, – стонала я, вытирая слезы. Денис произносил эту речь с серьезным лицом, а у Дарьи в глазах светилась такая работа мысли, что на это невозможно было смотреть без смеха. – Скажи, у тебя что, машина времени сломалась? И ты у нас вынужденную посадку решил сделать?

– Угу, – кивнул он. – И если меня не покормить, то поломается не только машина времени.

– Пошли на кухню, у меня там вчерашний борщ остался. А ты сам знаешь, если любишь вчерашний борщ, то…

– Приходите завтра, – докончил Денис фразу.

За обедом я рассказала ему последние новости: о переезде профессора, о его подарке и о визите Ирины.

– А что, неплохо… – откомментировал он, глотая борщ, – «Если б я был султан…». Ты посоветуй ей проконсультироваться у адвоката. Если она живет с ним больше года, то имеет право на половину имущества.

– Другая женщина тоже с ними живет, а через год будет иметь право на другую половину. Что тогда?

– Да уж… Натворил рабби Гершом дел.

– Ты это о чем? Какой рабби Гершом? – удивилась я.

– В 997 году от рождества Христова светило еврейской ашкеназской мысли, раввин по имени Гершом издал запрет на многоженство, – объяснил Денис. – И, что самое интересное, дал этому запрету срок тысячу лет. А в 1997 году запрет кончился, теперь теоретически можно брать жену, и ни один раввин тебе слова не скажет, разве что обвинит в нарушении статуса-кво, мол, не принято.