Убийство по расписанию. Завещание для всех желающих - Макеев Алексей Викторович Страница 4

Кроме перечня одежды в описи значились лишь квитанция с заправочной станции на покупку двадцати литров бензина и значок фабричного производства с логотипом некоего фестиваля науки, причем всероссийского. Какой именно отрасли, указано не было. Исходя из таких вот данных, Гуров заключил, что человек, повешенный на Дорогомиловском мосту, имел автомобиль и, скорее всего, занимался научной деятельностью. Это уже было кое-что.

Полковник снова связался с криминалистами и попросил доставить в кабинет обе улики для детального изучения. Спустя десять минут эти предметы лежали перед ним на столе.

Чек на бензин Гуров пока отложил в сторону. Он решил, что выяснять, где именно находится автозаправка, не располагается ли она на пути регулярного следования жертвы из пункта А в пункт Б, следовало в том случае, если вариант со значком никуда не приведет.

Для ускорения идентификации он вызвал в кабинет капитана Жаворонкова. Валера покрутил в руках значок, щелкнул фотоаппаратом и помчался к себе в лабораторию. Гуров последовал за ним.

– Сейчас данные загрузим в программу, – на ходу объяснял ему Жаворонков. – Найдем совпадения, а дальше все просто. Узнаем, кто и когда выдавал такие значки, свяжемся с организаторами, они нам все и расскажут.

Вышло так, как обещал Жаворонков. Не прошло и пяти минут, как компьютер выдал несколько десятков совпадений. Всероссийский фестиваль науки проводился не первый год и проходил на базе НИИ ядерной физики, работавшего при МГУ. Значки выдавались только участникам этого мероприятия. На их тыльной стороне указывался год, в котором оно проходило.

На значке, оказавшемся в руках Гурова, был обозначен текущий год. Лев Иванович позвонил устроителю фестиваля, и тот сообщил ему, что списки участников находятся у координатора, найти которого можно в самом институте.

Сыщик решил, что в этом случае телефонный звонок принесет ему мало пользы, собрался и поехал к физикам-ядерщикам. Перед этим он поручил Жаворонкову отыскать и отметить на карте автозаправку, которой пользовался человек, повешенный на мосту.

При входе в институт Гурова задержал строгий контролер и мурыжил его минут десять, никак не меньше. Он изучил удостоверение, выяснил цель визита, связался с начальником охраны, после чего велел визитеру ждать.

Вскоре к ним пришел начальник охраны, представительный мужик лет сорока пяти, с короткой стрижкой ежиком и с выражением лица аксакала, повидавшего все на свете. Он, в свою очередь, изучил удостоверение полковника, так же попытал его о цели визита, только по окончании допроса набрал внутренний номер и велел прислать провожатого для посетителя.

Через пару минут на вахте появился щуплый парнишка лет двадцати пяти, без очков, но с близоруким прищуром. Он не стал требовать от Гурова никаких удостоверений, выяснять, чего ради тот появился здесь, протянул руку, которую Лев Иванович с удовольствием пожал, и повел долгими переходами в одному ему известном направлении.

В институте ядерной физики жизнь била ключом. По коридорам сновали озабоченные сотрудники. Они то и дело натыкались друг на друга, а иной раз и на стены. Каждый из них стремился преодолеть расстояние от одной точки до другой кратчайшим путем, поэтому и происходила толкотня. Если бы не провожатый, то полковник вряд ли разобрался бы в хитросплетении тутошних коридоров, переходов и аудиторий. Но парнишка шел уверенно, ни разу за время пути не остановился.

В итоге он привел Гурова в комнатенку, совсем малюсенькую, размером три на четыре метра. Там каким-то непостижимым образом умещались три стола, заполненные компьютерной техникой и другими непонятными устройствами, навесные стеллажи и двое сотрудников. Третьим, как оказалось, был провожатый.

– Добро пожаловать в координационный центр всероссийского фестиваля, – провозгласил он и протолкнул визитера в комнату.

– Это он самый и есть? – с нескрываемым сомнением спросил Гуров.

– А вы чего ожидали? Что нам отдадут лучшую аудиторию, выделят новейшее оборудование и мебель для приема посетителей? – В голосе провожатого звучал откровенный сарказм.

Сыщик понял, что насмехается он над собой, а не над удивлением гостя.

