Анатолий Степанов - День гнева Страница 46

- Ну, что у тебя? - не выдержал Сырцов.

- Разговор.

- А что молчишь?

- В ужасе, Жора. По-моему, этот, - Вадим указал глазами на подъезд, один из главных собеседников нашего руководителя и верного ленинца.

- И по-моему, тоже, - спокойно согласился с ним Сырцов. - Иди, Вадик, дешифруй и перезаписывай. Как кончишь, мне покажешь. Я пока тут побуду.

Мальчики расположились весьма удовлетворительно: в открытую и совсем неподозрительно, ибо в этом скверике достаточно часто отдыхают утомленные гости Москвы.

Минут через двадцать из наблюдаемого подъезда вышел отставной полковник Зверев с собакой на поводке. На этот раз точно Зверев, потому что его лицо не закрывали ни воротник, ни козырек. Войдя в скверик, от отцепил поводок. Дурашливый эрдель-терьер для начала несколько раз от восторга подпрыгнул и приступил к поиску веселых приключений. Нашел: увидел благорасположенного к нему ничем не занятого человека и, виляя обрубком хвоста, подскакал к нему - ласкаться. Сырцовский агент с удовольствием погладил добрую собаку.

Сырцов вздохнул и поднялся со скамьи. У арки, ведущей на набережную, столкнулся с бежавшим навстречу Вадимом.

- Что-нибудь весьма срочное? - догадался Сырцов.

- Весьма, - подтвердил Вадим. - Пошли ко мне.

В фургончике он включил магнитофон.

- Начинайте. С фактов. (Наш, - прошептал Вадим и кивнул в ту сторону, где предполагаемо существовал дом с колоннами).

- Есть подозрение, что у нас утечка.

- Не может быть совпадением, стечением обстоятельств?

- Исключено.

- Доказательства утечки имеются?

- Да какие доказательства и так все ясно! Все пропало!

- Не надо нервничать...

- Что делать? - Вы согласны продолжать работу?

- Да, если она целесообразна в данном случае.

- Действуйте. А проверкой возможных вариантов утечки мы займемся.

- Так и доложить?

- Да.

Вадим щелкнул тумблером, аккуратно прикрыл крышкой бобины.

- Сравнительный анализ сделал? - спросил Сырцов.

- Да. По трем записям. По одной смирновской и двум моим.

- Выводы?

- Это Зверев. Стопроцентно, Жора.

- Да, - Сырцов скривился, представив разговор со Смирновым. - Вот нашего старичка обрадуем.

- А что делать? - резонно заметил Вадим.

- Ладно, - решил Сырцов, - ты подготовь запись на кассетник и часа через полтора-два подъезжай в контору.

Перед своим отъездом Сырцов на всякий случай заглянул в сквер. Витольд Германович швырял палку псу и весело смеялся, когда тот, подхватив ее, в ликовании зависал в воздухе, отталкиваясь от земли всеми четырьмя лапами.

50

Прослушав запись, Смирнов попросил:

- Будь добр, Вадик, повтори.

Опять зажурчало про утечку. Смирнов, улыбаясь, слушал. Когда журчание прекратилось, Сырцов спросил непочтительно:

- Чему радуетесь, Александр Иванович?

- Жизни, Жора, ее многообразию. Ишь, как все складывается! Раньше КПСС приказывала ГБ, а теперь ГБ командует, что ты на это можешь сказать, бывший молодой коммунист?

- Ничего не могу, - честно признался Сырцов.

- Во что в конце концов уперся гражданин с Тверской? - совсем о другом заговорил Смирнов. - Докуда довели?

- До дома, - доложил Сырцов.

- До какого дома? До Дома политпросвещения, Дома пионеров, дома для престарелых, большого дома? До какого дома, Жора?! - ни с того, ни с сего рассвирепел Смирнов.

- До его жилого дома, где он делает бай-бай каждую ночь, - мягко сообщил Сырцов. - Дома, где он, как всякий советский человек, прописан.

- Кто он?

- Ребята занимаются.

- Непозволительно долго занимаются.

- Как умеют, - наконец, обиделся Сырцов.

- Должны уметь хорошо и быстро, - заорал Смирнов.

- Александр Иванович, я вам кассету-дубликат приготовил, - встрял, стараясь снять конфликт, непереносивший скандалов Вадим. - Пригодится?

Смирнов тупо глянул на кассету, поморгал, остывая, взял ее, сунул в карман, поощрительно похлопал Вадима по плечу.

- Пригодится, спасибо тебе. - И Сырцову: - Я домой поехал, вспомнил, что только что говорил о доме, и добавил: - К Спиридонову. Как появятся сведения о гражданине с Тверской и окончательном маршруте коммунистического вождя, немедленно звони. В любое время суток.

- Вот, наверное, Варвара Алексеевна ни нарадуется, что вы у нее поселились, - не сдержался, укусил на прощание Сырцов. Необходимо было ответить наглецу, но ничего остроумного в голову не приходило, и поэтому Смирнов, уходя, отбрехнулся, как жлоб:

- Кто ты такой, чтобы о Варваре разговоры разговаривать?

