Пол Клеменс - Заговор богов Страница 56

Роскошь неземная, не иначе, здесь сам Господь Бог проживает, когда спускается на Землю в краткосрочные командировки… Кожаная мебель, резные столики, портьеры из дорогого шелка. Аркада из нескольких помещений, дверь в последнее отворилась от легкого касания, явив полумрак рабочего кабинета. Уютная домашняя атмосфера, невзирая на многие тысячи вложенных денег. Шторы плотно задернуты. Горела неяркая лампа на широком «писательском» столе. Секретер из красного дерева – благородный рисунок волокон напоминал стелющееся пламя. Справа шкаф, забитый книгами в дорогих переплетах. Нижняя полка свободна от книг, на ней выстроились в ряд африканские статуэтки. Жрец, Мудрец… И снова упругий ком подтянулся к горлу, стало трудно дышать. Вот они, виновники большого торжества, все собрались. Вернее, почти. Несложно пересчитать статуэтки, их всего лишь пять. Пять негритят пошли купаться в море…

Шевельнулся человек, сидящий в массивном вольтеровском кресле за письменным столом. Он открыл тускловатые усталые глаза, смерил вошедших внимательным взглядом. Он по-прежнему носил роскошную седую шевелюру, очки в золотой оправе, но решительное волевое лицо уже одрябло, кожа свисала на подбородок, серые круги залегли под глазами. Господин Альбрехт Ангерлинк – имя, под которым выдающийся человек временами склонен являться миру, хотя просвещенные граждане знают, что настоящее имя господина – Ян Ван Гедерс, Вольный граф тайного судилища…

– Наконец-то, – хрипло сказал хозяин кабинета. Дряблые губы растянулись в вялую улыбку. – Проходите, пан Раковский, располагайтесь, усаживайте девушку, сейчас мы с вами что-нибудь выпьем…

Он начал медленно подниматься, во весь свой практически двухметровый рост. Человек-скала. Но уже не та скала, что горделиво возвышалась над миром – старая, согбенная, побитая временем, прочими стихиями. Человек подошел к зеркальному бару, отворил створки.

Он не слышал, как в кабинет проник посторонний. Анджей и Криста тоже не слышали. Сухой щелчок заставил вздрогнуть. Ангерлинк качнулся, застыл, сделал попытку повернуться, но колени уже складывались, как у робота-конструктора. Он рухнул навзничь, не успев извлечь благородный напиток, – между письменным столом и кожаной софой для отдыха. Глаза, выражающие боль, тоскливые, пока живые. Но жизнь в них отражалась недолго. Еще раз щелкнуло, во лбу образовалась дырочка, а под затылком на ковре стала расползаться красная лужа…

Хорошо поговорили… Оба одновременно повернули головы. Да чтоб тебя!

– Сидеть, – произнес негромкий мужской голос. – Руки на подлокотники, не шевелиться.

Человек говорил по-польски, и голос у него был смутно знакомый. Криста застыла, не посмев выразить отношение к происходящему, глаза сделались озерами из дождевой воды, личико посерело. В кабинет, вкрадчиво ступая, вошел молодой человек в хорошо сидящем костюме от кутюрье. Он оставил дверь открытой, что-то тихо сказав стоящему за порогом. У молодого человека было кукольное лицо, аккуратный пробор, модные очки. Внешность референта при большом боссе. Он держал пистолет с глушителем – небрежно, стволом вниз, как держал бы сложенный зонтик.

– Здравствуйте, – вкрадчиво сказал он. – Не волнуйтесь, пожалуйста.

– Не волноваться? – сглотнул Анджей. – Хорошо, не будем волноваться. Здравствуйте.

Молодой человек обаятельно улыбнулся. Неважно, что он держал пистолет стволом вниз. Бросаться на него было бессмысленно: в спину пристально смотрели. Убийца неторопливо огляделся, ступил на ковер, с любопытством глянул на мертвого Ангерлинка. В глазах у него мелькнули веселые огоньки. Он подмигнул Анджею.

– Господин Ангерлинк, кажется, умер. Странно. Интересно, зачем ему это понадобилось?

Он приблизился к книжному шкафу, остановился напротив статуэток и словно впал в оцепенение. Жрец, Мудрец, Колдун, Оракул… Он простоял так несколько минут, потом резко обернулся.

– Не ожидал, что босс привезет в отель с таким трудом добытые реликвии. Мы считали, что это произойдет в другом месте. Ну что ж, личный промах господина Ангерлинка – его судьба была предрешена в любом случае. Он сильно постарел за последний год… – молодой человек тихо засмеялся. – У африканского племени шиллук есть прекрасная традиция. Правитель – это бог, но, находясь у власти, он должен постоянно демонстрировать свою дееспособность. Бороться за жизнь – причем в буквальном смысле. Любой из рода правителей имеет право убить его, если обнаруживает в нем признаки физической слабости. А если немощь становилась очевидной, царька просто умерщвляли – на законных, заметьте, основаниях.

– Послушайте, я вас знаю, – хрипло вымолвил Анджей. – Это странно, что вы живой. В мертвом виде вы смотрелись лучше, пан Корвич…

Молодой человек засмеялся.

