Геннадий Скубилин - Записки следователя Страница 51

— А не могла ли в этот момент отсутствовать Цепко, — заметил как-то Юдин. Вихрев тотчас отреагировал:

— Надо пригласить Валентину и спросить об этом. Только вряд ли.

Пришла Валентина и подтвердила:

— Выемка писем из поступивших из отделений связи почтовых мешков — это часы «пик». В сортировке мы все трое, засучив рукава, работаем. На минуту никуда нельзя отлучиться, и 23 сентября так было. Конечно, мы друг за другом не шпионим. Каждый берет свою долю писем и сортирует. И так пока весь мешок не пересортируем.

— Расскажите про Ахторину и Щербакову.

— Задушевные подруги. К итальянцам по ночам шляются, потом весь день в сортировке хихикают да порошки глотают. Говорят, от ангины и гриппа. Скорее всего, распустились и от ребят лечатся. Но, думаю, что прикарманить чужую сумку струсят. Тюрьма ведь, а у них ребята на уме. Музыка, дискотеки, вино, сигареты. Вы побеседуйте с ними.

На первой же беседе с Ксенией Щербаковой нельзя было не отметить ее опытности, хитрости. Год как окончила среднюю школу. Характеристика оттуда на нее пришла неприятная:

«Училась плохо, физического труда тоже избегала, не считалась с чужим мнением, конфликтовала с учителями. Замечена в обмане старших. Рано вступила в интимные отношения. В десятом классе сделана операция по имени «аборт».

Ксения вошла к следователям в кабинет накрахмаленная, одетая с иголочки. Милое личико измазано до такой степени, что вряд ли бы ее узнавала родная мать. Она стояла и словно танцевала, кривляясь, ее всю водило из стороны в сторону. Она призывно ухмылялась.

— Садитесь, — предложили ей.

— Нет уж, — забалансировала руками, точно вот-вот собиралась начать кадриль, — моему отчиму пять лет назад следователь тоже сказал «садись», так он до сих пор сидит.

— Будете стоять? Неудобно же? — резонно заметил Георгий.

— Присяду, в приметы не верю. Вас называть мне граждане следователи или товарищи. В первом случае по-казенному выйдет.

О том, что пропала страховая сумка, она краем уха слышала, но кто ее умыкнул, она знать не знает и слыхать не слыхивала. Вы, надеюсь, не намекаете на меня. Любопытно, как бы я это могла сделать. Впрочем, десять тысяч мне бы пригодились. Реестра никакого не видела…

Иногда подчиняешься побуждению, не всегда ясному самому себе. Лишь скажешь — потом подумаешь. Так было и на этот раз. Юдин брякнул:

— И вы не знаете, как эта страховая сумка защелкивается? — Вихрев недоумевающе осадил коллегу взглядом, но было поздно. Ксения беспокойно отреагировала на реплику капитана:

— Мой младший брат играл этой застежкой, где он ее взял, откуда принес в дом — не знаю. Но этим вы ничего не сможете доказать. Все это одни ваши слова, а конкретно против нас ничего нет.

Сыщики недоумевали от такого поворота событий. Юдин побежал изъять застежку. И вот она у него в руках с обгорелыми концами парусины.

Кто ее мог сжечь? А то, что ее сожгли, предварительно, естественно, забрав из нее деньги, сомнений не было.

Вихрев позвонил в УВД Белову. В трубке он услышал знакомый, ободряющий и рассудительный голос начальника следственного отдела. Полковник, выяснив все досконально, обещал приехать в Загорьевск на помощь.

6

Положив телефонную трубку, Вихрев посмотрел на часы. Они показывали четверть седьмого. Пинкертонам оставалось допросить Ахторину и программу сегодняшнего дня можно считать выполненной.

— Насчет иностранцев желаете меня спросить, — осведомилась протяжным певучим голосом девушка. — Все могу рассказать. Мне с ними приятно. Душа отдыхает. Вышла бы за любого замуж. Но имейте в виду, я не нахалка. Мужички сами меня зовут и угощают. Чем расплачиваюсь? Это мое личное дело. Расплачиваюсь своим. Ни у кого ничего не одалживаю. Я — продажная? Нисколечко. Я сама их покупаю за один поцелуй.

По внешнему виду Ахторина чем-то сродни была Щербаковой: такая же стройная, высокая, симпатичная. Но более горделивая, женственная: движения ленивые, мягкие, затейливые.

Она очень спокойно, даже величественно вытащила из сумочки сигарету и, не спрашивая разрешения, закурила. Поискала глазами, куда бы стряхнуть пепел. Я подвинул пепельницу. Затянувшись, затем медленно выпустив кольца дыма, она уточнила:

— В «ромашку» не играю. Если доступна, то только тем, кто мне нравится. И в течение вечера партнеров не меняю. С законами стараюсь ладить. Мое имя — Виктория, что означает — победа. Учтите.

