Александра Маринина - Тот, кто знает. Книга вторая. Перекресток Страница 51

— Ой, Бэлла Львовна, — Наташа вздыхала и хваталась за голову, — и что я ей скажу? Как я объясню это Люсе, если она сама не понимает?

— А ты ничего не объясняй, золотая моя, ты просто поставь ее перед фактом, — советовала соседка. — Открой дверь в Ирочкину комнату и скажи спокойно и приветливо: «А вот здесь, Катюша, будете жить вы с мамой. Здесь как раз два спальных места. Надеюсь, вам здесь будет удобно». И посмотри, что в ответ на это сделает твоя дражайшая сестрица.

— Что сделает, что сделает. Скандал закатит, как тогда, когда мама с папой хотели, чтобы мы с ней вместе переехали в комнату Брагиных.

— А это мы еще посмотрим, — загадочно усмехалась Бэлла Львовна. — Теперь, золотая моя, расклад сил совсем другой. Тогда ты была маленькой и права слова была лишена, зато была мама, которая всегда и во всем стояла на стороне Люси. Сегодня же, заметь себе, твоя мама слишком стара, чтобы вступать в открытые конфликты с людьми, на иждивении которых она собирается жить. Она больше не боец в Люсиной армии. Ты стала взрослой и жесткой, ты только вспомни, как ты отшила ее с ее гениальными романами, которые она хотела навязать тебе для сценариев. С тех пор прошло десять лет, а я очень хорошо помню эту историю. И последнее по счету, но не по степени важности: теперь рядом с тобой стоит Вадим. А уж ему-то палец в рот не клади, Марик мне рассказывал, как твой муж его отчитывал на кухне.

— Неужели рассказывал? — ахнула Наташа.

Боже мой, ей-то казалось, что Вадим оскорбил Марика до глубины души и что Марик никогда ни с кем не поделится деталями этого разговора. Ведь и сам Вадим ни словом ей не обмолвился, а Наташа так и не призналась, что подслушивала. Сама тема казалась ей постыдной и горькой, предназначенной только для ушей тех, кто обсуждал ее тогда на кухне поздним вечером. Она не могла себе представить, как это Марик придет к Бэлле Львовне и скажет: «Знаешь, мама, сосед отчитал меня за то, что я тебя бросил в Москве на иждивении чужих людей». А оказывается, Марик смог поделиться этим. Он, наверное, совсем другой, не такой, как Наташа, он мыслит иначе и чувствует иначе. То, что ей представляется стыдным и оскорбительным, для него — нормально и совсем даже не обидно.

Когда стала известна дата приезда матери, сестры и племянницы, Наташа по нескольку раз в день подходила к двери пустующей Ирочкиной комнаты, открывала и сперва мысленно, а потом громким шепотом произносила:

— А вот здесь, Катюша, будете жить вы с мамой. Здесь как раз два спальных места, письменный стол и обеденный. Надеюсь, вам здесь будет удобно.

Первые несколько раз язык слушался плохо. Она не могла выдавить из себя слова, которые, как ей мнилось, вызовут целую бурю негодования, истерику, слезы. Но с каждой попыткой дело шло все легче и легче.

И вот наконец настал тот день, когда Вадим на машине привез новых членов семьи с вокзала. Боже мой, как постарела мама! После отъезда в 1984 году Галина Васильевна несколько раз приезжала в Москву повидать дочь и внуков, гостила три-четыре дня и снова возвращалась в Набережные Челны.

— Надо ехать, — говорила она в ответ на уговоры Наташи остаться еще на несколько дней, — Люсенька там без меня не справляется, у нее столько забот!

Тогда Галина Васильевна, несмотря на преклонные года, была бодрой и полной сил. А теперь ей уже восемьдесят, она с трудом передвигается, плохо видит и очень плохо слышит.

Маму сразу же увела к себе Бэлла Львовна под предлогом того, что нужно переодеться с дороги и разложить вещи. «Твой выход, Наталья Воронова!» — скомандовала себе Наташа и распахнула дверь в комнату, где когда-то жили Маликовы.

— А вот здесь, Катюша, будете жить вы с мамой. Здесь как раз два спальных места, письменный стол и обеденный. Надеюсь, вам здесь будет удобно, — произнесла она звонко, уверенно и без запинки.

Ответом ей был полный ненависти и презрения взгляд сестры, которым она окинула сначала Наташу, потом ее мужа. Но никакого скандала не последовало. Мудрая Бэллочка и в этот раз оказалась права. Изолировать маму, поставить рядом Вадима, придать голосу твердости — и на Люсю можно найти управу.