– Хотите сказать, если факты не подтверждают теорию, от них надо просто избавиться? Нет уж, спасибо, умирать второй раз не хочу. В тот памятный день в вашей Варшаве произошла досадная накладка. Лукаш и пани Ядвига что-то заподозрили. Лукаш подслушал мой телефонный разговор, который показался ему странным. Пришлось форсировать события и подключать исполнителя. Оракула нужно было срочно вывозить – причем отнюдь не в Прагу. В аэропорту имени Фредерика Шопена уже высаживались люди Ангерлинка…

– Понимаю, – пробормотал Анджей. – Молодые борцы с мракобесием теснят своих старших товарищей. Организация внутри организации…

– Вроде того, – засмеялся Корвич. – Лукаша и Шиманскую пришлось устранять: их наблюдательность оказалась так некстати. Господину же Замойскому, получившему дозу отравляющего вещества, удалось улизнуть с Оракулом. Какая досада – он заранее погрузил его в багажник! В этот момент нарисовались вы, из-за чего произошла заминка. Я не видел, кто рвется в дом, поэтому предпочел прикинуться мертвым. А вы же не придумали ничего лучше, как схватиться с исполнителем, а потом бежать. Глупый день, Анджей, – Корвич, выражая огорчение, покачал головой.

– Но вы и дальше нас преследовали…

– Всего лишь частность. В Праге слишком ярые наши коллеги пытались выбить из вас местонахождение Оракула, но эти выскочки уже наказаны… Наши люди – некая семейка Симпсонов – волоклись за вами по Каиру, поскольку мы не знали, где именно в Каире прячутся Предок с Обезьяной. Там сотни музеев, частных коллекций. Не поверите, я даже сейчас не знаю, в каком собрании их выставляли, – Корвич засмеялся. – Но это уже неважно. В Каире наших людей также постигла неудача – еще один глупый день. Ну, ничего, всё хорошо, что хорошо кончается. А в остальных ваших похождениях мы не чинили вам никаких препятствий. Зачем? Вы делали именно то, что надо – добывали Жреца, Мудреца, Колдуна, чтобы отправить их в Прагу. Мексика, Мадагаскар, Шотландия… Если кто-то в этих странах пытался вам препятствовать, то это не наши люди. Напротив, мы болели за вас всей душой, можно сказать, сопереживали.

– Семнадцатое июля, понедельник, Варшава, – пробормотал Анджей. – Ваши люди предложили встретиться в 17:00?

– Наши, – пожал плечами Корвич. – Утром стало известно, что к делу собираются пристегнуть некоего Раковского. Вам действительно хотели сделать заманчивое предложение – поработать на нас, а не на эту отжившую развалину… Увы, лично я не знал, что Лукаш по приказу Замойского уже назначил вам встречу на два часа. Пришлось, как говорится, перестраивать взаимоотношения…

Он подошел к двери и что-то сказал скрытому в тени человеку. Вошла серая личность с вместительной сумкой и принялась аккуратно упаковывать предметы коллекции. Криста не шевелилась. Молчала, закусив губу, выжидающе смотрела Анджею в глаза. А что он мог сделать?

Собрав коллекцию умбара, человек вышел. Остался труп Ангерлинка, но дышать стало легче.

– Мы свободны? – глухо спросил Анджей.

– С какой стати? – удивился Корвич. – Не держите нас за глупцов, Анджей. Вы считать умеете? Статуэток пять, а не шесть. Отсутствует Оракул. Я понимаю, вы сейчас встанете на дыбы, будете уверять, что ни сном ни духом, но увы и еще раз увы. Нашелся свидетель, который видел, как вы садились в джип Замойского. Последний умирал – он просто обязан был признаться, куда спрятал божка, – с наказом рассказать об этом Ангерлинку. Скажете? – Корвич посмотрел на него с затаенной надеждой.

– Не могу знать, – мотнул головой Анджей. – Замойский не открыл эту тайну. До последней минуты он надеялся, что выживет. Смерть нагрянула внезапно…

– Когда ее совсем не ждешь, – вздохнул Корвич и посмотрел на часы. – Хорошо, Анджей, я понял вашу позицию. Из отеля все равно придется убираться. Не устраивайте эксцессов по дороге, договорились? Учтите, маленький укол – и ваша очаровательная подруга станет огорчительно мертвой…

Казалось, эта вакханалия уже не кончится. Их вели по блистающим апартаментам. Аркада, гостиная, банкетный зал. Трупы охранников Ангерлинка уложили в ряд. Кровь на коврах растеклась лужами. Судя по всему, Корвич блестяще спланировал и провел акцию. Запустил кроликов в клетку, устроил резню, выставив охрану, ничем, в принципе, не отличимую от охраны Ангерлинка. А после хоть потоп… Человек в приличном костюме на часах у входа в апартаменты украдкой ухмыльнулся, уловив знак молодого босса. Пристроился в арьергард. Роскошный лифт, первый этаж, вышколенная прислуга, равнодушными глазами провожающая процессию. Никто не позвонит в полицию. Пока почуют неладное, найдут трупы, пройдет целая вечность…