И поскорее выскочил. В который раз полюбовался на джип и влез в него. Мотор деликатно зарычал, и понеслись.

Еще соблюдая правила уличного движения, Смирнов переулками выбрался на Тверскую. До Сокола нарушать эти правила не позволял сплошной поток, где его джип был молекулой. После Сокола прибавил до допустимого предела, а после Химок - не московского района, с города - позволил себе дорожный беспредел, которого жаждал. На ста пятидесяти промчавшись мимо Зеленограда, он запел любимую:

- Начинаются дни золотые

Воровской беспробудной любви

Ой, вы кони мои вороные,

Черны вороны кони мои!

Летели назад и в прошедшее: деревья, дома, верстовые столбы, крючки, обозначавшие людей, деревни, поселки, города. Джип обгонял тучи и догонял ночь.

За Клином, на мосту над Волгой он опомнился. Сильно смеркалось. Он осторожно спустил джип к воде и ступил на подвижную зыбкую землю. Нашел обязательное на таких спусках бревно, сел на него и стал смотреть на серую воду. Неизвестно как - неощутимо глазом, но явственно неотвратимо мчалась к Астрахани Волга. Смирнов вздохнул и, не засыпая, выпал из бытия. Когда он опять увидел воду, была ночь.

К половине двенадцатого подъехал к косому дому на Вернадского. Просунув палец сквозь решетку, постучал в стекло окна на первом этаже. Отодвинулась занавеска и предъявила недоуменное личико Сырцова, пытавшегося разглядеть произведшего стук.

- Сижу за решеткой в темнице сырой.

Вскормленный на воле орел молодой! - громко, чтобы слышно было за стеклом, пропел Смирнов. Сырцов узнал, опустил занавеску, пошел открывать, а Смирнов, идя к подъезду, сам себе удивился. Вслух: - И чего это меня сегодня на вокзал потянуло?

- Прошу, - сдержанно пригласил Сырцов и распахнул дверь. Смирнов втиснулся в мини-прихожую, с трудом разобрался со снятой курткой и, шагнув в комнату, несказанно возликовал:

- А вот еще картиночка, приятная на вид!

- Здравствуйте, - смущенно откликнулся на необычное приветствие весьма расслабленный Коляша-англичанин. Судя по малой наполненности литрового однофамильца отставного полковника, расслаблялись здесь уже давно.

- Уголовка с уголовщиной! - возопил однофамилец самой чистой водки в мире и, как подкошенный, рухнул в кресло.

- Бывшая уголовка с завязавшей уголовщиной, - поправил Сырцов, усаживаясь на диван рядом с Коляшей. - А нынче - коллеги.

- Тебе известно, Коляша, что зарплату ему, - Смирнов пальцем указал на Сырцова, - теперь будешь платить ты?

- Известно, - важно ответил осведомленный Коляша. - Как и то, что государство сняло вас с довольствия.

- Ишь, как говорить научился, - про себя отметил Смирнов и перешел к делам. - Что там партийный вождь?

- Я вам звонил сто раз, а вас все нет и нет, - высказал обиду Сырцов. - Клиент же наш утих в объятиях валютной полюбовницы. Контакты его проверены; все пустые, за исключением гражданина с Тверской.

- Кто таков?

В давнем прошлом зав. идеологическим отделом райкома КПСС, в недавнем - зам. директора по кадрам одного из хитрых НИИ, что у меня здесь по соседству. Две недели назад уволен по сокращению штатов.

- Служил, следовательно, и там, и там, - сообразил Смирнов.

- Служит, - поправил Сырцов.

- Ну, а на зуб, что за человек?

- Разбираемся. Про это в РЭУ не скажут.

- Разберись, Жора, побыстрей. Вполне может возникнуть необходимость всерьез потрепать его, - Смирнов машинально налил из бутылки в тактично поставленную Сырцовым на журнальный столик чистую рюмку, поднял ее, понюхал, решил:

- Хорошая водка.

- Плохую в вашу честь не назовут, - подначил Колюша и предложил: - Вы выпейте, Александр Иванович.

- Сейчас, - пообещал Смирнов и поставил рюмку на столик. - Будь добр, Жора, позвони Махову.

- Я ему не то что звонить, я с ним на одном поле срать не сяду, ощетинился Сырцов.

- А я сяду, - признался Смирнов. - Позвони, а? Я его домашнего телефона не знаю.

Обиженный Сырцов встал, принес из кухни аппарат на длинном поводке, отодвинув тарелки и рюмки, поставил его на стол и набрал номер.

- Подполковник Махов? - спросил он и, услышав дежурное "Алло!" сообщил: - С вами будет говорить полковник Смирнов.

Смирнов взял трубку и без паузы поздоровался:

- Здравствуй, Леонид.

- Это Жорка был? - прежде всего поинтересовалась трубка и, только получив утвердительный ответ, приветствовала: - Добрый вечер, Александр Иванович.