Игорь

Жора Грек всегда был энергичным и оборотистым, еще когда в студентах ходил. Учился не бог весть как, зато все успевал — и дружить, и любить, и гулять, и веселиться, и даже подфарцовывал, зарабатывая на карманные расходы. Поэтому Игорь ничуть не удивился, когда из их университетской компании именно Жорка первым встал на путь интенсивного зарабатывания хрустящей зеленой валюты. К весне 1995 года он стал руководителем службы безопасности одного московского банка, возглавляемого его сородичем — греком, предки которого некогда перебрались в Москву из Сухуми. Банкир гордился своим эллинским происхождением и с удовольствием принимал на работу обрусевших выходцев из страны Гомера и Платона. И Георгий Попандопуло, юрист по образованию, имевший пусть и небольшой, но все-таки опыт работы в правоохранительных органах, без труда смог занять в этой финансовой организации вполне достойное место. Платил банкир за безопасность банка и свою собственную щедро, и уже к концу лета, всего через несколько месяцев работы, Жора построил за городом славненький коттеджик и обзавелся престижной модификацией «Мерседеса» класса «S». Он так и не женился, предпочитая проводить время в обществе дивной красоты и прозрачной худощавости моделей, которых на время страстного ухаживания селил сначала в своей квартире, потом в своем коттедже, а по окончании периода острого взаимного интереса вывозил вместе с вещами по их московскому адресу. Модели не возражали против такого развития событий, впрочем, мудрый Грек и выбирал себе в подружки именно таких девушек, которые возражать не станут. Глаз у него был наметанным, и он ни разу не ошибся и не поселил в своем доме ту, которая начала бы вить в нем семейное гнездо и настаивать на расширении и юридическом оформлении своих полномочий.

Примерно раз в три-четыре месяца он исправно обзванивал друзей по совместной учебе в Томске и приглашал к себе в гости, сначала в московскую квартиру, а теперь уже и в загородный дом, где наличествовала в отдельной пристройке баня. Кроме Игоря, на эти встречи обязательно являлись Вася с Леной. Светлану с мужем Грек пригласил всего два раза, но они не пришли, сославшись на какие-то обстоятельства, и больше Жора их своим вниманием не одаривал.

— А ну их, — беспечно говорил он друзьям, — Светка будет Игоря раздражать, он ее — тоже, а ее благоверного мы и вовсе не знали, он на нашем курсе не учился. Без них спокойнее.

Игорь был полностью согласен, видеть Светлану ему совсем не хотелось, да и к тому, кого она в итоге предпочла, он ни малейшего интереса не испытывал. Сам он, когда был женат на Вере, приходил к Жоре с женой, потом — по настроению, то с очередной подругой, то один. После женитьбы на Ирине он попытался было без предварительных обсуждений взять ее с собой к Греку, но Ира неожиданно засопротивлялась:

— Игоречек, я не уверена, что это удобно. Это твои старые университетские друзья, у вас есть о чем поговорить, что вспомнить. Я буду в этой компании лишней, стану вас стеснять. Зачем тебе это?

— Во-первых, Жорка не женат и на наших встречах роль хозяйки всегда выполняет какая-нибудь его подружка, и никогда никого это не стесняло. А во-вторых, я хочу познакомить тебя с моими друзьями.

Он не кривил душой, ну разве что чуть-чуть… Ирка — по-настоящему красивая молодая женщина, стильная, эффектная, к тому же будущая актриса, такую не стыдно представить друзьям, особенно после истории со Светланой и неудачной женитьбы на серенькой провинциалке Верочке. Такая жена, как Ирка, будет в глазах друзей символом его состоятельности в личной и семейной жизни. С другой стороны, Игорь хотел показать ей ребят. Жорка — почти богач, с собственным домом и шикарным «Мерседесом». Василий — адвокат, в университете он проходил специализацию на одной кафедре с Игорем, углубленно изучал уголовный процесс, сразу после получения диплома прорвался в адвокатуру, последние пять лет занимается частной практикой в крупной юридической фирме. Его конек — сделки с недвижимостью. Выступает в суде, добиваясь возвращения истцам незаконно отнятой у них жилплощади. Или, наоборот, доказывает, что новый владелец приобрел квартиру или дом на законных основаниях. Как только рынок жилья стал свободным, Василий мгновенно учуял перспективу и занялся тем, что должно было приносить с каждым годом все больший и больший доход. И не ошибся. Миллионером пока не стал, но постепенный и неуклонный рост его гонораров весьма красноречиво свидетельствовал о том, что путь он выбрал правильный и что в конце этого пути его ждет собственный дом не хуже, чем у Жорки. А может быть, и получше. Зубрилка Леночка, Васина жена, осталась верна науке и тоже почему-то не прогадала. Еще в университете она увлеклась государственным и конституционным правом — дисциплиной, по мнению мужской части компании, нудной и тошнотворно скучной. Может быть, так оно и было в советские времена, однако теперь специалисты-государствоведы и конституционники оказались жутко востребованными. Статус съезда народных депутатов, закон о статусе самих депутатов, Государственная дума, новая Конституция, федерализм и суверенитет, разделение полномочий Президента, Правительства и Думы — все это требовало именно тех знаний, которые с упоением, доходящим до экстаза, упрочивала и совершенствовала в своей головке маленькая тихая Леночка, успевшая за время после окончания университета окончить аспирантуру в Институте государства и права Академии наук, защитить диссертацию, родить ребенка, написать главы в несколько учебников и стать активным членом думского комитета по законодательству.