Тайна старой усадьбы - Андрей Анатольевич Посняков Страница 40

– А! Маленький такой, в очочках, – вспомнила девушка. – Смешной, но строгий. Как-то в школу к нам приходил на собрание – о внешнем виде комсомольцев.

– Клеймил? – Покосившись на девушку, Владимир Андреевич поспешно спрятал улыбку. А ведь было за что клеймить – еще бы! Белая модная юбочка с широким ремешком, довольно коротенькая, светло-голубые гольфики и такого же цвета импортная нейлоновая блузка – тоже ультрамодная. Вот ведь как в провинции юные девочки одеваются! Не хуже, чем в Ленинграде или в Москве!

– Клейми-ил… – Женька улыбнулась и, вдруг вскинув голову, прищурила глаза с этаким вызовом, с обидою даже. – А что вы так смотрите-то? Небось думаете – вот ведь вырядилась? А между прочим, эта юбка да блузка – единственное приличное, что у меня вообще есть! Хорошо, сестра в Риге… Платье было, так я из него уже выросла… Что я, в школьной форме должна была прийти? Так в повестке бы и указали!

Владимир Андреевич покачал головой – а ведь уела девчонка! Уела, нечего сказать. И не поспоришь! И в самом-то деле – не в школьной же форме? Молоде-ец!

– Да ничего я такого не думаю, – поспешно оправдался следователь. – Вы лучше, Евгения, вспомните, с кем Тамара тогда танцевала.

– Ой. – Девушка серьезно задумалась, даже губы поджала. – М-м… Да многие ее приглашали… Хренков, кажется… Да, они потом еще на скамейке ругались! Вообще, она с Мишкой Андреевым пришла, со студентом. Не помню, где учится. А Коськова, про которого вы спрашивали, на танцах не было. Станет он туда ходить, как же! С комсомольским патрулем разве что… О! Дылда еще приглашал. Правда, так и не пригласил – музыка кончилась… или Тамарка отказалась – не помню уже.

– Дылда?

– Ну, Митька Евсюков, все его Дылдой зовут, – пояснила Колесникова. – Он вообще шпана. Да участковый его знает.

– Участковый? Это хорошо. Так, Евгения… – Оторвавшись от машинки, следователь посмотрел девушке прямо в глаза. Строго так посмотрел, с полной серьезностью, словно учитель на экзамене! Женька даже поежилась от такого взгляда. А ведь только что смеялся, смущался даже…

– Евгения, – снова повторил Алтуфьев, – теперь попрошу вас вспомнить точнее, как дело было. Музыка кончилась или Тамара отказала?

– Отказала. – Женька все же припомнила. – Дылда весь скривился, но не ругался и не приставал. Ясно почему – Костю Хренкова боится!

– Так-таки и боится? – прищурился следователь.

Женя пожала плечами:

– Ну да! Костя за Тамарку бы его убил! Несмотря на то что ссорились. Ну, характер у него такой – вспыльчивый.

– Ясно, Евгения Александровна. – Алтуфьев вытащил из машинки протокол допроса свидетеля и протянул девушке. – Прочтите, распишитесь. Ой! – Следователь вздрогнул и хлопнул себя по лбу. – Вот я же дурень! Вам же еще шестнадцати нет!

– Так в июле будет! Скоро уже!

– Тем не менее, – задумчиво протянул Владимир Андреевич. – Согласно Уголовно-процессуальному кодексу я должен вас допрашивать в присутствии родителей…

– Так давайте я за папой сбегаю, – предложила Женька. – Он в гараже работает, недалеко здесь.

– Если не трудно…

– Да не трудно!

– Большое спасибо, Евгения, – улыбнулся Алтуфьев. – Очень обяжете. Да, вы же еще с подружкой брошку нашли… А в чем Тамара на танцах была?

– В платье крепдешиновом, коричневом таком, с розочками. Она всегда в нем ходит… ходила… Ой, как же так?!

– Платье, брошка. Сумочка?

– Ну да, наверное… Брошка, бусы…

– Бусы? – насторожился следователь. – Что за бусы?