Пожалуй, Ахторина была самой красивой девушкой из тех, кого офицеры милиции за неделю допросили. И как все красавицы, очень чистоплотная. Одежда на ней была модная, заграничная, надушенная до предела. На сторублевую зарплату и на пятую часть она бы не в состоянии была бы себя так содержать. Ясно, что великолепная Вика была на иждивении богатых кавалеров и гордилась этим. А детективы думали, что она будет смущаться.

Виктория сама изучала их пристальным взглядом. Демонстративно закидывала ногу на ногу, поглаживала колено и старалась засечь, любуются ли ее длинными ногами, обтянутыми чертовски модными ажурными капроновыми чулками, или как «сухари» отворачивают глаза?

Вульгарная откровенность Ахториной не пришлась по душе Руслану Юрьевичу, как, впрочем, и Юдину. Вихрев встал из-за стола и стал прохаживаться по кабинету. Бормотал себе под нос: «Эротика нам не чужда, но не в рабочее время…»

Когда майор заговорил о пропавшей на почте сумке с деньгами, Виктория подняла воротничок оранжевой не то шелковой, не то нейлоновой кофты, словно ей стало холодно, долго молчала, разглядывая не то кончик сигареты, не то свой отлично отполированный маникюр изящного ноготка. Затем повела плечами в недоумении:

— Вы же у меня отобрали образцы почерка, вот и сравните, кто в описи вставил карандашом слово «нет». Тот и хапнул десять тысчонок.

Было уже поздно и офицеры распрощались с Викторией, а Юдин еще раз прочитал на нее характеристику:

«В шесть лет потеряла родителей, воспитывается у тетки без ласки, в строгости. Рано познала тяжелый труд. С малых лет усвоила истину: «что нашла — то твое. На людей не надейся». В первый же день работы на почте завела сберкнижку. До приезда иностранцев в город была постоянной посетительницей общежития строителей. Будучи в десятом классе, уехала почти на месяц с артистами, гастролировавшими в Загорьевске. В противовес Щербаковой, к деньгам не жадная, любит сорить купюрами. Практически каждой женщине на почте что-нибудь подарила: духи, кофточки, колготки… Однако честную жизнь ненавидит, как и ее подруга Щербакова. По этой общей черте и сошлись они характерами».

Кто же совершил кражу денег? Этот вопрос ежедневно обсуждали друзья. Но одно дело было говорить об этом, когда они только приступили к расследованию, другое — сейчас. Практически все работники почты ими были допрошены. Но казалось, следователи не продвинулись ни на йоту к разгадке таинственного исчезновения страховой сумки.

— Подождем экспертизы почерка, — заметил Вихрев, и тут же к майору, капитану, легкий на помине, поступил конверт из УВД.

— Пришло заключение, — сказал вошедший дежурный райотдела.

Сыщики разом оживились. Руслан Юрьевич извлек из него листы машинописного текста.

— Читай, — попросил Юдин коллегу.

Вихрев быстро пробежал глазами заключение почерковедческой экспертизы. Его густые брови все больше хмурились.

— И кто, ты думаешь, написал в описи слово «нет»? — поднял майор глаза.

— Тот, кто совершил кражу сумки. Так пророчествовали Высоцкая и Щербакова, — ответил капитан майору, — так кто же, не тяни душу?

— Так вот сообщаю, дружище доктор Ватсон, оно в реестр внесено рукой самой Высоцкой. Как прикажешь это понимать?

— Металлическая застежка от страховой сумки найдена у Щербаковой, а реестр «запачкала» Высоцкая? Совсем мы что-то запутались. Будь они подругами — куда ни шло. Но женщины ненавидят друг друга, поэтому стать заговорщиками в краже никак, как будто, не могли.

Теперь оба сыщика озадаченно заметались по узенькому кабинету, потом Руслан Юрьевич и Георгий позвонили традиционно, как это делали каждый вечер, домой, поговорили со своими женами, осведомились о новостях и собрались уходить в гостиницу: утро вечера мудренее. Уже закрыли и опечатали сейф.

Но им не суждено было этой ночью отдыхать. За дверью послышался тяжелый суетливый топот. Появившийся снова дежурный теперь сообщил ужасную новость: на центральной улице убита Ахторина. Часы показывали около девяти вечера.

7

В юридическом институте студентов учили качественному осмотру места происшествия. Тысячи, пожалуй, раз за время службы Георгий с Вихревым теорию закрепили практикой. По умелому осмотру места происшествия судят о мастерстве следователя. Можно его начинать с центра и кончить периферией, или наоборот, с дальних участков подходить к основному месту преступления.