Комната для трех девушек - Анна Васильевна Дубчак Страница 53

а вы, Валера, нужны были им как страховочный пояс. Я бы очень удивилась, если бы узнала, что они интересовались живописью, музыкой, настоящими киношедеврами, театром. Больше, чем уверена, что их квартира похожа скорее на перевалочный пункт, на общагу, где нет ни одного живого цветка, вазы, красивой картины, а в кармане пальто вы не найдете смятого билета в музей или на концерт… Что они смотрели дешевые сериалы и интересовались конкретными актрисами, на которых хотели бы быть похожими и чей успех и легкий взлет вдохновлял их. Что в их записной книжке, тоже, наверное, одной на двоих, можно найти не длинный список друзей или родных, а фамилии известных продюсеров и даже номера их телефонов. Валера, что вы молчите? Я права?

Приехала доставка, и разговор был прерван. Женя с Ребровым принесли коробку с едой.

– Эту роскошную посуду надо еще мыть, поэтому будем есть снова из пластиковой одноразовой посуды, – скомандовал Петр. – Давайте уже все вместе переставим сервиз вот сюда, на другой стол…

Женя проворно накрыла на стол, причем делала это, стараясь ни на кого не смотреть. Что-то подсказывало ей, что уже вечером ей откажут в работе. Быть может, поэтому она, когда салаты и суп были съедены, с каким-то отчаянием, краснея, рассказала о том, как провела этот день, с кем встречалась, кого изображала, с кем разговаривала и что ей удалось узнать нового.

– Как видите, я только все испортила… Напугала Фрумину, нарисовалась в кафе…

– Женя, да вы проделали колоссальную работу! – воскликнул Борис. – Руку я целовать вам сегодня не буду, потому что зол на вас, но надо отдать вам должное! Вы дерзкая, но смелая! Представиться сестрой Виктора Юрьева?! Невероятно! Валера? Что скажешь?

– Думаю, что и нам тоже надо поделиться тем, что знаем мы, – сказал Ребров. И подробно рассказал о результатах многочисленных экспертиз, о том, что на пистолете, принадлежавшем Водкину, лишь отпечатки его пальцев, что след на шоссе рядом с местом, где были обнаружены трупы, оставил автомобиль Виктора Юрьева. Не забыл он рассказать и о размытом следе рядом со следом от протектора.

– Лужа, говорите? – оживилась Женя. – Но почему бы тогда не предположить, что помимо убийцы там, на шоссе, был еще один человек? Свидетель, к примеру.

– Это понятно. Вы кого-то имеете в виду? – спросил Ребров.

– Не знаю… Но что, если, заставив Виктора стрелять в Супониных, она сама присутствовала при этом? Вот прямо взяла да и вложила ему пистолет в руку, а сама стояла и смотрела, как он убивает?

– Да это как же нужно было любить эту страшную женщину, чтобы сделаться убийцей? – возмутился Петр. – Чтобы так рисковать?!

– Да никто б на него и не подумал, если бы он не напился и не принял решение покончить с собой! – воскликнул Борис. – Вот точно он стрелял! К тому же мы теперь знаем – его никто не напаивал, он был в кафе один! И пил один.

– И все-таки я не понимаю, как она могла заставить его совершить это преступление? – не унимался Борис.

– Почему вы никогда не задавались вопросом: не было ли настоящих свидетелей убийства? Вот вы все говорите, что дорога пустынная, что там хорошо, если пару раз в день проедет машина. Но откуда такая уверенность? – подал голос Петр. – А если проверить камеры на дороге?

– Я дал задание, и камера на самом деле есть. Но в интересующее нас время, точнее, в течение нескольких часов, проехало всего пять машин, среди которых не было ни автомобиля Юрьева, ни машины Фруминой.

– А если там есть другая дорога? Какая-нибудь лесная, – предположила Женя. – И на шоссе они выехали с другой стороны?

– Проверим, – пожал плечами Ребров.

– Что же касается лужи на обочине… – начала неуверенно Женя, – то, может, это пустяк, но позади вагончика Фруминой я заметила две пустые пятилитровые бутылки из-под воды.

– Бутылки? Ну и что? Она же живой человек, как без воды-то? Это же не пузырек с ядом и не банка с серной кислотой… – буркнул Борис.

– В вагончике у нее стоит кулер, полный воды. А рядом – пустой. Понимаете? Спрашивается, зачем ей ее вода?

– Эти бутылки могли там быть и до того, как туда подкатили вагончик, – заметил Ребров. – Но, может, это и есть те самые бутылки, которыми, предположим, Фрумина, заливала следы протектора своей машины. Меня волнует другое. Правильно говорит Женя, теперь, когда Виктора нет в живых, даже в случае, если моих девчонок убила сама Фрумина, она все свалит на него. И тот факт, что он сам напился и поехал на столб, ей только на руку.

– Получается, что дело можно закрывать, что ли? – фыркнул Борис.

– Думаю, что руководство так мне и прикажет. Первое убийство, то, что произошло в бараке, раскрыто. И убийцы Горевого погибли. Второе – убийцей сделают Юрьева, здесь тоже все как бы ясно, дело можно закрывать, правда, для этого надо бы как следует еще раз допросить Фрумину, которая, пока мы с вами тут поедаем свинину, тщательно продумывает каждый пункт лжи, она расскажет, как ее поклонник застрелил девушек-статисток, которые когда-то там украли у нее сережки с брильянтами или что еще она там придумает… Скажет, что Юрьев был человеком эмоциональным, неадекватным, психически нездоровым… Короче, найдет, что сказать. А третья смерть – вообще несчастный случай, человек напился и не справился с управлением, врезался в столб. Ну и что мы теперь будем делать? Просто захлопнуть все эти истории, и все?

– Борис, вы позволите мне посмотреть на тот архив, что вы привезли из квартиры Супониных? – попросила Женя.

– А это еще зачем? Хотите поискать там билетик в музей? На выставку? Считаете себя хорошим психологом? Хотите нас снова удивить? Я, честно говоря, и без того удивлен…

– Боря, прекрати! – Петр кинул в него шарик из салфетки и попал ему прямо в глаз. – Дай Женечке эти бумаги! Может, на убийство-то они никак не прольют свет, но во всяком случае помогут нам понять, какими они были людьми, чем интересовались и почему, скажем, они такие… толстокожие. Там есть личные письма, записки?

– Да, кое-что есть… Ладно, сейчас принесу.

Во время ужина Женя не почувствовала вкуса еды, так нервничала. И самым печальным было то, что настоящего убийцу сестер теперь никто не найдет. Это точно не Водкин, он не стал бы оставлять пистолет с отпечатками своих пальцев в своем трейлере. И тот, кто его хотел подставить, действовал грубо и быстро, торопился. Либо это был Юрьев, либо Фрумина.

– Вы курите, Женя? – неожиданно спросил Петр.

– Бросила… А что?

– Хотел предложить