– Ну, янтарные, с брошкой вместе идут. Их так в промтоварном и продавали – вместе. Многие купили. Да все почти, кому досталось.

Про бусы подтвердили и все остальные свидетели – девчонки и завклубом Сергей, Дылду тоже вспомнили, как и ссору Тамары с ее ухажером Хренковым. Мать погибшей девушки Алтуфьев навестил лично, опять же уточнив вопрос по бусам.

Были бусы. Янтарные. Сейчас, верно, в пруду. В пожарном водоеме то есть.

– Так они бы всплыли! – заглянув в кабинет покурить, предположил Ревякин. – Ведь точно всплыли бы. Если за ветку зацепились, так мы бы их увидели, нашли. Ну, мы или девчонки, когда заколку свою искали…

– Полагаешь, бусы преступник забрал? – Следователь тоже вытащил свой «Памир», но, подумав, спрятал сигарету обратно в пачку и пошире распахнул форточку. – Понимаешь, свидетели тут… Не всем нравится.

– А! – Кивнув, Игнат затушил окурок. – Вообще-то я могу и на улице покурить, на скамейке. Еще и приятнее даже. Правда, начальство этого не любит. Дормидонтыч сказал, чтобы перекуры работе не мешали. Вот и дымим в кабинетах – привыкли. Вообще, отвыкать надо… А насчет бус… – Оперативник задумался. – Насчет бус – черт его знает! Вроде бы они преступнику и ни к чему – лишняя улика. Даже и продать – разговоры пойдут. Разве что в Тянске, а еще лучше – в Ленинграде, в комиссионке. Правда, не так-то уж они и стоят.

– Вот и я о том, – задумчиво кивнул Владимир Андреевич.

Кивнул и вдруг улыбнулся:

– Тебя, кстати, с капитаном!

– Спасибо! – Поблагодарив, Ревякин хитро прищурился, склонил голову набок. – А ты у нас нынче, судя по петлицам, майор? Или как там у вас?

– Младший советник юстиции, – пояснил Алтуфьев. – Однобортный пиджак, пальто зимнее… двойной оклад!

– Иди ты! – ахнул Игнат.

Владимир Андреевич тут же расхохотался:

– Про двойной оклад – шутка. А ты и повелся?

– Чего тут ржете, как лошади? На весь коридор слыхать, аж до паспортного!

В кабинет заглянул участковый Дорожкин. Собственно, в собственный свой кабинет и зашел, зазвенел ключами от сейфа.

– Тут папку одну заберу… Где ж она, блин? Еремеев, Жидков… А, вот – Евсюков Дмитрий…

– Дылда, что ли? – уточнил Игнат.

Услышав про Дылду, Алтуфьев сразу насторожился.

– Дылда, Дылда, – махнул рукой участковый. – Только что по-мелкому его закрыл. Пущай посидит и о своем антиобщественном поведении подумает! А то ишь, взял моду, студентов матюгами крыть.

– Каких еще студентов? – Следователь вскинул брови.

– Да приехали тут… экспедиция, – обернулся Игорь. – Вепсов изучают. Фольклор. Из Эстонии, университет там у них, в Таллине, что ли… Нет, не в Таллине… забыл… В протоколе записано.

– Может, в Тарту?

– …Ну да, оттуда, да…

– Это хорошо, что ты Дылду закрыл. – Потянувшись, Алтуфьев ослабил узел узенького черного галстука и азартно потер руки. – Мне его допросить бы надо. Но уж теперь подождет.

– Он как с рыбалки явился, так я сразу и закрыл, – похвастался участковый. – Донесли верные люди!

– Эта Щекалиха, что ли? – Ревякин хмыкнул и потянулся было за сигаретой, да махнул рукой. – У нее ж с Дылдой вроде бы как любовь?

– Была да сплыла, – хохотнул Дорожкин, сдунув с папки пыль. – У нее теперь с Ванькой Кущаком любовь.

– О как!

– Игорь, – Алтуфьев задержал участкового в дверях, – ты