– Ничего, Славик, это временное пристанище, – подал голос мужчина, стол которого стоял возле окна. – Скоро нас действительно переведут в другое помещение. Оно будет попросторнее.

– Когда, Веня? Еще через пятнадцать лет? – Голос Славика, провожатого Гурова, взлетел к потолку. – Себе-то хоть не ври!

– Славик, у нас гость, – вступил в беседу третий владелец этих шикарных апартаментов.

– Да-да, прости. – Славик тут же утихомирился.

– Вот и славно. – Мужчина, напомнивший хозяевам про Гурова, потер руки, взглянул на него и продолжил: – Итак, чем мы можем быть вам полезны? Меня, кстати, Иван Алексеевич зовут. Это мой коллега Вячеслав, но называть его лучше Славик, а то не откликнется. А у окна сидит Вениамин. Как нам к вам обращаться?

– Полковник Гуров, Лев Иванович, – представился посетитель. – Московский уголовный розыск.

– Да ладно! – Это известие почему-то развеселило Вениамина. – Вы из самой настоящей уголовки?

– Так точно, – подтвердил Гуров.

– А к нам по чью душу? Неужели все-таки узнали, как Семенихина старика своего угробила? – продолжал Вениамин.

– Веня, прекрати, – осадил его Иван Алексеевич. – Видишь, человек при исполнении. Ему твои инсинуации по поводу убиенной мыши совершенно не интересны.

– Ты не прав. Старик был отважной мышью. Сколько опытов он пережил? Двести? Триста? Да за одно это его уже можно было оставить в покое, дать дожить век в счастливой старости и умереть своей смертью.

– Семенихина ведь не знала, что эксперимент закончится неудачей, – сказал Славик.

– И что? Выходит, она теперь не убийца? Да если бы правоохранительные органы так считали, то у нас в тюрьмах вообще преступников не было бы. Крутая отмазка для убийцы. Дескать, я же не знал, что он умрет. Бывает в уголовной практике такое, товарищ полковник? Отпускают убийце грехи, если он заявит, будто не предполагал, что жертва умрет?

– Заявить может, – ответил Гуров. – А вот амнистию получить, это вряд ли. Есть такое понятие «непредумышленное убийство». Похоже, у вашей Семенихиной именно такой случай.

– Побалагурили и будет, – снова вмешался в разговор Иван Алексеевич. – Теперь дадим слово товарищу полковнику. Пусть расскажет, что привело его в наш НИИ.

Лев Иванович прошел вперед, к столу и выложил на него значок.

Глава 2

Если бы Татьяне Шаниной дали выбор, то она ни за что не впустила бы в дом не только этого полковника полиции, но и вообще никого. Нет, только не в это утро. Оно выдалось совершенно замечательное. Отчего? Все очень просто и даже банально. Женщина наконец-то выспалась.

Многие годы ее мучила, буквально выматывала бессонница. Если за ночь Татьяне удавалось забыться хотя бы на пару часов, пусть даже не подряд, а урывками, то ее можно было считать удачной. А ведь бывали ночи, когда она и тридцати минут не отдыхала, лежала без сна, закрыв глаза, и ждала, когда наступит утро.

После бессонной ночи женщина вставала и принималась за домашние дела. Заниматься чем-то еще в таком состоянии Татьяна, разумеется, не могла, так что о научной карьере, о которой она мечтала с детства, пришлось забыть. Двадцать лет она являлась домохозяйкой, но и эта работа ей порой давалась с трудом.

К каким только врачам не таскал ее супруг, какими таблетками не пичкал, на какие сеансы не записывал! Все без толку. Великие умы от медицины не смогли определить причины бессонницы. Будто ее и не было вовсе.

Татьяна поначалу тоже пыталась найти чудодейственное средство от этого жуткого недуга, но спустя пять лет смирилась. Она научилась реагировать на отсутствие сна, как на досадное, но вполне переносимое неудобство. Ей стало чуть полегче.

А вот муж ее так с этим и не смирился. Еще бы! Он, великий и могучий Евгений Шанин, которому подчинялись десятки людей, для которого не было ничего невозможного, не мог вернуть супругу в строй. Как так? Почему? Быть такого не может. Он перестанет быть собой, если не справится с проблемой.